С любовью не играй

На что мог рассчитывать Говард?..

Ни на что! Он так и сказал себе, внутренне содрогнувшись от этих мыслей, которые роились в его голове с первой встречи с Самантой Ричардс. Для его матери она была медсестрой и компаньонкой. В его жизни Саманте предопределена роль всего лишь случайно встреченной женщины…

Говард заставил себя улыбнуться, размышляя о том, будет ли Джорджия милостива к Саманте и не станет ли перечить ей по каждому поводу. Хоть и на время, эта девушка вошла в его жизнь, и ее отношения с матерью не были Говарду безразличны. Кроме того, наступила весна. Почему бы не завести легкий роман со здравомыслящей красивой женщиной? Кому это могло повредить? А может, новый опыт станет чем-то поучительным?..

3

— Вот это место, — с некоторым самодовольством сказал Говард, показывая рукой на широкую полосу незанятой земли, пересекавшую Набережную и тянувшуюся вдоль бульвара до самого его конца.

Правда, оно не было совсем пустырным. В стороне от руин снесенных зданий и заасфальтированных стоянок притулились три небольших домика. Как и вся территория, отведенная под строительство нового отеля Эллиота, эти домики ни в каких туристических справочниках не значились и к достопримечательностям Кейп-Мэя не относились. А потому никакого дохода городу не приносили. Место это фактически не принадлежало никому. Даже местному муниципалитету. Здесь не действовали строгие правила, предписывавшие при постройке новых зданий не нарушать исторически сложившийся архитектурный стиль города. Короче, место вполне созрело для осуществления нового дерзкого проекта Говарда.

Что же касается трех домишек, то раньше они были окружены мелкими магазинчиками, лавками и третьеразрядными забегаловками. Все это было ликвидировано после покупки земли компанией «Эллиот Хоутелс». Но домики, выходившие окнами на набережную, остались в неприкосновенности, самим своим существованием бросая вызов грандиозным планам Говарда.

— Значит, здесь и будет отель? — переспросила Саманта, осматривая из-под ладони захламленный участок земли и извилистый берег. Он тянулся до дворика Кейси Дойл, служившего в основном для сушки постельного белья. Белоснежные наволочки, простыни, пододеяльники и теперь были развешаны на длинных веревках.

Саманта покачала головой. Она хорошо знала эту женщину. Год назад Кейси в свои семьдесят лет каталась на лыжах, упала и сломала бедро. Но даже после этого несчастья не разрешила дочери помогать ей и все делала сама. Ибо превыше всего ценила независимость.

Говард взглянул на Саманту и рассмеялся:

— Вы не смотрели бы так равнодушно, если бы видели все это моими глазами. Надо просто иметь чуть-чуть воображения. Вот здесь мы поставим здание в форме подковы. Каждая веранда будет с видом на океан. Всего планируется пять этажей. В нижнем разместятся магазины и сувенирные лавки. А на крыше устроим ресторан с роскошным обзором океанских далей.

— Вы хотите все выкрасить в розовый цвет? — язвительно спросила Саманта, наблюдая, как во двор, прихрамывая, вышла Кейси с корзиной белья. — Розовая штукатурка с затейливыми узорами, блестящие перила из полированной стали. И пара пластиковых фламинго около бассейна. Сам бассейн наверняка будет иметь форму сердечка. Так? Прекрасно!

Она намеренно молола всю эту чушь. Говарда можно было обвинить в чем угодно, но только не в отсутствии вкуса. Его гостиница «Эллиот Дьюнс» могла бы служить образцом элегантности.

— Вам нравится розовая штукатурка, Саманта? — удивился Говард, спускаясь с небес на землю. Он лукаво подмигнул своей спутнице. Что-то было тут не так. До этой минуты они вполне понимали друг друга. Откуда такая неожиданная агрессивность? — Мне вы показались человеком, придерживающимся истинных, а не мещанских традиций, — сказал Эллиот недовольно.

Избегая смотреть ему в глаза, Саманта круто повернулась на каблуках и пошла назад, не заботясь о том, последует за ней Говард или нет.

— Дело не в том, какой у меня вкус, — бросила она через плечо. — Мне, например, нравятся те три домика, которые занимавшаяся сносом команда пока не тронула. Что вы намерены с ними делать?

