Был (СИ)

Пока спускались, Гарри то и дело посматривал на сосредоточенную Гермиону, собираясь с силами.

— А вы с Роном не помирились? — внезапно спросил он.

Девушка передернула плечами.

— Нет, не помирились, — бросила она.

В другое время Гарри попробовал бы смягчить гордую подругу, но сейчас он только отвел взгляд и замолчал. Он давно начал видеть в Гермионе не только верную подругу, но и умную, уверенную в себе девушку, в отличие от Рона, который никогда не воспринимал ее всерьез.

Друзья зашли в Большой зал.

Гарри пообещал себе, что на завтраке он обязательно пригласит Гермиону. Но его намерения беспощадно разрушил Рон, который окликнул только его. На подругу он и не посмотрел.

— Иди, Гарри, я сяду к Джинни, — сказала гриффиндорка, кинув холодный взор на Рона.

— Гермиона, — с укором произнес Гарри, взяв подругу за руку. Она возмущенно хмыкнула, но последовала за ним и села рядом. Рон скептически оглядел Грейнджер, всем своим видом показывая свое мнимое превосходство, и нагнулся к другу.

— Гарри, нам действовать надо, а то всех хорошеньких девчонок разберут, — прошептал он.

Гарри не сдержался и осторожно глянул на Гермиону, сидевшую по его левую руку и разговаривающую с Кэти Бэлл. Рон не придал этому взгляду никакого значения, а может быть, и вовсе его не заметил.

— Знаешь, мне кажется, их уже разобрали, — непринужденно пожал плечами Гарри, отправляя в рот кусочек яичницы.

— А если позвать Гермиону? — понизив голос, проговорил друг.

У Гарри на миг кольнуло сердце. Он притворился, что не услышал вопроса, и стал усердно пить тыквенный сок, краем глаза следя за Роном. А тот, очевидно, боролся с собой, не зная, стоит ли мириться с Гермионой или нет. В поисках других девушек он осмотрелся, а потом, безнадежно вздохнув, стал ковыряться в тарелке.

Когда Гарри уже доедал завтрак, к столу Гриффиндора подошел Крам с двумя учениками Дурмстранга. Остановившись, он быстро оглядел всех и, заметив Гермиону, направился к ней. Гарри сжал зубы, чувствуя, что, кажется, Гермиону уведут у него прямо из под носа.

— Гери… Гермивона, здравствуй, — Крам сухо поклонился и улыбнулся. Его друзья замерли по стойке смирно по обе стороны от него. Гермиона удивленно развернулась и ответила добродушным кивком.

— Позволь пригласить тебя на Святочный бал?

При этих словах сидящие рядом девушки обернулись и с завистью и изумлением посмотрели на гриффиндорскую всезнайку. Рон подавился и громко закашлялся.

У Гарри сердце забилось с удвоенной скоростью. Разум кричал, бессмысленно надеясь, что Гермиона услышит: «Откажись! Откажись! Откажись!»

Неосознанно найдя под столом ручку Гермионы, лежавшую на коленях, гриффиндорец сильно сжал ее. Девушка вздрогнула. Крам давно ухаживал за ней, и она могла надеяться, что получит приглашение от него. Но в это не верилось до конца. И почему-то, вместо того чтобы ответить уверенным согласием, Гермиона колебалась, чувствуя вспотевшую от волнения ладонь Гарри. Она посмотрела на друга, который безмолвно умолял ее отказаться. Почему? Гриффиндорке не пришлось долго ломать голову над этим вопросом.

— Ох, Виктор, — Гермиона, сделав выбор, с трудом взглянула в темные глаза. — Я иду с другим.

Она услышала облегченный выдох, сорвавшийся с уст Гарри. Он отпустил ее руку. Крам нахмурился, став похожим на грозного орла.

— Жаль, — лаконично сказал он и, поклонившись, быстро направился к выходу из зала, понурив голову. Он не привык, чтобы девушки отвергали его, особенно если эти девушки не пользовалась популярностью.

— Ты отказала Краму? — выделяя каждое слово, произнес вытаращивший глаза Рон, глядя вслед знаменитому ловцу. Гермиона, от которой исходили волны напряжения, не ответила и встала из-за стола.

— Я в библиотеку, — оповестила она и покинула зал.

Гарри проводил ее взглядом. Рон начал не то удивляться во всю глотку, не то негодовать — Гарри так и не понял, потому что почти не слушал друга, полностью погрузившись в свои мысли.

