Роза пустыни

Джули недоверчиво взглянула на него:

— Могу поспорить, что ты был так же зачарован, как и я, но ни за что не признаешься.

Через несколько минут Клэй поднялся и лениво произнес:

— Пойдем посмотрим на восход луны над Нилом. Ты не будешь одинока. Я тоже никогда не видел этого зрелища.

С трепещущим сердцем Джули последовала за ним по узкой тропинке к берегу, пытаясь угадать настроение Клэя. Он казался искренним и задумчивым, беспечным и в то же время решительным. При виде реки Джули позабыла обо всем. Мерцающая серебряная лента извивалась и исчезала в темноте.

— Романтично, или же ты считаешь иначе?

— Красиво… — прошептала Джули.

— Романтично и красиво. — Клэй усмехнулся. — Похоже, у нас почти нет слов.

Джули, словно утопающая, пыталась схватиться за соломинку. В этом случае за разговор.

— Я никогда не видела ничего подобного в Триполи.

— Триполи? Я и забыл, что такой город существует.

— Тамара устроилась на работу на воздушной базе. Она очень довольна. Перед отъездом она заходила повидаться… — пробормотала Джули. — Ей очень хотелось получить эту работу.

— Знаю. Хотя не понимаю, почему они с майором просто не поженились, но наша Тамара осторожная девушка.

— Так ты знал о майоре?

— Тамара спрашивала у меня совета. — Клэй ухмыльнулся.

— И что ты ей посоветовал?

— Сказал, чтобы она хватала парня, пока есть возможность.

Значит, Клэй знал о любовных приключениях Тамары, но это его не волновало! Впервые после смерти Линн и Стива Джули вспомнила сказанные им в тот вечер слова: «Жизнь продолжается, и нам надо подумать о себе». Неужели она может надеяться… Допустим, у них с Тамарой никогда ничего не было. Допустим, у Клэя никого не было, кроме…

Джули покачнулась, не заметив, что прошептала имя Клэя. Он подхватил ее на руки и спрятал лицо в ее волосах.

— Джули, милая! Позволь мне хотя бы раз обнять тебя.

И потом все потеряло значение, потому что губы Клэя нашли ее губы. Мир закружился, и Джули подумала о всепоглощающей, огромной любви. Наверное, так было у Стива с Линн. Но мысль об их детях, одиноко спящих в чужом отеле, заставила ее мягко оттолкнуть Клэя:

— Клэй, думаешь, Мейхью полюбят Джанет и Марка?

Он внимательно посмотрел на нее:

— Ты напоминаешь мне, что нам еще предстоит много дел? Конечно, ты права. Сначала дети.

Обняв Джули за плечи, Клэй повел ее к отелю.

Речной пароход должен был доставить их до границ Марубо. Это было внушительное судно, и Джули с удивлением отметила, что каюты первого класса отличались удобством. Когда носильщик-араб внес их чемоданы, она заметила шкаф, комод, раковину, электрические вентиляторы, кровать и двухъярусную койку для детей. Из каюты дверь вела на палубу, затянутую сеткой от москитов. Оттуда открывался вид на жизнь в каютах третьего и четвертого класса. На железных койках лежали арабы и африканцы в окружении овец, коз и домашней птицы. С некоторым недоумением Джули узнала, что большинство из них должны были служить пропитанием во время путешествия.

Несмотря на размеры и современный вид, пароход двигался медленно. Клэй определил, что он делает не больше четырех узлов в час, но Джули была рада. Здесь не было пыли, тряски по ухабам и шума, если не считать ритмичного гула двигателей и легкого плеска волн о борта. В отличие от монотонного морского путешествия здесь можно было любоваться прибрежными красотами.

Пару часов Джули именно этим и занималась, когда после беготни по палубе Джанет и Марк наконец улеглись в свои кроватки. Клэй работал у себя в каюте.

Джули смотрела на выжженную землю и чахлые деревья, постепенно они уступили место зеленой саванне, а та — редким лесам, напомнившим ей об английских парках.

К вечеру у Марка повысилась температура. Он отказался от еды и дремал в своей кроватке, время от времени с плачем просыпаясь. Джули не понравилось его состояние, и она пошла к Клэю.

