По велению сердца

– О, вам это не составит труда, – ехидно сказала Лизандра. – Хотя, как падчерица маркиза, вы вполне можете получить одно-два предложения от охотников за приданым.

– Правильно, – согласилась Марша. – Я уже приготовилась дать им от ворот поворот. Хотя я так хочу замуж, сил нет!

Лизандра собралась было сочувственно кивнуть, но передумала.

– Какая вы грубая девица, – презрительно сказала она.

Марша снова улыбнулась приятнейшей из улыбок, и беседа, к счастью, подошла к концу. К ним направлялись Дункан и доктор Тримп. Очевидно, джентльмены наконец вспомнили о существовании своих дам.

Марша по-прежнему недоумевала, что Дункан делает в обществе Лизандры – нашел тоже, с кем гулять. Но вдову ведь не спросишь. Впрочем, может быть, доктор Тримп уже выведал что-нибудь у графа. Или она сможет выведать у него сама, если увидит его наедине.

Представив, что она встретится с Дунканом наедине, Марша почувствовала, как слабеют ее ноги, а тело наливается желанием близости. Хотя в этот самый момент Дункан с заботливым участием разглядывал Лизандру.

– Что случилось? – спросил он.

Лизандра сумела выдавить несколько слезинок.

– Эти противные мальчишки, – прошептала она, указывая на крышу, – метали снаряды и… – Она всхлипнула, протянув дрожащие руки, словно не осмеливаясь притронуться к своему испорченному платью.

– Не расстраивайтесь, виконтесса, – сказал Дункан. – Я разберусь с мальчиками.

Марша с трудом удержалась от того, чтобы не возвести к небу глаза.

– Вы их накажете? – Лизандра говорила голосом актрисы из грошовой драмы.

– Разумеется, – пообещал он, взял дрожащую руку Лизандры и решительно положил себе на сгиб локтя. – Позвольте доктору Тримпу проводить вас до кареты. Доктор Тримп! – позвал он, не спуская глаз с вдовы.

Доктор с любезной улыбкой выступил вперед:

– К вашим услугам, милорд и миледи.

Дункан вручил ему виконтессу, будто драгоценный груз. Лизандра коснулась руки доктора только кончиками пальцев, будто он страдал оспой.

– Виконтесса, не соблаговолите ли подождать в обществе доктора Тримпа и вашей горничной, пока я не накажу злодеев? – спросил Дункан так, как говорят адвокаты. – Не хочу, чтобы вы видели неприятную сцену.

Лизандра бросила на Маршу хитрый взгляд.

– Я подожду, милорд. Но поспешите, прошу вас. – Она сложила губы в обольстительную улыбку.

– Почему вы с ней? – спросила Марша, едва они остались одни в толпе.

– Я пригласил ее прогуляться со мной, – сказал он безразличным тоном. – Хотел выпытать, насколько искренней она была, заключая с вами сделку.

Марше сразу стало легче. Он подумал о том же, что и она. Это наводило на мысль, что они очень подходят друг другу не только в том, что касается поцелуев. Не то чтобы ее интересовал брак или что-то отдаленно на него похожее. «Оук-Холл превыше всего!» – теперь это был ее девиз. Она повторяла его снова и снова каждый раз, когда думала о Дункане Латтиморе.

– Разумеется, я виду не подал, будто знаю о вашем с ней уговоре, – продолжал он. – Или что мы с вами не просто знакомые.

– Так вы думаете, что между нами нечто большее, чем просто знакомство? – поддразнила она его. Интересно, хочет ли он с ней целоваться? Что до нее, она очень даже хочет его поцеловать.

Но сейчас он, кажется, и не замечал, что между ним и Маршей есть невидимая связь, влекущая их друг к другу каждый раз, стоит им встретиться. Он смотрел вслед Лизандре. Похоже, эта невидимая связь была у него теперь с вдовой, не с Маршей.

Ее сердце тревожно забилось. Хотя чего ей волноваться?

– Я рад, что сегодня узнал леди Эннис поближе, – заявил Дункан. – Она несколько избалованна, но у нее есть свои достоинства.

– Достоинства? – возмутилась Марша. – Эта женщина только и умеет, что все разрушать. Она глупа!

– О, она совсем не глупа, – проворковал он. – Она умна, как я или вы.

– Ха! – воскликнула Марша.

Дункан наконец соблаговолил ее заметить. Склонил набок голову и взглянул на нее искоса.

