Тайна барона

- Кто куда собрался меня увозить? Сереженька помаши папе ручкой…

Но Андрей встал с кресла и зашагал прочь. Елена в растерянности посмотрела вслед уходящему мужу.

- Что с ним, Татьяна? – спросила она.

- Не трогай его сейчас, Елена, - попросила Татьяна. – Андрею нужно побыть одному…

Андрей шел по проселочной дороге долго, не останавливаясь, он далеко зашел от дома. Тяжелые думы сокрушали его сердце, он страшно ревновал жену к Сереже. Это была глупая ревность. Верней, он даже ревновал не к ребенку, а к Орлову. Он думал о предательском ударе, который снова нанесла ему судьба. Смириться с мыслью, что он будет жить в одном доме с сыном Орлова, он не мог, эта мысль была для него невыносима. Елену он любил и понимал, что это ее сын, и ее ребенка он принял бы по-любому, если бы знал раньше, что это ее сын. Даже пусть от Орлова. Но так… Выходило все по-дурацки, глупо, и к Сереже он стал равнодушным, и страшно сердился на жену, понимая, что он, ее муж, теперь всегда будет для нее на втором месте. На первом месте всегда будет сын. Наверное, это был мужской эгоизм или бог весть что, но досада саднила его душу, надрывая болью его сердце. На глаза набежала слеза, он смотрел сквозь пелену слез на мир и не узнавал его, мир перевернулся, все стало вдруг чужим, холодным. Не простившись с женой, в тот же день барон Вяземский вернулся в Петербург. Зарывшись в груду бумаг на своем рабочем столе, он просиживал на службе сутки напролет, чтобы заглушить свою боль.

ВИЗИТ ГРАФА ОРЛОВА

Глава 13

ВИЗИТ ГРАФА ОРЛОВА

Елена с сыном жила в Борисово у сестры Татьяны, она сама так решила, барон Вяземский не возражал. Через две недели к нему в гости пожаловала Голицына, видно Елена ее послала к нему. Анна Юрьевна говорила о том, «что надобно помириться с женой».

- Но я не ссорился с Еленой! – возражал Вяземский. – Она сама вдруг ко мне охладела, даже не спешит вернуться домой.

- Андрей, ты мудрый человек, - увещевала Вяземского Голицына, - ты должен понять Елену. Она вдруг обрела сына, которого считала погибшим. Представь себе ее горе, когда ей сказали, что ребенок утонул. Сколько слез она тогда выплакала, она не хотела жить, и хотела кончить жизнь самоубийством, хорошо, что ее тогда спасли.

- Я знаю эту печальную историю…

- Андрей, Елена любит тебя, поверь мне, ты ей очень нужен… Ты очень дорогой для нее человек. Ты и ребенок – самые дорогие для нее люди.

- Ах, дорогая Анна Юрьевна, я столько вытерпел ради Елены, даже унижения, насмешки в свете тогда, когда возник скандал из-за графа Орлова, а она… - барон с сожалением махнул рукой.

- Я знаю все… Я только прошу тебя, пойми ее. Ты бы сам Елену осудил первым, если бы она пренебрегла ребенком и бросила его на произвол судьбы…

- Да, наверно…

- Ну вот видишь!

- Как она? Как мальчик?

- Они здоровы, слава Богу!

- Пусть возвращаются вдвоем, я не стану препятствовать Елене общаться с сыном.

- Я знала, что ты поймешь меня, - Голицына с благодарностью посмотрела на Вяземского. – Елена для меня очень много значит, у меня нет своих детей…

- Сожалею…

- Да полноте! Уже переболело… Андрей, я ценю, что ты сделал для Елены, ты спас ее, когда она оказалась в труднейшей жизненной ситуации…

- На моем месте так поступил бы каждый мужчина!

- Да вот не каждый мужчина может поступать благородно! Чего стоят происки графа Орлова…

- Прошу вас, Анна Юрьевна, не будем говорить об этом подлеце.

- Ладно, Бог с ним, судьба его накажет… Так что сказать Елене?