Он долго стоял около Марка, уговаривая его выпить лекарство, а потом выпрямился с усталой улыбкой:

— Не думаю, что это что-то серьезное. Он слишком мал для подобных путешествий. Вероятно, к утру все пройдет.

Вечерний воздух был раскаленным. Река блестела, словно расплавленный металл. Джули смотрела на мигающих в акации светлячков.

— В чем дело? — спросил Клэй.

— Я подумала… Что, если климат не подойдет детям? Такая жара может плохо сказаться на их здоровье.

— Перестань переживать, иначе тоже заболеешь. Мне сказали, что климат в Марубо очень похож на английский. Не забывай, там горы. Это жара будет преследовать нас недолго, пока мы плывем по реке. — Клэй ободряюще улыбнулся и скрылся в своей каюте.

Как и предсказывал Клэй, на следующее утро Марку стало лучше. Джули удалось увлечь детей наблюдением за игрой в шахматы, в которую играли два араба на нижней палубе. После обеда дети забрались в кроватки, а Джули наконец-то смогла переодеться и принять душ.

Пароход сделал остановку в деревне, и Джули принялась с интересом разглядывать пассажиров. Среди пестрой толпы появилась группа воинов с блестящими в лучах солнца копьями. Когда люди разошлись, по трапу на носилках подняли слепого человека, а последним на борт поднялся высокий, величественный мужчина в белом шелковом одеянии, перехваченном на плече золотой застежкой, и с опоясывающей лоб цветной лентой, из-под которой торчали перья. Очевидно, это был местный вождь, поскольку в каюту первого класса его провели с величайшим почтением.

Теперь на палубе появились семья индийцев, путешествующих в Уганду, суданский агент, отправляющийся на новое место службы, и миссионер с семьей, с которым у Джули состоялось несколько интересных бесед. Они должны были сойти на следующей остановке и по суше отправиться в устье реки.

На четвертый день на нижней палубе почти никого не осталось, немногочисленные пассажиры время от времени занимались ловлей рыбы. Клэй небрежно облокотился о перила рядом с Джули, подробно описывая каждый вид рыб, в то время как Джанет с Марком завороженно глядели на воду.

— Это нильский окунь, по вкусу напоминает лосося. Ему стоит опасаться вон той полосатой рыбы, она может ударить током.

Владелец удочки поспешно отпустил свою добычу в воду.

Вечером пароход прибыл в Аннаю, недалеко от Марубо. Клэй сошел на землю с Марком на руках. Джули следовала за ним вместе с Джанет.

На набережной стояла мечеть из пестрых камней, впереди простиралась улица с открытыми лотками, где торговали специями и едой. Из толпы шагнул молодой суданец в опрятном костюме и энергично пожал Клэю руку.

— Рад, что ты получил мое сообщение, Хабиб, — сказал Клэй.

Молодой человек удовлетворенно кивнул и повел их к приземистому внедорожнику с большими сиденьями. Клэй открыл дверцу и улыбнулся Марку:

— Садись, старина, мы почти приехали.

Потом он помог забраться Джули и Джанет, а Хабиб в это время погрузил чемоданы. Внимательно изучив карту, Клэй уселся за руль и нажал на газ.

— Два, самое большее три часа, — весело бросил он через плечо. — Хабиб говорит, что дорога почти все время хорошая. Пройдем таможню, а дальше поедем быстрее.

Впереди лежали голубые и лиловые горы. С каждой милей воздух свежел, и дети, должно быть поняв, что утомительному путешествию скоро придет конец, принялись оживленно болтать. Машина ехала сквозь пустынные горы, где росли огромные баобабы с искривленными стволами. К вечеру машина остановилась у здания таможни с широкой синей верандой. Клэй достал паспорта и все необходимые документы и подошел к толстому человеку, который с угрюмым видом стоял в дверях. Вместе они вошли внутрь.

Джули решила, что детям самое время немного размяться.

— Вылезайте, ангелочки! — весело крикнула она.

Джули огляделась по сторонам. От окружавшего ландшафта захватывало дух, из удушающей жары они попали в английское лето благодаря высокогорному воздуху. Похоже, все будет хорошо. Джанет и Марк едут к тете, которая их любит и ждет. Стефани Мейхью была сестрой Линн, поэтому она просто не может не любить детей.