Бессердечный повеса

Уэст потёр шею, напряжённую после двух ночей сна на бугристой кровати в холодном доме.

– Жизнь редко бывает справедливой, маленький друг. Как вы сами хорошо знаете.

– Вы не можете отговорить его? – она заставила себя спросить.

– Не тогда, когда я бы сам принял такое же решение. Дело в том что, как только мы сдадим в аренду земельный участок Лондонской железорудной компании, эта крошечная восточная часть поместья станет нашим единственным надёжным источником дохода.

Она опустила голову.

– Я думала, вы будете на стороне арендаторов.

– Я на их стороне. Вы знаете, что это так. – Уэст потянулся, сжав её узкие плечи, чтобы показать свою поддержку и сердечность. – Я клянусь вам, мы сделаем всё возможное, чтобы им помочь. Их фермы станут меньше, но если они готовы осваивать современные методы ведения хозяйства, то смогут удвоить свой ежегодный урожай, – чтобы убедиться, что она слушает, он встряхнул её как можно нежнее. – Я уговорю Девона предоставить им все преимущества: мы уменьшим арендную плату, обеспечим дренаж и произведём некоторые ремонтные работы. Мы даже снабдим их механическим оборудованием, чтобы помочь им вспахивать поля и собирать урожай, – глядя в её мятежное лицо, он печально ответил: – Не смотрите на меня так. Боже мой, можно подумать, что мы замышляем чьё-то убийство.

– У меня есть один человек на примете, – пробормотала она.

– Вам лучше молиться, чтобы с ним ничего не случилось, потому что тогда графом стану я. И просто умою руки от дел поместья.

– Вы бы правда так сделали? – она казалась искренне потрясённой.

– Вы и моргнуть бы не успели.

– Но вы проделали такую работу с арендаторами...

– Как вы сами однажды сказали, Девон несёт тяжёлое бремя. В мире нет таких вещей, ради которых я стал бы делать то, что делает мой брат. А это значит, что у меня нет другого выбора, кроме как поддержать его.

Кэтлин хмуро кивнула.

– Теперь будьте практичной, – Уэст слегка улыбнулся. – Вернётесь со мной обратно в логово льва?

– Нет, я устала ссориться,– на мгновение она уткнулась лбом в его грудь, интимный и доверительный жест, который тронул его почти так же, как удивил.

После того как Уэст расстался с Кэтлин, он вернулся в библиотеку.

Внешне Девон был спокоен, он стоял у стола и смотрел на карту. Однако карандаш был разломан на несколько частей, которые были разбросаны по ковру.

Созерцая суровый профиль Девона, Уэст вежливо спросил:

– Ты мог бы попытаться быть немного более искусным в общении с ней? Возможно, использовать капельку дипломатии? Потому что даже если я согласен с твоей позицией, ты ведёшь себя как ослиная задница.

Девон гневно взглянул на него.

– Будь я проклят, если мне придётся завоёвывать её одобрение прежде, чем принимать решения, касательно моего поместья.

– В отличие от нас, у неё есть совесть. Тебе совсем не повредит послушать её мнение. Тем более что она бывает права.

– Ты только что сказал, что согласен с моей позицией!

– С практической точки зрения. Морально, Кэтлин права. – Уэст наблюдал за тем, как его брат мечется от стола и обратно, как тигр в клетке. – Ты должен кое-что понять о ней, – сказал он. – Она с виду горяча, но чувствительна внутри. Если ты просто проявишь немного уважения…

– Мне не нужно, чтобы ты что-то объяснял в её поведении.

– Я знаю её лучше, чем ты, – колко сказал Уэст. – Я же жил с ней, ради бога.

Чем заслужил леденящий взгляд.

– Ты её хочешь? – спросил Девон резко.

Вопрос, который, казалось, возник из ниоткуда, поставил Уэста в тупик.

– Хочу её? В библейском смысле? Конечно, нет, она же вдова. Вдова Тео. Как кто-то... – его голос затих, когда он увидел, что Девон вновь начал метаться с убийственным выражением на лице.

Ошеломлённый реакцией Девона, Уэст догадался, в чём, скорее всего, была причина необоснованной враждебности и чрезмерной напряжённости между Девоном и Кэтлин. Он ненадолго закрыл глаза. Это плохо. Плохо для всех, плохо для будущего, просто чертовски ухудшало положение со всех сторон. Он решил проверить свою теорию в надежде, что он ошибся.

