Прирожденный ангел (ЛП)

— Что произошло? — спросила его Мэдди застенчиво.

Пожарный кивнул в сторону здания.

— Огонь в семейном приюте. Он начался в мужском крыле. Ребята смогли выбраться. Но огонь распространился на сторону женщин и их детей. Два из трех выходов на их стороне были заперты. Не спрашивай меня почему. Не все из них смогли выбраться. — Его слова заставили Мэдди вздрогнуть.

Два работника неотложки появились из теперь тлеющего входа с носилками. Мэдди в ужасе наблюдала за ними. На носилках лежало чье-то маленькое тельце, покрытое черным непромокаемым брезентом. С противным страхом, сворачивающим в узел ее живот, Мэдди поняла, что это должно быть, был ребенок. Непромокаемый брезент немного съехал, когда двое мужчин переместили его в руках. В течение доли секунды Мэдди увидела руку под ним. Она не могла быть уверена. Но ей показалось, что она увидела полосатую рубашку.

Глава 3

Мэдди, как в тумане, зашла в дом, рассеянно положила ключи от машины Кевина на полку, в уме она до сих пор прокручивала ужасную сцену, произошедшую в центре города. Она поднялась наверх по лестнице и вошла в комнату. Она пыталась разобраться в своих нахлынувших и спутанных эмоциях, сидя на краешке кровати. Она оглядела комнату или то, что от нее осталось. Теперь комната выглядела странной. Чужой. Голые стены, пустой шкаф. Едва видные контуры постеров и картинок, которые висели здесь раньше. Комната была словно голой, лишенной своей индивидуальности. Раньше это была ее комната, но теперь она таковой не являлась.

Мэдди задрожала, когда снова вспомнила видение, которое увидела на лестнице. Это должно было быть предчувствие пожара в приюте. Тот мальчик, появившийся из огня и дыма. Его бледное личико и обреченные руки, тянувшиеся к Мэдди, когда его легкие покрывались волдырями и горели изнутри. Пламя облизывало его полосатую рубашку.

Мэдди почувствовала, что ее мутит, и побежала в ванную, но смогла побороть приступ. Оцепеневшая, она села обратно на кровать. Она ведь могла спасти того ребенка. Она могла предотвратить смерти тех людей. Если бы она только знала, как сосредоточиться на частоте, как называл это Джекс. Они могли бы остаться в живых.

Ее взгляд наткнулся на коробки и чемодан в углу, сверху на них стояло фото Джекса и ее. Медленно она подошла и взяла чемодан. Она колебалась всего лишь мгновенье, прежде чем положила его на кровать. Открыв обе задвижки, она начала распаковывать его и складывать вещи обратно в ящики. Мэдди Монтгомери не поедет в университет. В течение нескольких мгновений, Мэдди ощутила это до самых костей. Ей нужно стать Хранителем.

— Мэдди? — Голос напугал ее.

В дверном проеме стоял дядя Кевин, его лицо выражало беспокойство.

— Ты в порядке? Ты так быстро ушла. — Он кивнул на открытый чемодан на кровати. — Ты все еще собираешь вещи?

— Я - я их распаковываю, — ответила Мэдди; она немного отвернула лицо от дяди. У нее было чувство, что он расстроится.

— Я не понимаю, — сказал Кевин. — Почему?

Мэдди повернулась к нему и снова села на кровать.

— Я… я не могу полностью объяснить, — сказала она, глядя в пол. — Но то, что я увидела сегодня. В центре города был пожар. Я могла бы спасти их. Я увидела часть видения, но я не знала, что делать. Если бы я смогла, я могла бы спасти тех людей. Что-то внутри меня, или, по крайней мере, большая часть меня. И то, что я не сделала это, заставляет меня чувствовать, что я какая-то не полная. — Она взглянула на своего дядю. — Я знаю, это может показаться шоком, но я думаю, что это мое призвание. Стать Хранителем. Я сделала бы огромную ошибку, если бы отказалась от этого. — Она выдохнула. — Я знаю, что поклонение Ангелам и вся плата за Защиту… наемничество. Я знаю, что ты чувствуешь по этому поводу, и я согласна. Но только сейчас я поняла, что это не обязательно, что так не будет вечно. Я могла бы начать менять Ангелов изнутри. И попутно я бы могла помогать людям. Спасая их от смерти. Как я могла бы спасти этого мальчика сегодня.

