Змей (ЛП)

- Я не думала. - Белла вырвалась из его рук. - Не нужно кричать на меня, я же сказала, что мне жаль. Почему ты ведешь себя так, как будто заботишься обо мне?

Лахлан должен быть рад, что она все еще сражалась после того, через что прошла. На самом деле должен. Но сейчас у него не было настроения принимать ее вызов.

Белла откинула голову назад, и на него уже смотрела гордая графиня с вызывающим блеском в глазах. - Или это была твоя собственная шкура, о которой ты беспокоился, когда ты так близок к тому, чтобы получить то, что хотел?

- О чем, черт возьми, ты говоришь?

- Это твоя последняя миссия, не так ли?

- Кто…? - Лахлан остановился, точно зная, кто. «Сетон». Он еще поговорит с этим проклятым рыцарем.

- Это должно было быть секретом?

- Нет.

Лахлан просто надеялся подождать, пока они не вернутся к Брюсу, чтобы рассказать ей.

- Так это правда?

- Да, это правда.

Белла смотрела на него, как будто ждала, что он попытается объяснить. Он ничего не собирался объяснять; он не должен ничего ей объяснять.

- Вот именно так? Ты просто собираешься уйти и не оглядываться назад?

Он так все и запланировал, черт возьми. Лахлан стиснул зубы. - Я согласился служить три года, и три года почти закончились.

Белла, казалось, не верила ему. – То есть ты собираешься получить свои деньги, а потом продать свой меч тому, кто предложит самую высокую цену?

Лицо Лахлана потемнело от намека на презрение в ее голосе. - У меня есть долги. - Он не мог оживить людей, которые умерли за него, но он, конечно же, мог обеспечить их семьи. Деньги от Брюса были бы последним платежом по долгу, который никогда не мог быть погашен. Но то, что он собирался делать с деньгами, ни черта ее не касалось. - Как только мне заплатят, я заканчиваю - со всем этим.

- Ты вернешься к своему клану? - Лахлан не пропустил нотку надежды в ее голосе.

Его зубы скрипнули. - Нет.

- Я тебя не понимаю. Я наблюдала за тобой. Ты хороший руководитель. Почему ты уклоняешься от своего долга перед кланом?

Хороший руководитель? Он знал сорок четыре человека, которые не согласились бы с ней. – Оставь это, Белла.

На сей раз что-то в его голосе, видимо, предупредило ее, и Белла мудро решила не давить. - Тогда почему бы не остаться и не бороться вместе с Робертом?

Черт возьми, это была не его битва. Он не должен заботиться о том, кто выиграет или проиграет.

Я не.

Но Лахлан знал, что это не совсем так. Он не был таким незаинтересованным, каким ему хотелось. Каким-то образом, невольно, он был захвачен пылом и возбуждением невозможного, исторического, легендарного возрождения Роберта Брюса из пепла поражения.

И хотя они раздражали его время от времени - некоторые больше, чем другие, - его товарищи по Хайлендской гвардии были лучшими воинами, с которыми он когда-либо сражался. Вместе они делали то, о чем он и не мечтал.

Но это ничего не меняло. - Брюс получил свою корону, - ответил он.

- Но это еще не конец. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Половина замков Шотландии - все важные на юге - по-прежнему контролируются английскими гарнизонами. Да, у Роберта есть его корона, но он управляет только половиной страны, и его королевство ни в коем случае не безопасно. У него много врагов внутри страны, которые хотели бы его свергнуть. И Эдуард не отступится от Шотландии. Война с Англией неизбежна. Еще многое предстоит сделать.

Страсть в голосе Беллы заставила Лахлана посмотреть на нее с недоверием. Нет. Она не могла... – Неужели ты хочешь в этом участвовать?

Белла вскинула подбородок и посмотрела на него. - Я сделаю все, что от меня потребуется королю, когда моя дочь окажется в безопасности.

Его глаза сузились. Очевидно, раздавленная роза не помешает ей попытаться вернуть дочь. Женщина была столь же решительной, сколь и упрямой. Кровь Христова, что, если она снова рискнет? Его пульс прыгнул, прежде чем Лахлан подумал до конца.

Не моя проблема, напомнил он себе.

- После всего, через что ты прошла, ты все еще хочешь сражаться? Ты так хочешь снова оказаться в тюрьме?