Эллиот стоял неподвижно, смущенно глядя ей вслед. Потом нагнал и пошел рядом. Некоторое время оба молчали. Наконец, шумно вздохнув, Говард сказал:

— Разрешите нанести вам ответный удар, Саманта. Вы солгали мне, не так ли? Вы же знали о моем проекте.

Саманта остановилась так резко, что чуть не упала.

— Скажу откровенно, Говард: он мне не понравился. Если оценивать по десятибалльной системе, то это где-то около нуля.

При виде Кейси Дойл, упрямо отстаивающей жалкие остатки своей независимости, кровь в жилах Саманты закипала от негодования. Она хотела сказать Говарду гораздо больше. Но только крепко стиснула зубы. Поскольку пока не знала, с чего начать.

Говард невозмутимо подождал несколько мгновений, любуясь ярким румянцем, выступившим на щеках молодой женщины, а затем очень мягко ответил:

— Вы хотите, чтобы я прямо здесь, на бульваре, упал перед вами на колени с просьбой о помиловании? Или все же сами скажете, в чем дело? Я чувствую, что вы ждете от меня какого-то объяснения. Но не могу догадаться, какого именно.

— Оставим это, — процедила сквозь зубы Саманта и двинулась дальше. Я не должна была ничего говорить, но, к сожалению, не могу держать язык за зубами. — И она метнула в Говарда такой взгляд, что тому впору было бы упасть замертво.

Однако Эллиота, видимо, не очень расстроил этот неожиданный выпад, явно означавший, что Саманта хотела бы вернуться к чисто формальным отношениям между ними.

— Саманта, — спокойно ответил он, — что дурного в том, что я хочу построить новый отель в Кейп-Мэе?

— Ничего.

Саманта заставила себя улыбнуться бывшему клиенту, приветливо махнувшему рукой. Хотя улыбка противоречила ее омерзительному настроению, в котором она начинала понемногу находить удовольствие. Кроме того, ей доставляло наслаждение, что Говард Эллиот — сам Говард Эллиот! — чуть ли не гнался за ней по бульвару, подобно собачонке.

Говард, нагнав девушку, осторожно обнял ее одной рукой за плечи. Но рука соскользнула и невзначай коснулась талии Саманты. Эллиот перевел дыхание и пошел с ней рядом.

— Теперь я понимаю! — сказал он. — Вас беспокоит не сам отель. Это уже что-то! Но если это не отель, то, видимо, нечто с ним связанное. Что же это может быть? Дайте-ка подумать… Животное? Овощ? Минерал?

— Мы ведь не играем в игру «Отгадайте двадцать загадок», Говард, — ответила Саманта, мысленно упаковывая чемоданы, чтобы поскорее сбежать из отеля и от его хозяина.

С первой минуты, как Саманта увидела Говарда, она практически не закрывала рта, споря с ним и цепляясь за каждое его слово. Конечно, до поры до времени она могла себя так вести, ибо видела, что это забавляет Говарда. Но так не могло продолжаться бесконечно. И сейчас Саманта чувствовала, что терпению Эллиота приходит конец. Да и сама она уже устала от перепадов собственного настроения.

— Что случилось, Саманта? — допытывался Говард. — Чем я мог так испортить вам настроение? И что постоянно тревожит вас с момента нашей встречи?

Она быстро подняла голову и взглянула на него.

— Вы это заметили?

Говард улыбнулся, отчего у Саманты тут же возникло непреодолимое желание ударить этого человека. Или же… спрятать голову на его груди. Эллиот не понял ее состояния.

— Да, Саманта, — ответил он, — я заметил. Вы не хотите допустить, чтобы я вам понравился. Изредка ваша враждебность ко мне несколько ослабевает. Как произошло за завтраком этим утром. Но все остальное время вы смотрите на меня так, будто стараетесь обнаружить какие-то скрытые пороки.

— Не выдумывайте! — фальшиво пропищала Саманта.

— Не прерывайте меня, пожалуйста, — в свою очередь остановил ее Говард. Его голос звучал по обыкновению спокойно и твердо. — Я пытаюсь докопаться до истины. И уже понял, что ваши попытки выставить меня негодяем каким-то образом связаны с моим последним проектом. Я уверен, что вы не захотели бы жить ни в одном из тех трех домиков. Вероятно, в них живет кто-то из ваших знакомых. Или вы являлись держателем половины акций в захудалом кафе-мороженом, которое мы снесли на прошлой неделе?