Нечитаемое выражение появилось на лице у Кевина.

— Кевин, ты же знаешь, я хотела бы услышать твое мнение, но ты мне не дал его. Ты говорил, что я должна сделать свой собственный выбор. Но я знаю, что все это время ты думал, что университет был правильным выбором для меня. Мне очень жаль, если ты разочарован во мне, но теперь я знаю, что это то, что я должна сделать. — Мэдди почувствовала, как в ее груди растет невероятно тяжелое чувство. Почему бы ему не сказать что-нибудь?

— Ну… — Кевин откашлялся. Он колебался, но его глаза вспыхнули. Легкая улыбка появилась на его лице. — Подождешь меня тут минутку?

Через несколько мгновений Кевин вернулся с небольшим матерчатым мешочком и ободранным старым дневником. В мешочке было что-то маленькое и тяжелое.

— Мэдди, я провел прошлые восемнадцать лет, думая, что моя сестра совершила ошибку. Я винил ее в этом. Я винил твоего отца. Я винил и Ангелов тоже. Мне потребовалось восемнадцать лет, чтобы понять, что это не была ошибка. Ее призвала великая судьба. Ее судьбой должна была стать ты. Иногда мы не понимаем, почему происходят те или иные события, но я действительно считаю, что так или иначе, что-то есть, — он сделал паузу, ища правильные слова. — Какой-то план.

Он смотрел ее прямо в глаза.

— Сила героя не в способностях. Не в оружии. Эти вещи важны, но они не являются источником силы. Источник сила — вера в идею… мысль того, что тот, кто силен, сможет защитить тех, кто слаб, и тех, кто не может защитить себя. Идея, что добро и справедливость все равно восторжествуют. Она готова подвергнуть себя опасности… смертельной опасности… чтобы доказать свою веру в эту идею.

Кевин открыл мешочек, который держал. Бессмертное Кольцо упало в его руку. Тело Мэдди начало покалывать.

— Это обязанность тех, кто имеет силу внутри себя, и дар помогать другим. — Кевин посмотрел на кольцо на ладони. — Я этого не говорил. Это сказал твой отец. Выступая перед Советом за неделю до того, как он был убит. — Кевин протянул ей кольцо. Кольцо ее отца.

Божественное Кольцо смотрелось огромным в ее маленьких, изящных ручках. Как и кольцо Джекса, оно столь же великолепно искрилось, отбрасывая янтарный свет от ее ладони.

— Он хотел, чтобы ты получила это, когда придет время. Он надеялся, что это поможет тебе на твоем пути. Я поклялся, что никогда не дам его тебе, но что-то заставляло меня хранить его. Я не знал в то время, но я думаю, что знаю сейчас.

Слезы заблестели в глазах Мэдди.

— О, Кевин…

Теперь он протянул ей дневник. Его темная и изношенная кожа оборачивала пожелтевшие, потрепанные страницы, некоторые торчали неровно. Все это было скреплено вместе толстой синей резинкой. У Мэдди перехватило дыхание, когда она медленно сдвинула резинку к краю сглаженной и потертой кожи. Очень осторожно она открыла дневник и увидела надпись на первой странице:

Джейкоб Гудрайт — Заметки Обучения на Хранителя

Она медленно пролистала страницы: сложные формулы, длинные дневниковые записи, схемы… все они были у ее отца. Его почерк так отличался… она подумала, узнавая форму ее собственных букв Р и Д в его заполненной каждой странице. Она чувствовала, как эмоции переполняют ее, держа эту книгу в своих руках, которую ее отец годами наполнял знаниями.

— Все, что твой отец когда-либо изучал тогда, когда становился одним их самых квалифицированных Хранителей в свое время, было сохранено в этой книге. Он мне сам это сказал. Она лишь имеет смысл, чтобы быть переданной тебе.

Когда Мэдди листала страницы, что-то выпало из них и медленно скользнуло на пол. Нагнувшись, Мэдди подняла это. Это была фотография ее матери размером под бумажник. На обороте было просто написано: “С любовью, навсегда, Регина”.

Мэдди смахнула несколько слезинок с глаз и посмотрела на дядю.

— Спасибо. За все, — сказала она, наклоняясь вперед и тепло обнимая его. Она услышала хлюпанье. Дядя отвел взгляд. Она была уверена, что он тоже немного всплакнул.