Моника 2 часть

- Тишина… Тишина! Займите место, обвиняемый. Скажите свое имя, фамилию, возраст и профессию.

Хуан улыбнулся горькой улыбкой, пробегая взглядом широкий зал. Все взоры устремились на него, с нетерпением слушали, и вдруг он почувствовал, что символ всей его жизни – вот этот мир, который против него, а он против всех!

- Вы не слышали, обвиняемый? Ваше имя, фамилия, возраст, профессия…

- Простите, Ваше Превосходительство, если я задумался на некоторое время, – извинился Хуан с саркастическим уважением. – На самом деле, трудно ответить на все четыре вопроса. Не думаю, что кто-то потрудился окрестить меня: у меня нет имени. Никто не признал себя моим отцом: у меня нет фамилии. Насколько мне известно, не существует свидетелей моего рождения… дата рождения тоже неопределенная: у меня нет возраста. Профессия? Каждый зовет ее, как удобно называть. На самом деле, у меня нет профессии, но так как ответ обязателен, я скажу в нескольких словах: я Хуан Дьявол, контрабандист, пират…

- Ваш ответ – нахальство в высшей степени, обвиняемый! Вам не поможет такое поведение перед Судом.

- Никакое поведение мне не поможет…

- Хватит! Ограничивайтесь ответом на вопрос.

- Простите, – ироничным тоном заметил Хуан. – Я думал, Ваше Превосходительство разговаривает лично со мной, и я взял на себя свободу объяснить…

- Тишина везде! – приказал председатель, позвонив снова в колокольчик. – А вы, обвиняемый, постарайтесь сохранять уважение, подбирая слова перед Судом. Встаньте, чтобы прослушать акт судебного дела!

Хуан ограничился тем, что скрестил руки, пока человечек с седыми волосами, одетый в тогу, развернул лист обвинения, и начал читать:

- «Сегодня, двадцатого марта 1902 года, в городе Сен-Пьер, перед Судом предстал обвиняемый, Хуан, без фамилии, известный как Хуан Дьявол, возраст которого граничит между двадцатью пятью и двадцатью восьмью годами, белой расы, роста один метр восемьдесят сантиметров, темные волосы, карие глаза, без бороды, профессия рыбак или моряк на кораблях прибрежного плавания, в браке, собственник шхуны Люцифер со свидетельством этого города; другая сторона, обвинитель, дон Ренато Д`Отремон и Валуа, возраст двадцать шесть лет, гражданин Франции, уроженец Мартиники, светлые волосы, голубые глаза, без бороды, стройного сложения, рост один метр семьдесят сантиметров, налоговый плательщик муниципалитета Сент-Ан, Диаман, Анс Д`Арле, Ривьер-Сале, Воклен, Сент-Эспри, Сен-Пьер и Фор-де-Франс, собственник так называемых усадеб Кампо Реаль, Дюко и Ламантен, с местом жительства в этом городе и, как ранее сказано, усадьбе, женат, офицер запаса, выпускник Сен-Сир, подал апелляцию против Хуана без фамилии, известного, как Хуан Дьявол, за долги, взятки и злоупотребление доверием, предоставив другие обвинения, которые заставляют признавать Хуана Дьявола нежелательным субъектом, контрабандистом, обманщиком государственной казны, незаконно перевозившим пассажиров, к тому же похитившем ребенка, называемым Колибри, и многочисленные обвинения за потасовки, ругань, запрещенные игры, удары и ранения субъектов, которые в назначенное время, как свидетели, будут представлены. Обвинитель просит немедленно задержать Хуана, расследовать его преступления, забрать собственность, состоящую из шхуны Люцифер, чтобы отдать долги, и вернуть обратно похищенного мальчика. Просит также судить и наказать Хуана в соответствии с законом и санкциям, действующих по статьям 227 и 304 нашего Уголовного Кодекса. Заявляю».

Взгляд Хуана снова медленно осматривал зал, каждое отдельное лицо, обращенное к нему. Позади уважаемого председателя суда жандармы в высоких сапогах и с саблей на плече беспрестанно наблюдали за его поведением, готовые прыгнуть в первый же момент… Затем его зрачки, казалось, расширились, рот исказила саркастическая гримаса гнева, почти отвращения… Все его внимание остановилось на одном лице, светлых глазах и волосах, безупречно одетом, тщательно выбритом, с немного бледными щеками и каким-то неуверенным шагом: на человеке, чья кровь делала его братом…

- В качестве обвинителя, суд передает слово дону Ренато Д`Отремон и Валуа. – прокомментировал председатель.

