Тайна барона

* * *

… Елена была в Германии на водах. В городе Баден до нее дошли слухи о дуэли, она узнала, что муж ее серьезно ранен, бросив все, она отправилась в Петербург. Возвращаясь домой, Елена молила бога об одном, чтобы застать Андрея живым, чтобы вымолить у него прощенье. Она приказала кучеру гнать лошадей, несколько раз они меняли загнанных лошадей на свежих. Когда она подъезжала к дому, сердце ее прыгало в груди, она не знала, что ждет ее, какое известие. Затаив дыхание, она позвонила, дверь открыл лакей. Она прошла в вестибюль, на ходу снимая шляпку и перчатки, и замерла в нерешительности. Тут вышел Кузьма и поклонился:

- Рад видеть вас, барыня…

- Что барон?..

- Андрей Сергеич в своей комнате, он болен…

- Как он?! – с беспокойством спросила Елена.

- Слава Богу, уже лучше…

- Проводите меня к нему!

Андрей лежал на кровати бледный, он спал, лицо его было осунувшимся. Елена с жалостью взглянула на супруга, она подошла к его постели, опустилась на колени и зарыдала. Андрей открыл глаза и тихо сказал:

- А-а, это ты, Елена…

- Андрей, прости меня! Это я во всем виновата… Прости меня, я умоляю, - заговорила быстро Елена, словно боясь, что он сейчас ее остановит и выгонит прочь от себя. Она склонила голову на его грудь, ее светлый локон коснулся его щеки.

- Я не сержусь на тебя, Елена…

- Прости меня, любимый…

Андрей с нежностью взглянул на жену:

- Ты же знаешь, Елена, я не могу на тебя долго сердиться…

Она сквозь слезы смотрела на Андрея, в эту минуту она поняла, что любит мужа и всегда любила, что он самый дорогой человек для нее на свете, ближе и дороже никого не будет. Андрей еще плохо себя чувствовал, но, казалось, само присутствие жены придавало ему силы, он быстро пошел на поправку. Елена ухаживала за ним и не отходила от его постели. Когда ему стало лучше, они вдвоем выехали в его имение Отрадное, так как врачи пока не разрешали Андрею долго путешествовать, и потому выехать за границу на курорт пока не представлялось возможным. В Отрадном они прожили целый месяц, пока Андрей не поправился совсем. Потом вернулись в столицу. Помирившись супруги Вяземские стали вместе выезжать в свет. Светские сплетники с интересом наблюдали за ними.

Граф Орлов страшно огорчился, узнав о том, что Вяземский вновь здоров, и мало того, всюду появляется с молодой женой. Елена блистала в свете своей молодостью и красотой, поэты слагали в ее честь восторженные вирши. Петр Орлов не мог похвастаться красавицей женой. Шарлотта далека была от идеала. Орлов уже забыл, когда они вдвоем появлялись в свете. Петр Орлов, конечно же, гордился успехами у женщин, но мадемуазель Катрин была всего лишь его любовницей, она была незнатного происхождения, к тому же, легкомысленная актриса. Это было сиюминутное увлеченье. Были и другие дамы, соблазненные им, но все эти победы на амурном фронте не были так значимы, он мечтал о баронессе Елене Вяземской, но она стала для него недосягаемой, особенно теперь, когда помирилась с мужем. Эта мысль была для него невыносимой, особенно оттого, что он понимал, что сам упустил свой шанс, когда несколько лет тому назад разорвал помолвку с Еленой и женился на Шарлотте из-за ее приданого. Впрочем, деньги жены Петр быстро промотал. Елена стала его навязчивой идеей, его мечтой, о ней он грезил по ночам, ее имя произносил во сне, жена его Шарлотта его безумно ревновала. Орлов стал тенью Елены, где бы она не появлялась, он всюду следовал за ней, не смея к ней приблизиться после всего скандала и дуэли, он наблюдал за ней издалека, любовался ею, бредил ею.

Аврора Щербакова надсмехалась над его страстью и часто подшучивала над ним, когда они оставались вдвоем. Вот и сегодня, когда Петр заехал за Авророй, чтобы вместе отправиться в Большой театр на представление, она не преминула вставить шпильку в его адрес:

- Вижу, ты снова не весел, Петр. Все сохнешь по своей даме сердца. Хочу заметить, что ты глуп, раз по-прежнему влюблен в эту женщину, которая пренебрегла тобою. И вообще, Петр, хочу тебе сказать, что эта страсть погубит тебя в конце концов.