***

— Гарри, ты куда? — спросил, замедляя шаг, Рон, когда Гарри, вместо того чтобы подняться по лестницам наверх, собрался спуститься вниз. Юноша резко затормозил.

— А? Ну я… — замялся он, лихорадочно придумывая отговорку. — Я хотел проверить Буклю в совятнике.

Рон посмотрел на него, как на ненормального.

— В такую холодрыгу? С ума сошел?

— Она в последнее время как-то плохо выглядит. Я думал, может, ее стоит показать Хагриду.

— Ну, ладно, — немного растерянно сказал Рон. — Я с тобой не пойду. Не охота мерзнуть.

Он, окинув друга сомневающимся взором, стал подниматься по лестнице. Гарри подождал, пока Рон исчезнет из виду и, перепрыгивая через ступеньки, сбежал вниз и свернул, чтобы подойти к портрету нимфы, державшей в изящных ручках золотую арфу, на фоне высокого дуба.

— Пение соловья, — сказал Гарри, и портрет отъехал, открывая проход. Пройдя по узкому туннелю, он оказался на четвертом этаже. В другом конце коридора виднелась массивная распахнутая дверь, а за ней стеллажи с книгами.

Мадам Пинс разбирала за стойкой по стопкам тяжелые фолианты, внимательно просматривая каждый из них на предмет пометок и рисунков, сделанных нерадивыми студентами. Гарри, соблюдая строжайшую тишину, прошел мимо библиотекарши и стал выглядывать меж проходов фигурку Гермионы. Наконец он нашел ее: она сидела за недлинным столом, погруженная в глубокие раздумья, поставив локти на стол и подперев подбородок. Пышные волосы скрывали ее лицо.

— Гермиона, — очень тихо, почти не слышно, позвал Гарри. Гермиона вскинула голову, и щечки ее слегка покраснели. Похоже, секунду назад именно Гарри занимал ее мысли.

— Садись, — поспешно сказала гриффиндорка, пододвигаясь и освобождая другу место на деревянной скамейке. Гарри пристроился на самом краю. Повисла неловкая пауза. Юноша усердно рассматривал ножку стола, выполненную в виде льва, которая вдруг стала ему невероятно интересна, а Гермиона, смущаясь, чуть повернула голову и нервно кусала губы, при этом теребя уголок тонкой книги «Волшебные растения в колдомедицине». Вскоре молчание стало невыносимым. Гарри набрал в легкие побольше воздуха и выпалил на одном дыхании:

— Я хочу пригласить тебя на бал.

Снова пауза. Девушка не ответила. Гарри понимал, что, видимо, нужно сказать что-то еще.

— Я знаю, что ты…

Гермиона, повернув голову, многозначительным взглядом заставила его замолчать.

— Гарри, я согласилась уже тогда, когда отказала Виктору, — посмеиваясь, сказала она. В глазах заплясали веселые огоньки.

Гарри смущенно опустил голову и взъерошил волосы. По телу разлилось приятное тепло, и накатила волна успокоения.

— Но, правда, почему ты не согласилась идти с ним?

— Ах, Гарри, разве непонятно? Потому что я хотела пойти с тобой, — просто ответила Гермиона, немного расслабляясь. Все-таки Гарри только ее друг, не больше. Однако сколько бы она себе это не твердила, душа начинала сомневаться, а взор цепляться за такие мелочи, которые она раньше не замечала: например, она вдруг осознала, что Гарри очень мил, когда смущается.

— Вот это мне и непонятно. Почему вместо Крама, ты решила идти со мной?

— Ну, понимаешь… вокруг Виктора вертится столько девчонок, и я чувствую себя, как сказать… — Гермиона подыскивала слово, — униженной, что ли. У меня такое чувство, — впрочем, остальные так тоже непременно подумают — будто он меня великой честью удостаивает, выбирая из всех… кхм… претенденток. Он, разумеется, парень хороший, но рядом с ним мне как-то неуютно. Ну, и к тому же, тебе нужна была пара…

— Спасибо, Гермиона, — улыбнувшись, поблагодарил Гарри. — Правда, спасибо. Но как же Рон? Он же взбесится, когда узнает, что мы пойдем вместе, ведь, если честно, он тоже думал тебя пригласить.

Гермиона пренебрежительно захлопнула книгу.

— Пусть делает и думает, что хочет, — резко произнесла она, ставя книгу на полку. — Он иногда ведет себя как последний дурак.