Наши ножи (СИ)

По каким-то пустякам леди Баратеон старалась сестру не беспокоить, даже не напоминая о королевском назначении. От Брандона, требовавшего Болтонов покинуть Винтерфелл, Арья отмахивалась, категорично написав в письме, что брат может вернуться сейчас, пока Санса дома, или же ждать ее отъезда, но выгонять леди Баратеон никого не будет.

Приходили письма. Лорды, поймавшие странный слух, доносившийся с земель Винтерфелла, недоумевали, требуя объяснений, и Арья сначала, отписавшая некоторым из них о назначении сестры Хранителем Севера, потом забросила это дело. Из Дредфорта прилетел ворон, сообщивший о доехавшем до замка посланнике с точно такой же грамотой, отмеченной трехглавым драконом, но вся эта суета была вне стен маленькой комнаты, в которой заперлась Санса.

Бальтазара леди Болтон ни в коем случае не винила. Что мог сделать ее первенец? Рикон был чуть младше, когда они расстались, но мальчик постоянно твердил матери, что он защищал и защищался. Бальтазару было очень тяжело. Братья-погодки были очень близки. Вместе они выросли в Долине, деля между собой многочисленные игры и сказки, рассказанные матерью. Вместе они приехали из Орлиного гнезда в Дредфорт, и вместе изучали свой родной замок, гордясь тем, что теперь они, Болтоны, дома. Вместе они, задыхаясь от радости, ждали героя-отца. Вместе разбойничали, получая порой от матери. Вместе они побывали в Королевской гавани, боясь потерять одного из родителей. Вместе братья сидели возле кроватки маленького Энара, моля богов о выздоровлении умиравшей леди-матери. Теперь маленькое сердечко маленького лорда Болтона разрывалось на части. Он угрюмо сидел в углу, светясь безумными глазами отца, и лишь с появлением матери старался опять оправдаться в ее глазах.

Приглаживая его аккуратно подстриженную головку, Санса прижимала его к себе, уверяя, что он все сделал правильно, что все будет хорошо. Она ему верила, утверждая, что когда-нибудь ее мальчик станет самым сильным северным лордом, но сердце Черной леди было далеко не так спокойно.

Рогара могли подвергнуть пыткам. Кто знал, на что была способна уязвленная гордость Железных островов, приправленная злорадством Невила Пайка да выходкой Рамси в столице. Девушка содрогалась от тихих рыданий, но вновь брала себя в руки, вдруг представляя свою леди-мать. Несчастная леди Кейтлин в один момент потеряла практически всех своих детей, и сейчас Санса, оказавшись в ее шкуре, очень жалела мать. Теряясь в страшных мыслях, она изредка заходила к шедшему на поправку Сандору, порой обвиняя и его в произошедшем. Если бы Пес только пошел с ними к ручью, а не остался сидеть у костра…

Девушка вздыхала, стыдясь несправедливых обвинений. Ей сказали, что полуживой Клиган въехал во двор Винтерфелла, прижимая к себе Бальтазара. Как он забрался на лошадь в таком состоянии, оставалось загадкой, и она была благодарна ему за спасение старшего сына. Кто знает, что могло произойти с ее первенцем, оставшимся в лесу. Отец, конечно, учил его сидеть на лошади, но…

Вновь она возвращалась к мыслям о втором сыне. Возможные страдания Рогара удушали ее, и оттого она все чаще задумывалась о муже. Санса Болтон хваталась за эту спасительную ниточку, успокаивавшую ее раненую душу.

Рамси был слишком спокоен, и девушка все больше убеждалась в странной своевременности произошедшего. Его странное поведение, странная отправка детей на охоту, которую она прежде проклинала — все теперь казалась ей подстроенным фарсом. Из людей Болтонов с мальчиками поехал только Сандор, которого бастард ненавидел лютой ненавистью. И ведь это Рамси надоумил ее отправить Пса с детьми… Хотел и от него избавиться, и для чего-то обвинить в произошедшем железнорожденных? Как быстро Киршем были отправлены собаки и люди на поиски. Все казалось ей подозрительным, и она находила странные связи между событиями: решение бастарда ехать в Винтерфелл, лоскутки, данные Рогару, смертельно раненый Сандор, почти нетронутый похитителями Бальтазар, фразы, сказанные вскользь бастардом. Теперь даже отлучка мужа в Хорнвуд казалась ей частью какого-то дьявольского замысла, принадлежавшего ее Черному лорду, и она начинала сходить с ума, умоляя богов, чтобы ее подозрения подтвердились. Ах! Почему же Рамси ничего не сказал ей тогда. Почему он ей не написал письма, не подослал человека, сказавшего бы ей, что ребенок ее «играл во взрослую игру», устроенную отцом, а не железнорожденными.

