Был (СИ)

У девушки глаза расширились от изумления, когда она увидела в коробочке, обитой изнутри синим бархатом, аккуратные наручные часы. Они явно больше нужны как украшение: циферблат слишком маленький, и на нем нет ни цифр, ни даже делений. Но серебряные часики были очень изящны, и Гермиона поторопилась их примерить. На ее тонком запястье часы смотрелись великолепно. Эх, знала бы Гермиона, какого труда Гарри стоило определиться с подарком! Книги показались ему банальными — особенно в свете последних событий, — а что еще понравиться подруге юноша попросту не знал. И только случайно, увидев в Хогсмиде крохотный ювелирный магазин, Гарри решил, что девушка обязательно обрадуется какой-нибудь драгоценной вещичке. Долго Гарри ходил и выбирал среди колец, цепочек, серег и браслетов… Тем более, что в женских украшениях он ничего не смыслил. Однако на этот раз Гарри был удачлив. Гермиону его подарок привел в восторг и склонил ее сердце в сторону Гарри.

***

После сытного обеда гриффиндорцы всей веселой компанией, включающей в себя юное поколение Уизли, Гарри и Ли Джордана, решили отправиться погулять. Гермиона в это время сидела в башне вместе с Джинни и обсуждала грядущий Святочный бал. Она показывала подруге платье и уверяла ее, что новые часы подарили ей родители. Однако Джинни была уверена, что точно такие же она видела в Хогсмиде.

Когда неугомонная Джинни вновь завела тему о часах, к счастью Гермионы, в дверь постучали.

— Кто? — отозвалась Джинни, вставая с кровати.

— Я, Гарри.

— Входи, — разрешила Гермиона, быстро пряча платье в чемодан. Гарри робко заглянул в комнату девочек.

— Мы пойдем прогуляться. Не хотите с нами?

Джинни театрально закатила глаза.

— Опять мои братцы решили устроить бои снежками, да? — хмыкнула она. — Я не смогу, Гарри, я уже давно собиралась найти Невилла, но Гермиона меня заболтала. Упаси Мерлин, он опять попадет в какую-нибудь переделку, и мне придется тащиться на бал в одиночестве.

— Гермиона, а где пропадает твой парень, а? Что-то я его ни разу не видела. Он вообще есть? — вдруг резко перескочила на другую тему Джинни. Гарри, все так же стоящий в дверях, смутился. Гермиона постаралась вести себя как можно более естественно и даже придать себе оскорбленный вид.

— Я же уже говорила, что есть, — недовольно пробурчала она. Джинни покачала головой и, махнув рукой, вышла из комнаты. Гарри ее пропустил.

— Эй, а где эти? — спросила гриффиндорка, приостановившись и немного повернувшись к Гарри. Он сдвинул брови.

— Братья мои где? — нетерпеливо пояснила Джинни.

— Около входа ждут, — ответил Гарри. Джинни кивнула, поправила волосы и быстро спустилась по лестнице. Несколько смешавшийся Гарри собирался последовать за ней, не решаясь зайти к Гермионе, как она сама позвала его. Она вышла на порог комнаты, нервно кусая губы. Девушка хотела поблагодарить Гарри за подарок, но что-то сковывало ее.

— Ты не пойдешь? — первым после неловкой паузы спросил Гарри. Гермиона мотнула головой, пряча от юноши свой взгляд.

— Мне к балу надо готовиться.

— Серьезно? — удивился Гарри. — Но начало же только в восемь.

Гермиона неопределенно повела плечами.

— Что-то случилось, Гермиона? — обеспокоенно спросил Гарри, беря девушку за руку и пытаясь заглянуть ей в глаза. Она с минуту помолчала, а потом тяжело произнесла:

— Не хочу Рона видеть.

— Он тебя опять обидел?

— Нет, ты что! — горячо воскликнула Гермиона, не делая попытку высвободить свою руку из теплой ладони друга. — Мы просто немного поспорили, когда ты пораньше ушел с обеда с Фредом и Джорджем. Ничего страшного…

Гарри внимательно посмотрел на свою подругу. Она казалась взволнованной и расстроенной.

— Точно все в порядке?

Гермиона неуверенно кивнула и, сама от себя того не ожидая, прижалась к другу, уткнувшись личиком в его плечо. Дыхание Гарри замерло.

— Ты чего, Гермиона? — мягко спросил юноша, поглаживая гриффиндорку по волосам. Она не плакала, а просто вжималась в грудь Гарри и чуть дрожала.