- Не по своему желанию я занимаю сейчас должность прокурора, господа судьи, – начал объяснять Ренато уверенным и медлительным тоном. – Это не личный счет с Хуаном Дьяволом, чтобы обвинить и заявить на него, возбудить дело и привести его наконец в этот суд. Это мой прямой долг, долг гражданина Мартиники, главы семьи, кровных и не кровных родственников, я должен взять на себя то, что представляю сегодня. Человек, который обвиняется, состоит в браке. Это знают все. Предвидя злобные намеки на этом собрании, заявляю также перед этим судом то, чего не могу игнорировать; он знает, что мы связаны кровно… Мое заявление необычно, многие решат, что это неуместно и даже неприлично. Многие решат, что мой долг молчать, меня будут злословить на каждом шагу, за спиной, это ни для кого не секрет, и все же я удовлетворю сеньоров судей и присутствующих с самого начала заседания. Все об этом думают, так что я предпочту сказать без запинки: Хуан Дьявол – мой брат…

- Тишина! Тишина…! – приказал председатель, яростно звоня в колокольчик, напрасно пытаясь прекратить шепот, восклицания и шум, который поднялся в зале от слов Ренато.

- Но забудем эту подробность, забудем оружие, о котором подумают, чтобы оспаривать меня, – продолжал Ренато, взяв ситуацию в свои руки. – Я считаю, что Хуан – субъект нежелательный в нашей среде и обществе: своенравный и жестокий, задиристый и дерзкий, не уважающий законы, насмехающийся над приказами и, к сожалению, морально упавший… Не я буду это признавать, а лишь свидетели, которые предстанут на суде… свидетели печальных подвигов Хуана Дьявола… Начиная с членов его команды, которые служили ему ради перевозки контрабанды и украденного груза, даже маленького Колибри, вырванного из рук родственников, под сентиментальным предлогом, что к нему плохо относились… Прежде чем продолжить обвинение, я прошу первого свидетеля предстать перед судом…

- Боже мой! Что это, Ана? – спросила испуганная Айме.

- А что это может быть, хозяйка? Люди… – спокойно объяснила Ана. – Когда мы были внизу и вы спросили, я выглянула в окно, и там были все: судья, жандармы, Хуан Дьявол, сеньор Ренато, который говорил и говорил…

Бледная, запыхавшаяся, в нервном возбуждении, быстро шла Айме через галереи, служившие приемными суда. Несмотря на смелость, она дрожала; сквозь ее решимость, на свежих щеках была странная бледность; напуганные глаза смотрели по сторонам, и единственным успокоительным средством для ее ужасного возбуждения было блаженное спокойствие, с каким улыбалась Ана, вертя ожерелье пальцами цвета табака.

- Если уже начался суд, то уже нет времени.

- Конечно же есть, хозяйка. Не смущайтесь так. Они все в суде и будут говорить и говорить, пока не устанут. Губернатор все уладит, все, все, все…

- Замолчи! Старый губернатор – идиот. Только он мог исчезнуть в подобный момент.

- У дурака ничего нет, наоборот. Он увидел, что все запутались в веревках и решил: лучше мне уйти… Поэтому и говорю: кто приказывает, тот приказывает, а сеньор губернатор…

- Ты не замолчишь, не перестанешь говорить глупости? По твоей вине мы так поздно пришли. Замолчи и дай подумать. Мне нужно поговорить с судьями, присяжными; нужно войти в контакт с теми, кто будет судить, прежде чем суд зайдет слишком далеко…

Вдруг одна из дверей открылась, и молодой человек в английской форме показался в проеме. Руководствуясь замечательной интуицией, Айме подошла к нему без колебаний и поприветствовала:

- Добрый день. Вы свидетель против Хуана Дьявола? – она приблизилась к человеку, который смущенно отходил на шаг, а темные-претемные глаза мерили и оценивали его взглядом меда и огня. Затем подошла еще ближе к растерявшемуся молодому человеку, и начала сладко заискивать: – Думаю, что смогу угадать, кто вы, по вашей форме и манерам. Речь идет об офицере, который взял его на Доминике? Говорили об ужасных вещах про Хуана…