– Хотя, – продолжил Уэст. – Она красотка, правда? Можно найти множество занимательных вещей для этого сладкого рта. Я был бы не прочь поймать её в тёмном углу и поразвлечься. Возможно, вначале она станет сопротивляться, но очень скоро я сделаю так, что она будет извиваться как кошка…

Девон молниеносно бросился на него, схватив Уэста за грудки.

– Тронешь её, и я тебя прикончу, – прорычал он.

Уэст уставился на него в ужасе, не веря своим глазам.

– Я так и знал. Святая Матерь Божья! Ты её хочешь. – Инстинктивная ярость Девона поутихла, когда он понял, что его только что перехитрили. Он резко отпустил Уэста. – Ты получил титул Тео и его дом, – продолжил Уэст в ужасе, не веря свои ушам. – И теперь ты хочешь его жену.

– Его вдову, – пробормотал Девон.

– Ты уже соблазнил её?

– Ещё нет.

Уэст хлопнул ладонью по лбу.

– Боже! Тебе не кажется, что она достаточно страдала? Ох, давай, бросай свирепые взгляды. Разорви меня на куски, как этот проклятый карандаш. Это только подтвердит, что ты не лучше, чем Тео. – Прочитав возмущение на лице своего брата, он сказал. – Твои отношения обычно заканчиваются быстрее, чем содержимое мясной кладовой. У тебя дьявольский характер и если то, как ты только что с ней обошёлся, пример того, как ты будешь улаживать разногласия…

– Достаточно, – сказал Девон с опасной мягкостью.

Потирая лоб, Уэст вздохнул и продолжил устало:

– Девон, ты и я всегда закрывали глаза на недостатки друг друга, но это не значит, что мы не обращаем на них внимания. Здесь нет ничего, кроме слепой, тупой похоти. Имей совесть, оставь её в покое. Кэтлин чувствительная и сострадательная женщина, которая заслуживает быть любимой... и если ты и способен любить, то я никогда не был свидетелем этому. Я видел, что случается с женщинами, которым ты небезразличен. Ничто не охлаждает твою страсть быстрее, чем привязанность.

Девон холодно посмотрел на него.

– Ты собираешься ей что-то сказать?

– Нет, я буду держать язык за зубами и надеяться, что ты одумаешься.

– Не о чем беспокоиться, – сказал Девон мрачно. – На данный момент я так сильно настроил её против себя, что будет настоящим чудом, если мне однажды удастся затащить её в свою постель.

Обдумав идею пропустить ужин второй вечер подряд в духе противоречия, Кэтлин решила присоединиться к семье в столовой. Это был последний вечер Девона в Приорате Эверсби, и она могла заставить себя выдержать полтора часа за одним столом с ним. С непроницаемым лицом Девон настоял на том, чтобы помочь ей сесть за стол и она поблагодарила его парой коротких слов. Но даже на таком цивилизованном расстоянии между ними, она была в агонии нервов и злости, в основном, по отношению к себе.

Те поцелуи... невозможное, внушающее страх удовольствие от них... как он мог с ней это сделать? Как она могла отреагировать так распутно? Случившееся было больше её виной, чем Девона. Он был лондонским повесой; конечно, он будет заигрывать с ней, как и с любой другой женщиной, которая окажется поблизости. Она должна была сопротивляться, ударить его, но вместо этого стояла там и позволяла ему… позволяла ему…

Она не могла подобрать правильных слов, чтобы охарактеризовать то, что он сделал. Он показал ей ту сторону её самой, о существовании которой она и не подозревала. Кэтлин была воспитана в убеждении, что похоть это грех, и она самонадеянно считала себя выше плотских желаний, пока Девон не доказал обратное. О, этот шокирующий жар его языка и трепещущая слабость, которая заставила её захотеть опуститься на пол, и чтобы он накрыл её собой... Она могла бы расплакаться от стыда.

Вместо этого, она могла только сидеть, задыхаясь, пока разговор, протекал мимо неё. К сожалению, она даже не могла насладиться едой, сочным пирогом из куропатки, поданным с жареными котлетами из устриц и хрустящим салатом из засоленного сельдерея, редиса и огурца. Каждый кусок, который она заставила себя проглотить, казалось, застревал в её горле.