— Я не знаю, как сказать, — проговорила она, обнимая друга за шею. — Просто я чувствую себя предателем.

— Почему это?

— Ну, Джинни… Понимаешь, мне кажется, ты ей небезразличен… И она, возможно, будет ревновать… Мне не по себе. А ведь Рон наверняка будет ревновать меня к тебе. Он так мне надоел со своими расспросами!

Гарри резко отстранил от себя Гермиону, взяв ее за плечи. Она растерянно поглядела на него.

— Гермиона, прекрати накручивать себя, — твердо сказал он. — Сегодня Рождество, бал. Радоваться надо, а не придумывать глупости.

— Но…

Гарри сделал жест и остановил подругу.

— Или ты жалеешь, что согласилась пойти со мной?

Гарри произнес эти слова и испугался, что Гермиона ответит положительно. Под ложечкой засосало.

— Нет, нет, — уверила гриффиндорка, сама испугавшись, что из-за ее мимолетной грусти, Гарри на ум пришли такие мысли. — Я очень рада, что иду с тобой.

— Ну тогда улыбнись, Гермиона, — сказал он, в свою очередь улыбаясь. — Ну же.

Гарри очень осторожно дотронулся чуть согнутым пальцем до уголка алых губ, которые тотчас озарила улыбка. Гермиона, с трепещущей и волнующейся душой, обняла друга.

— И правда, чего это я? — прошептала она, чувствуя, как по телу разливается тепло. — В конце концов, поревнуют и перестанут.

Гарри усмехнулся и осторожно губами прикоснулся к пышным волосам Гермионы. Полной грудью он вдыхал неповторимый запах.

— Ну так что, пойдешь с нами? — спросил он, глядя в темные, искрящиеся глаза девушки.

— Да, только оденусь, — с улыбкой сказала Гермиона.

— Я подожду тебя здесь, — Гарри отпустил подругу, и она быстро скрылась в своей комнате.

***

Хогвартс освещало пламя тысячи свечей. В гостиной Гриффиндора было слишком шумно — почти все гриффиндорцы расположились в нижнем зале.

Гарри сидел в кресле возле окна и разглядывал на чистом небе звезды. Он уже долго ждал Гермиону. Какой образ она себе изберет? Гарри видел ее только в черной школьной мантии, да в простой повседневной одежде. И ему было интересно, какой Гермиона предстанет перед ним сейчас, в день праздника. Нельзя скрывать, он волновался. Думал о том, что, по сравнению с Гермионой, он будет смотреться как слон на льду. Ведь все девчонки усердно учились танцам, а юноши, кроме, пожалуй, Невилла, били баклуши и негодовали: перспектива танцевать нежный грациозный вальс под плавную музыку им не особо нравилась. Сейчас Гарри очень жалел, что не подошел к балу более серьезно. Он хотел выглядеть в глазах Гермионы наилучшим образом.

Кроме этого, Гарри мысленно проигрывал в голове свое объяснение Рону. Он не сомневался, что рыжеволосый волшебник взбеленится, когда узнает, что Гарри пойдет на бал с Гермионой. Ему давно казалось, что Рон, возможно, испытывает большее чувство, нежели дружба, к их общей подруге. Потому Гарри нужно было придумать весьма убедительную речь, чтобы друг на него не обиделся смертельно.

— Гарри, так ты с кем идешь?

Легок на помине. Рон вышел из спальни. Гарри оторвал взгляд от ночного неба и поглядел на друга. На нем была неказистая мантия, с кружевными манжетами и воротником. По унылой физиономии Уизли не трудно было угадать, что он вообще против этого праздника, — его не радовал и наряд, и спутница. Парвати Патил, подошедшая сзади к Рону, переминалась с ноги на ногу и скептическим и отчасти брезгливым взглядом оглядывала своего партнера. Она бы ни за что в жизни не пошла бы с этим увальнем — как за глаза называли его между собой Парвати и Лаванда — на бал… Но что делать, если, кроме Уизли, ее никто так и не пригласил? Не идти же одной.

— Через минут десять уже узнаешь, — Гарри натянул на лицо улыбку. В душе он чувствовал себя предателем, хотя умом-то понимал, что это не так: Рон не приглашал Гермиону, даже поругался с ней, оскорбил ее. Однако все равно он чувствовал себя неловко перед другом, а потому поспешил отвести взгляд.