Прирожденный ангел (ЛП)

Скотт Спир

Прирожденный ангел

Глава 1

Огромный кроваво-красный солнечный диск погрузился в океан прямо перед авианосцем "Авраам Линкольн". Небо, казалось, вспыхнуло пламенем, когда солнце зашло за горизонт. Оно было настолько близко, что его можно было коснуться.

Огромное атомное судно выглядело впечатляющим, прокладывая свой путь по темным волнам в центре Тихого океана. Силуэт грозного корабля выделялся на фоне закатного пылающего неба. На взлетной площадке находился персонал в больших белых наушниках. Пилот маневрировал истребителем по толстой стальной поверхности, устанавливая его на паровую катапульту, длиной с футбольное поле, которая была в силах метнуть реактивный самолет с короткой взлетно-посадочной полосы. Бледный свет отражался от серебряной поверхности сверхзвукового реактивного истребителя F/A-18E "Супер Хорнет". Внутри старший лейтенант Трой "Шоутайм" Дженкинс начал привычную проверку приборов, руля и закрылков — все находилось в рабочем состоянии.

Позади самолета команда подняла широкую реактивную струю дефлектора. Как только он увидел, что все были в безопасности, лейтенант Дженкинс включил мощный реактивный двигатель. Рев был невероятен, когда он пробудился. Пар поднялся от взлетной палубы, когда команда закончила последние приготовления за секунду до старта.

Голос а радио затрещал:

— Райдер один-один-два, это Великан-Разрушитель. Взлет разрешаю. Готов, когда ты готов, Шоутайм.

— Роджер, Великан-Разрушитель, это Райдер один-один-два. Похоже, выдалась неплохая ночка для воскресной поездки, — сказал Трой, глядя на закат. Реактивный двигатель завыл, когда достиг полной силы, готовый взлететь в нужный момент. Показывая большие пальцы операторам катапульты на взлетной палубе, лейтенант использовал одну руку, чтобы схватиться за штурвал перед ним. Его руки болели от мертвой хватки. Он прочел короткую молитву.

Паровая катапульта активировалась, словно огромный пистолет. Напряжение было невероятным, когда она выбросила истребитель вперед со скоростью в сто шестьдесят пять миль в час. В один момент F-18 сидел на взлетной палубе. А в следующий, лейтенант Дженкинс летел со скоростью сто шестьдесят пять миль в час над темными, вздымающимися волнами Тихого океана. "Просто начало работы в очередной скучный день", — подумал лейтенант Дженкинс с улыбкой, когда истребитель несся вдоль океана.

— Великан-Разрушитель, курс один-один-четыре, поднимаюсь на один-ноль десять тысяч футов. Небо ясное, насколько я вижу.

— Слышу Райдер один-один-два, подтверждаю. Перейти на один-ноль десять тысяч.

Потянув рычаг в центр, пилот начал подниматься к облакам. Внезапно странная вспышка появилась на его экране дисплея. Что-то пролетело очень низко. И затем, столь же внезапно, исчезло.

— Великан-Разрушитель, ты тоже видишь это на радаре? — спросил Лейтенант Дженкинс.

— Подтверждаю, мы проверяем, существуют ли какие-либо неопознанные самолеты в зоне.

Сосредоточенный взгляд пилота сконцентрировался на экране. Ничего. На мгновение снова появилась небольшая вспышка. Но потом она исчезла.

— Шоутайм, мы не видим никакой активности в этой зоне, объект исчез. Наверное, просто случайность. Перейти к один-ноль десять тысяч футов над землей.

Лейтенант Дженкинс вглядывался в бесконечный горизонт, независимо от того, что он видел на радаре.

— Ответ отрицательный, Великан-Разрушитель, — сказал пилот. — Я собираюсь удостовериться.

Повернув рычаг вперед и влево, он повел самолет ближе к океану, в сторону заходящего солнца. Выхлопы позади истребителя горели огненно-оранжевым, как и горизонт.

— Шоутайм, вернитесь на изначальный курс. Райдер один-один-два, вы меня слышите?

— Роджер, вижу неопознанный самолет. — Лейтенант Дженкинс улыбнулся… ну и что они сделают, уволят его? Он был единственный из ребят, кто знал, как это сделать. Ну, сделать хорошо, по крайней мере.

Лейтенант старался пропустить мимо ушей серию проклятий из контрольно-диспетчерского пункта, идущих из его радио. Через несколько мгновений он был близок к позиции неопознанного объекта на радаре. Но он все равно не увидел его. Он вытянул шею, оглядываясь сквозь стекло, когда мимолетная вспышка затмила небо. Он ничего не увидел, ни следа.