Загудел рожок, прерывая ее мрачные мысли. В замке были гости, и леди Болтон, сидевшая в кресле, встрепенулась. Откуда-то издалека прогудел ответ, и гудел он каким-то странными прерывистыми возгласами, отчего сидевший подле матери «нож» вскочил и просиял от радости.

— Это они! — вдруг проговорил Бальтазар, вслушиваясь в звуки рога, и, услышав подтверждение своей догадке, мальчик широко улыбнулся. — Это они! Рогар всегда не мог ровно додуть до конца. Мама, идем… Это Рогар и отец…

Боявшаяся жестоко обмануться Санса взяла старшего сына за руку. Бальтазар вел ее по коридорам Винтерфелла, и леди Болтон, не замечая куда ее ведут, зажмурилась от солнечного света. Вскрикнув, девушка едва не задохнулась от счастья, увидев во дворе кудрявую голову похищенного сына.

— Рогар?! — кинулась она к нему, покрывая нежные детские щеки многочисленными поцелуями. — Мой мальчик. Мой маленький мальчик!

— Ну какой я маленький, мама! — прижимался к леди-матери Рогар Болтон. — Папа сказал, что я совсем большой.

— Ты цел? — оглядывала Санса своего ребенка, ощупывая каждый пальчик на руке. — Тебя кто-то обижал?

— Нашелся! — облегченно проговорили слуги Винтерфелла. Во двор вбежала Арья. Бальтазар кинулся на шею брату, а Санса едва сдерживалась, чтобы не заплакать.

— И невредим, мамочка. — Мальчик снял с шеи мешочек. — Папа нашел меня по ниточкам, как в сказке. Я их кидал на дорогу. Он сказал передать тебе это. Смотри, какое красивое!

Рогар развязал маленький мешочек, и на его ладони заблестело серебряное кольцо с крупным флюоритом, синим как подтаявший лед. В отверстии перстня девушка увидела свернутую бумагу, и пока Арья радовалась возвращению племянников, Черная леди отошла в сторону, чтобы прочесть долгожданное послание от мужа.

«Дорогая женушка, сын твой цел и невредим, как и твой муж, — гласили первые слова, и Санса мгновенно узнала руку бастарда. — Я ненадолго задержусь на охоте. Исполнение твоих капризов того требует, и пока в мое отсутствие ты будешь проливать горькие слезы по нашей разлуке, кричи так громко, как только можешь, о том, что островитяне, такие же вонючие, как их лорд Вонючка, украли наше любимое дитя. Об этом должно стать известно каждой мыши, каждой твари в Вестеросе. Жди моего возвращения в нашей спальне в Дредфорте.

И еще… Ты знаешь, что я не люблю собак. Порадуй своего мужа, иначе мне придется порадовать себя самому. Не забывай. Может, ты и Хранитель Севера, но ты по-прежнему моя жена» — зло окончил он.

Закрыв глаза, Санса скрутила небольшую записку. Рогар жизнерадостно рассказывал тетке о своих приключениях. Мальчик не был ранен или напуган, и леди Болтон вздохнула, заглядываясь на переливавшийся на солнце перстень.

Рамси все подстроил, все больше убеждалась она. До конца Черная леди уверена не была, но письмо, как и состояние ее возвращенного ребенка, были превосходным тому подтверждением. Черный лорд собирался мстить за свое поругание в Королевской гавани. Возможно, наконец-то, расправиться с Невилом Пайком, и Санса Болтон гордо поднимала голову, вспоминая о пережитом из-за островитян горе. Жаждавшая за нанесенные обиды крови врагов, леди Дредфорта готова была исполнить любую просьбу супруга… Даже, касавшуюся Пса.

За окном его спальни бормотали люди. Слабо светило закатное солнце, и мужчина, с недавних пор могущий сидеть, развалился на подушках. Перебинтованный с ног до головы, слабый, но почти что герой. Ему принесли обед. Недовольный он пожевал какую-то клейкую кашу на бульоне, морщась от пульсировавшей в заживавших ранах боли. В дверях показалась давно ожидаемая им фигура, и, хорохорясь, Пес, отставивший тарелку в сторону, постарался подняться на подушках повыше.