Око за око (СИ)

– М-м-м. М-м-м. М-м-м, – леди Старк обернулась. Напевала колыбельную еще одна жертва предательства – леди Кейтлин. Держа на руках маленького Рикона, каким помнила его леди Болтон, покидая Винтерфелл, мать задумчиво смотрела на огонь, оторвавшись от созерцания лишь на секунду. – Санса! Моя бедная девочка! – гладила леди Кейтлин, прижавшуюся к ней дочь.

Девушка попыталась обнять и Рикона, но он, отклонившись от ее руки, лишь сильнее прижался к матери. Его предателем была его же сестра, закрыв глаза на подлое убийство Рамси Болтона.

– Зима пришла, – разлился по комнате низкий мужской голос, и у нее навернулись слезы на глаза.

Там, в свете огня мелькали лютоволки. Янтарем светились глаза самого старшего из них. Серый ветер, посмотрев на нового пришельца, поднялся с пола, и прошел к Роббу, едва задев юбку девичьего платья. Лохматик задирал Лето, задорно покусывая брата за уши. Дымчатый волк Брана терпеливо вздыхал до поры до времени, но, вдруг подняв голову с передних лап, играючи, огрызнулся в ответ. Поджав уши, Лохматик отступил, чтобы спустя мгновение снова прихватить брата за ухо.

Санса не верила. Смотрела в сторону камина, у которого стоял высокий дубовый стул и боялась подойти. Положив локти на подлокотники, Недд смотрел куда-то вдаль и не сразу заметил старшую дочь. Мужчина выпрямился, и его суровые морщины мгновенно разгладились в теплой отцовской улыбке… Будто ничего и не было.

Упала на пол. Обнимая колени отца, тихо плакала, сверкая в огне медной повинной головой. «Прости» повторяла как заговоренная. «Прости» раздавалось в каждом углу столь дорогой сердцу комнаты.

Санса помнила о своих никчемных детских мечтах связать свою жизнь с принцем Джоффри. Помнила восхищение королевой. Помнила, как ее тогда обманули, умело создав иллюзию простой игры, где нужно сказать то, что скажут тебе. Слышала гул толпы, желавшей ему смерти, звон стали, гулкий стук павшей на земь головы, и ей было стыдно смотреть отцу в глаза. Не нужны ей были более ни принцы, ни златокудрые львята, ни Железный трон, ни корона королевы.

– Все хорошо, – гладил ее по голове Нед.

Она лепетала без умолку какие-то оправдания. Говорила, что была глупой наивной дурочкой. Если бы она тогда только понимала! Если бы она только могла что-то исправить! Если бы только… Пускай ее снова выдадут за Беса, за Рамси. Пускай бастард мучает ее как и прежде… Пускай ее бы обстригли как Серсею и гнали по Королевскому Тракту за Стену. Ей все равно. Она бы согласилась. Она бы пошла на все, если бы только могла изменить тот проклятый день, мрачной кровавой тенью накрывший всю ее счастливую семью.

Снова раздался нетерпеливый собачий лай, заставив девушку отвернуться от отца. Что-то тихо коснулось ее плеча – это была Леди.

– Тебе пора, – отрешенно сказал отец, не отрывая взгляда от огня.

– Пора? Но…

– Арья хотела прийти. Джон был. Его забрал огонь, – сухо проговорил Недд, но когда Санса попыталась что-то спросить у отца о Брандоне и Арье, Леди настойчиво потянула ее за платье. – Иди!

И она послушно ушла, чувствуя, что больше здесь оставаться не может. Ее ухода никто не заметил. Мать так и нянчила Рикона. Робб о чем-то говорил с той девушкой, играясь кулачком младенца, а волки так и озорничали, сверкая в полумраке комнаты блестевшими от огня клыками. Дорогу ей указывала Леди, светясь белым пятном в темных проходах, и леди Старк шла за ней. Темнота отступала, а пес все скулил. На выходе из темноты сиял яркий свет, и запах снега сковывал обоняние тысячами невидимых иголочек.

Собака. Она опять слышала лай. Девушка увидела чардрево, красневшее алой кроной вдалеке. К нему-то рысила ее волчица, и там Санса ожидала увидеть зовущего ее пса.

– Постой! Леди!

Старшая дочь Эддарда Старка поднялась на пригорок, проваливаясь по щиколотку в снег, и соскользнула в небольшой овражек. Ни Леди, ни собаки там не было. Сидел маленький мальчик, игравшийся в снегу. Увидев Сансу ребенок встал, и они долго смотрели друг на друга.