— Где ты? Куда же ты делся? — спросил Дженкинс неизвестный объект.

Опускаясь еще ниже, ловкий самолет ревел над глубокими Тихоокеанскими волнами. Лейтенант огляделся. Однако, он ничего не увидел. Внезапно его радар просигналил. Это было прямо перед ним. Но он не мог это увидеть.

— Великан-Разрушитель, неизвестный объект на двенадцать часов, в пределах диапазона, но я ничего не вижу. Довольно жутко. — На этот раз в голосе пилота появился привкус страха.

— Где же ты, черт побери? — воскликнул пилот.

— Шоутайм, уходи оттуда, сейчас же. Это прямой приказ!

От ужаса и шока глаза пилота распахнулись. Он увидел это: прямо перед ним из волн восстал огромный, ужасный, черный, дымящийся объект. Казалось, он был охвачен огнем. И он направлялся прямо к нему.

— Шоутайм, сейчас произойдет столкновение. Уклоняйтесь. Сейчас, давай же!

В кабине летчика включилась тревога, потому что F-18 вдруг начал падать. Со всей силы Дженкинс стал тянуть ручку, чтобы выровнять самолет, но ничего не помогло: самолет не реагировал. Ничто не могло изменить курс. Его начало затягивать. С ужасом пилот наблюдал, как огромная, горящая штуковина повернулась к нему, став выше бушующих волн. Он увидел глаза. Красные и немигающие.

— Господи Боже! SOS! SOS! SOS!

Гигантская рука этого существа потянулась к ревущему F-18 и опрокинула его в океан вместе с лейтенантом Дженкинсоном, словно ребенок, играющий с куклой. Самолет согнулся под воздействием этой руки. Мгновенно воспламенившись, топливо самолета превратило истребитель в летящую огненную груду с человеческими частями тела и осколками.

— Райдер один-один-два, как слышно? Райдер один-один-два, как слышно? Господи, Шоутайм, ответь мне! — звали они из башни. Но лейтенант Дженкинс не мог их слышать. Лейтенанта Дженкинса больше не было.

Горящие обломки разрушенных и скрученных останков самолета плавали на волнах, и от них в темнеющее небо поднимался черный дым. Довольное содеянным, ужасное существо медленно погрузилось в темные волны, словно его здесь никогда и не было. Опускаясь под воду, оно каким-то образом продолжало гореть и выпускать горячий дым. Огненное существо угрожающе вспыхнуло, и уплыло еще глубже под воду; горящий костер в глубине океана.

Глава 2

Мэдди проснулась, словно от толчка, и ее веки раскрылись, ее дыхание участилось. Она заставила себя подняться с постели и сесть, задыхаясь, позволяя ужасу чудовищного кошмара медленно покинуть ее. Холодный болезненный пот выступил на коже.

"Всего лишь сон, Мэдди", — сказала она себе. Это был всего лишь сон. Подняв голову, она посмотрела в окно. Словно привидение, туманный полусвет… знак Города Ангела. Он маячил огромный и молчаливый, на холме, отлично видный из окна спальни Мэдди. Она вздохнула. Окончательные остатки сна обратились в ничто, уступая место реальности, что она все еще живет в Лос-Анджелесе. Все еще застряла в Бессмертном Городе.

Блестящим южным Калифорнийским утром она выглянула из окна. Трава на холме позади окна спальни была коричневого цвета и сухая от жаркого лета, высокие пятнадцати метровые буквы знака Город Ангелов поблескивали в солнечном свете над ней. Она перевела взгляд от окна к стене в ее спальне, которая казалась голой, больше не завешанная детскими плакатами и сувенирами ее юности, а затем к почти пустому шкафу, в котором было лишь несколько одиноких вешалок.

Кошмар снился Мэдди больше, чем несколько раз. И он всегда был один и тот же: Джексон Гадспид пришел в закусочную ее дяди, как он это сделал в первый раз, когда они встретились, за исключением случаев, во сне он был одет в обычную рубашку и выцветшие синие джинсы. По правде говоря, это не имело значения, во что он был одет. Он был самым известным в мире Ангелом-Хранителем, и у него была внешность модели, которая только что сошла с обложки модного журнала или с рекламного щита. Он пришел, посмотрел на нее своими светло-голубыми глазами, и сказал ей, что она уезжает, чтобы стать Хранителем. Точно так, как он сделал в реальной жизни почти девять месяцев назад. И во сне она всегда колебалась.