– Вы ревнуете? – спросил он.

– К кому? – Голос Марши звенел.

– К Лизандре, потому что я вместе с ней.

Марша рассмеялась.

– Разумеется, нет. С какой стати?

Некоторое время он молча ее рассматривал.

– Действительно, с какой стати? Мы с вами всего лишь… – И остальное, очень неприличное, он прошептал ей на ухо.

Марша почувствовала, что краснеет.

– Да, но сердце здесь ни при чем. Такого уговора не было.

Он стиснул зубы.

– Я вас понял.

– А мое сердце должно принадлежать только мне. Не забывайте.

– Я отлично это помню.

– Кроме того, вы слишком заняты. У вас есть Джо. И Финн.

– Правильно. – Он кивнул, с любезной улыбкой на лице. – Кстати, в Лизандре есть и хорошее. Она очень красива и может быть очаровательной, когда хочет. Полагаю, она могла бы найти хорошую партию. Ей бы побольше уверенности в себе.

– Вы считаете, ей недостает уверенности?

– Ее родители – миссионеры. Сдали бедняжку в школу, как багаж. Она видится с ними раз в пять лет. Призналась, что они не дают ей ни пенни. Думаю, потому-то она и ищет снова богатого мужа. – Он задумался. – И это очень печально.

Марша хмыкнула.

– И каков же ваш вердикт? Она сдержит обещание?

– Полагаю, она намерена выполнить то, что обязана по договору. О вашей сделке она ни разу не обмолвилась, зато говорила о пьесе, которую поставят в школе осенью. Хочет найти что-то посолиднее, чем сценарий, написанный школьницами. Ей нужен спектакль, на который она сможет пригласить друзей. Она подумывает о «Макбете».

– Она так сказала? – Марше очень хотелось его обнять, но разве могла она осмелиться?

Он кивнул.

Марша с надеждой спросила:

– Она не заикнулась насчет того, что возьмет меня обратно на должность начальницы?

Дункан покачал головой.

– Мне жаль, но – нет.

– Неудивительно. – Марша решила не унывать. – Тогда она еще не знала, что я записала в школу внучку герцога. По крайней мере, она не собирается закрывать школу. А потом я смогу убедить ее принять меня обратно.

– Знаю, что вы попытаетесь это сделать.

Граф сказал это как-то безразлично, и Марше вмиг стало неуютно.

– Идете наказывать шалунов?

– Нет. – Он одарил ее сияющей улыбкой. – Но если Лизандре нравится думать, что сегодня рядом с ней рыцарь в сверкающих доспехах, я буду счастлив поддерживать в ней эту фантазию.

«А я как же?» – хотелось ей спросить. У нее тоже была фантазия, чтобы некий мужчина поцеловал ее прямо посреди ярмарки на Ридер-стрит.

Положение становилось невыносимым. Дункан ткнул через плечо большим пальцем в том направлении, где ждала карета.

– Так я пойду, ладно? Пришлю вам доктора Тримпа.

– Хорошо.

Марша смотрела, как он уходит, и ее сердце обливалось кровью. Она уже начала тосковать без него. Но разве она имеет на него право? И никогда не будет иметь.

Она бросилась вдогонку.

– Я сама дойду до вашей кареты и поберегу ноги доктора Тримпа.

Жалкая отговорка. Похоже, Дункан видел ее насквозь, потому что бросил на нее понимающий взгляд, но не сказал ни слова.

Ей стало еще хуже.

– Вы меня избегаете?

– Нет, конечно. Я думал, это вы избегаете моего общества.

– Да, возможно. – Она вздохнула. – И мне очень жаль.

Он остановился, уперев кулаки в бока.

– Почему?

Он стоял, щурился на солнце – и этот момент был ослепительно хорош собой.

– Потому что вы мне нравитесь, – ответила она.

– Это все?

– Что вы хотите сказать?

– Я вам нравлюсь. – Он воздел руки. – Так и доктор Тримп вам тоже нравится.

Она покраснела.

– Да, но я не стала бы… – Марша умолкла.

– Вы бы не позволили, чтобы он вас целовал. Не так ли?

Она кивнула.

Пожав плечами, Дункан зашагал прочь.

– Вы сделали свой выбор. И мне, моя дорогая, пора сделать свой.

– Хорошо, – сказала она и вдруг остановилась снова. – Каков же ваш выбор?