- Передайте, пусть возвращается…

Довольная беседой Голицына засобиралась домой, дома, немедля ни секунды, она послала гонца с письмом к Елене, в котором уведомляла крестницу, что барон Вяземский на нее более не сердится, и она с сыном может приехать в Петербург. Елена тут же засобиралась в дорогу, Татьяна ее напутствовала теплыми словами и дружеским советом «не перечить мужу, во всем ему потакая». Как только Елена переступила порог дома, она сразу же занялась обустройством детской комнаты для Сереженьки, барон был на службе. Усталый с дороги Сережа быстро заснул, Елена сидела в гостиной с книжкой, ожидая мужа. Вечером барон, подъезжая к дому, обратил внимание, что окна в особняке освещены, он понял, что жена уже вернулась. Войдя в гостиную, он встретился с Еленой, она ласково посмотрела на него. Андрей поздоровался с женой и спросил:

- Как доехали?..

- Спасибо, все хорошо, - сказала Елена и выжидательно посмотрела на мужа, не зная, как ей лучше поступить. Ей хотелось подойти к супругу, обнять его и поцеловать, но она сдержалась, боясь его холодного приема.

- Как Сережа? – поинтересовался Андрей.

- Хорошо… Он уже спит, умаялся с дороги. Я без твоего разрешения обустроила одну из комнат под детскую, ты не сердишься?..

- Правильно сделала…

Елена заметила, что Андрей замкнутый более, чем обычно. За ужином он также был немногословен. Он изредка задавал вопросы, она отвечала. Затем он прошел в кабинет, Елена последовала за ним. Андрей молчал какое-то время, наконец, он решился продолжить разговор:

- Елена, ты понимаешь, что в свете мы не можем представить Сережу, как твоего сына… Это вызовет толки и пересуды, мы с тобой женаты не так давно, а Сереже скоро исполнится три года…

- Я все понимаю… - согласно кивнула Елена.

- В глазах общества и для всех, даже для твоей подруги Зизи, Сережа будет нашим воспитанником. Он носит мою фамилию, я распорядился об этом еще тогда, когда взял его из приюта… Конечно, ты можешь говорить всем, что относишься к нему с материнской лаской и любовью, но… прошу тебя, Елена, сдерживай на людях свои эмоции! Ты слишком эмоциональна! И с прогулками по городу нужно пока повременить, не нужно пока няне с Сережей прогуливаться по проспекту, там очень людно, к тому же он еще очень мал…

- Андрей, я сделаю все, как ты скажешь! – покорно произнесла Елена.

- Иди ко мне, Елена…

Елена подошла, они обнялись и поцеловались.

- Андрей, я скучала по тебе, - прошептала Елена.

- Я тоже… я тоже очень соскучился по тебе, Елена…

Эти слова признания для Елены были очень важны, супруг для нее снова был самым дорогим, самым любящим человеком. Рядом с ним она чувствовала себя защищенной, он дарил ей свое тепло и ласку. В эту минуту примиренья оба почувствовали, как они сильно нужны друг другу. Потом в спальне, где они уединились, они сполна дали волю своим чувствам. Для Елены примирение с супругом означало, что они снова одна семья, что раздоры кончились и забыты, Андрей любит ее…

Жизнь текла своим чередом. Андрей целыми днями пропадал на службе, Елена возилась с ребенком, редко появляясь в свете. Первой прослышала о воспитаннике Вяземских подруга Елены Зизи, которая приехала в гости к Елене. Зизи была в восторге от Сереженьки, провозилась с ним целый вечер, не спуская ребенка с рук и даже сожалела, что так скоро надо прощаться и ехать домой. Потом о Сереже заговорили в свете. Голицына старалась сделать так, чтобы новость была встречена подобающим образом. В своем салоне, при большом стечении гостей, Анна Юрьевна официально заявила, что «очень рада за свою крестницу Елену и ее мужа барона Андрея Вяземского, которые приютили сироту, и воспитывают Сережу как собственного сына». Публика восторженно приветствовала слова Голицыной. Тут же последовали слова: «Сей пример достоин подражанья!» и «Вяземские поступили очень благородно, совершив сей поступок». Шарлотта Орлова так же прослышала про эту новость. Как то за ужином она сообщила об этом мужу:

- Пьер, дорогой, ты слышал, о чем толкуют в свете?

- О чем же на сей раз? – спросил устало граф Орлов. Он знал, что его жена – сплетница еще та, и выслушивать ее подчас не так-то просто.

- У Вяземских появился ребенок…

- Елена родила?! – удивился Орлов. – Я не знал… что у Вяземских пополнение в семействе…

- Нет! Пьер, не перебивай меня, пожалуйста! – попросила Шарлотта мужа. – Они взяли ребенка из приюта. Мальчика зовут Сережа, ему три года.