Белла побледнела. – Конечно, нет! Ты видел, как это было. Это было ужасно. Холод. Решетки. Бесконечные часы, когда нечем заняться, и пытаешься не сойти с ума. - Она бросила на него язвительный взгляд, явно злясь на Лахлана за то, что он вытащил неприятные воспоминания. - Я с трудом смотрю на закрытую дверь, пытаясь унять дрожь и панику. Ты это видел, когда сказал про хижину.

- Как ты вынесла это?

Ее взгляд остановился на нем. – А как ты? - мягко спросила Белла. Когда Лахлан ничего не ответил, она отвернулась, пожав плечами. - Я думала о своей семье - о дочери. Я знала, что должна пройти через это ради нее. Белла снова повернулась к Лахлану, глаза ее вспыхнули. - Почему ты спрашиваешь меня об этом? Ты знаешь, на что это похоже.

- Потому что это именно то, что тебе грозит, если ты будешь продолжать в этом же духе. - Ей необходимо знать, на что она идет. - Ты сделала достаточно, Белла. Пользуйся своей свободой и не оглядывайся назад.

- Разве ты не видишь, что это не про меня. И никогда не было.

Лахлан этого не видел. И никогда не захочет. Это было частью его натуры. Волноваться не только о себе, сказала однажды Белла. - Стоит ли это делать?

Белла вздрогнула, как будто Лахлан ударил ее. Ее пораженный взгляд почти заставил его пожалеть о вопросе. Ее подбородок дрогнул. – Это надо сделать.

Отчаянная мольба в ее голосе перевернула в нем что-то. На мгновение он подумал, что может стать тем мужчиной, который поможет ей.

Видимо, Белла была во власти того же глупого впечатления, потому что она не смягчилась. - Я считала, что ты - человек, который выполняет работу до конца, а не оставляет ее наполовину незавершенной.

Слова кололи. Белла понимала его лучше, чем он хотел признаться. Не моя битва...

- Я сделал то, что собирался. Для меня все закончено.

Но не для нее. Белла была бойцом. Она будет продолжать сражаться до тех пор, пока дышит. Даже за, казалось бы, проигранное дело.

- Значит, тебе все равно? - усмехнулась Белла. - Тебе все равно? Удастся ли Роберту освободить Шотландию от власти Англии? Погибнут ли твои друзья?

Лахлан хотел, чтобы она замолчала. Он подошел ближе, угрожающе навис над Беллой, кулаки его сжимались. - Они не мои друзья.

- Нет? - бросила Белла. Лахлан знал, что она собирается сказать дальше. Не говори этого. - А что насчет меня, Лахлан? Тебя не волнует…?

Он схватил ее, прежде чем Белла успела это произнести, и прижал к дереву. Он не хотел заботиться ни о ней, ни о чем-либо еще. Но Белла продолжала расковыривать рану, пока не проступила кровь.

С него было достаточно. Белла слишком сильно задела его.

Лахлан прижался всем телом к ​​ней, грубо втираясь членом между ее ног. - Ты хочешь знать, что меня волнует, Белла? Вот что меня волнует. Я хочу трахнуть тебя так сильно, что даже думать не могу разумно. Я хочу зарыться лицом между твоих ног и вылизывать тебя, пока ты не потеряешь рассудок.

Белла ахнула.

Лахлан криво ухмыльнулся. - Поэтому, если ты не готова встать на колени и обхватить своим невероятным ртом мой член, оставь меня в покое.

Белле следовало послать его к черту. Это все, чего Лахлан хотел от нее. Но Белла никогда не делала того, что должна. Вместо этого она улыбнулась так, как будто поняла его. Это было вряд ли возможно, потому что Лахлан сам себя не понимал.

- Я слишком близка к правде, Лахлан? - Тонкая насмешка привела его в бешенство. - Будь таким грубым и злым, как тебе хочется, ты не напугаешь меня.

Его глаза потемнели. Возможно, нет. Возможно, да, черт возьми. Его рот прижался к ней в свирепом порыве.

Он предупредил ее.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Белла спровоцировала Лахлана. Возможно, именно это она и собиралась сделать с самого начала. Этот жар, эта страсть, это безумие, кипевшее между ними, продолжались слишком долго. Белла решила покончить с этим.