- Ну и пусть! Мне все равно! – отвечал в запальчивости Орлов. – Жизнь без Елены не имеет для меня никакого смысла.

- Петр, неужели ты не понимаешь, что ты смешон в этой своей глупой страсти? На Елене Вяземской свет клином не сошелся. Оглянись вокруг, кругом полно хорошеньких молодых женщин.

- Они вдруг стали мне не интересны, лишь Елена манит меня.

- Право это вздор!

- Аврора, оставим этот разговор! – сказал Орлов. – Иначе я подумаю, что ты меня ревнуешь…

- Вот еще что удумал! – рассмелась звонко Аврора. – Ревность – это чувство не для меня.

Петр Орлов пристально посмотрел на женщину:

- Скажи, Аврора, почему ты так ненавидишь барона Андрея Вяземского? Я понятно, почему ненавижу его, ну а ты… Помнится, ты говорила, что вы были дружны в детстве?..

Аврора побледнела, по ее лицу пробежала тень недовольства:

- Раз уж ты затронул эту тему, я скажу. Вяземского я не люблю за то, что он гордец!

- Право дело, мало ли в свете гордецов?! Не кроется ли за твоей ненавистью к нему еще что-нибудь?

- А это не твое дело! – властно сказала Аврора. – Если ты, Петр, не хочешь расстроить нашу дружбу и обрести в моем лице злейшего врага, не задавай мне глупых вопросов.

Орлов промолчал, но про себя подумал: «Аврора не так проста, как кажется вначале, и совсем не бескорыстна. Видно, она помогала мне соблазнить Елену, потому что злится на барона Вяземского. Интересно, что за кошка пробежала между ними? Впрочем, мне какое дело? Главное, что она мой союзник, а не враг!»

В Большом театре был аншлаг, в партере, на галерке все было забито до отказа. Шел модный в ту пору балет «Сильфида», пользовавшийся большой популярностью у зрителей, все билеты были распроданы за две недели до представления. На спектакль съехались все сливки общества, в бельэтаже не было ни одной пустующей ложи. В спектакле было много спецэффектов, на афишах взыскательной петербургской публике обещалось незабываемое зрелище. В главных партиях блистали известная русская балерина Мария Данилова и французский танцор Луи Дюпор. Граф Орлов был в восхищении от Марии Даниловой.

- Однако, как она прекрасна в этом спектакле! – воскликнул он. - Каждое движение ее лица, каждый жест так натуральны и понятны, что решительно заменяют для зрителя речи. Мне хочется с ней познакомиться поближе…

- Осторожно, мой друг, - улыбнулась на его слова Аврора. - Мария Данилова и Луи Дюпор партнеры не только по сцене, но и в личной жизни.

- Как жаль, что она несвободна…

- Не отчаивайтесь, граф, в петербургском театре есть другие танцовщицы…

- Но не все так пленительны и грациозны, как Мария. Танец ее воздушен, она буквально парит на сцене.

- О, да вы увлечены, граф, этой юной танцовщицей! – воскликнула Аврора.

- Ее молодость и красота сводят меня с ума!

- В ее семнадцать лет это неудивительно! А как же ваша любовь к Елене Вяземской? Кстати, она сегодня в зале со своим супругом…

- Елена здесь… сегодня… на спектакле? Где же она? – тихо спросил Орлов.

- Она с супругом сидит в ложе почти напротив нас… Посмотрите вон туда…

- Она прекрасна!

- О нет! Опять я буду слушать весь этот вздор! Эти хвалебные речи… - капризно заявила Аврора. - Мне, право, расхотелось смотреть спектакль. Еще я понимаю, ваши оды в адрес балерины Даниловой, она сегодня царит на сцене, весь зал с восхищением следит за ней. К слову сказать, и Дюпор весьма недурен, его отличает поразительная легкость, он почти в три прыжка перелетает всю сцену.

- А-а, что вы говорите, Аврора? – спросил Орлов.

- Я говорю, хватит пялиться на замужних дам, - сказала менторским тоном Аврора. – В конце концов это неприлично, вы же в театре.

- А вы заметили, какой напыщенный вид у барона, - рассмеялся Орлов.

- Да, Вяземский верен сам себе. Горделиво посматривает свысока на всех. Как жаль, что вы не пристрелили его на дуэли, - тихо прошептала Аврора, чтоб не слышали вокруг. Орлов по ее губам догадался, что она сказала.