Темные волосы лежали на маленькой головке аккуратно подстриженной шапочкой. Пронзительные голубые глаза недоуменно смотрели на нее, а маленький нос курносился кнопкой как и у всех маленьких детей. Он был бледен, и Санса умилилась маленькому темному костюмчику, сидевшему на нем в пору. Даже с такого расстояния она чувствовала приятный невинный запах молочка, исходивший от ребенка. У него немного торчали ушки, заставив девушку задуматься о схожести ребенка с одним человеком, но опять заскулил пес, отрывая ее от приятной иллюзии.

Мальчик улыбнулся. Санса почему-то улыбнулась ему в ответ. Он со всех сил бросился к ней навстречу, и, налетев на нее, крепко сжал ручонки.

Видение исчезло, распавшись на песчинки света.

Вновь ее окружал полумрак. Леди Болтон открыла глаза и теперь обнаружила себя на какой-то кровати. Укрытая шкурами животных девушка села, оглядываясь по сторонам. Раненную руку пронзила резкая боль, да и голова теперь болела куда больше. Сладкий сон отступил, уступив место жестокой реальности, однако ответа на интересовавший ее вопрос не было. Где она? Среди своих или чужих?

В углу стояла печка, отдававшая тепло пыльной лачуге, в которой она очнулась. Окна были закрыты ставнями. Санса встала, решив взглянуть на улицу, и едва не свалилась от помутневшего рассудка. За дверью раздался звук приближающихся шагов, и она спешно вскочила на ноги. Леди Болтон успела прихватить увесистую головешку, лежавшую у печки. Спряталась за дверью. Кто-то вошел. Замахнулась.

Волна дурмана накатила на нее. Рука заболела. Темнота зарябила точками в глазах, и, выронив свое единственное оружие, слабея, девушка, сдаваясь на волю победителя, упала.

– В следующий раз буду привязывать.

Знакомый голос. Ей не верилось, и открыв глаза, она увидела в какие руки ее угораздило свалиться. Подхватив жену, Рамси Болтон тащил ее на кровать. Лицо его было чумазо. Бровь разбита, да и одежда потрепалась в сражении, но ей было все равно. Впервые в жизни она искренне рада была его видеть, и во всю жалась к нему, рыдая в голос.

– Тихо-тихо! – повторял он, едва сдерживая злобу. Бастард, казалось, до сих пор слышал тот пронзительный крик, во всю горланивший его имя.

Уложив жену на кровать, Рамси на мгновение оттянул ее от себя. Беря в руки покрасневшее от слез лицо, он впервые видел, как она плакала не по его вине. У нее была исцарапана щека, рассечена от запястья до локтя рука, синяки темнели на теле, расползаясь по бледной коже неровными кругами. Поправляя зацепившиеся за его костюм рыжие длинные волосы, он видел на макушке рану, и все больше скалился бешеным псом, раздувая ноздри.

– Тихо! – пытался усмирить он ее всхлипы. – Мы же заставим их страдать? Посмотрим, как они будут захлебываться в собственной крови?

Девушка смотрела в его ледяные глаза, и ей становилось немного не по себе от прожигающего острого взгляда. Натянув на лицо неестественную улыбку, бастард ждал от нее ответа, и дрожавшая Санса неуверенно кивнула ему в ответ. Она еще всхлипывала у него в объятиях, содрогаясь от рыданий, и последние девичьи слезы робко упали на мужское плечо. Казалось, все было позади, и болтоновская чета, сидевшая под крышей какого-то шалаша, погружалась в странное чувство того, что с ними что-то уже подобное было. Она еще недавно уже к кому-то прижималась также крепко, облегченно выдыхая свои страхи, зная, что теперь она в безопасности. Он еще недавно уже кому-то давал обещание заставить страдать обидчиков, но, не сговариваясь, оба сбросили с себя это глупое дежавю к чертям собачьим.

Санса стихала у него на руках, а потом и вовсе обвисла. Мужчина попытался ее поцеловать, но девушка провалилась в беспамятство и на прикосновение губ никак не ответила. Сжимая челюсти, бастард так и смотрел на нее. Он целые сутки ждал, пока его жена придет в себя и теперь очень надеялся, что ее очередной сон продлится не так долго.

– Еще нацелуешься, – раздался позади него голос. В комнату вошла хозяйка ветхой постройки – сухая жилистая женщина, седая и высокая. – Дай ей это!