Змей (ЛП)

По причинам, которых Лахлан и сегодня еще не понимал, его двоюродный брат Ангус Ог, младший брат вождя Макдональдов, помог Лахлану сбежать из тюрьмы Макдональда. Но когда Лахлан восстал из мертвых, то обнаружил, его жена обручена с другим мужчиной и отправляется в замок своего брата Данстаффнейдж. А сам Лахлан сменил одну тюрьму на другую. Ангус Ог предупредил его, но Лахлан не захотел слушать. Он был объявлен предателем, его имущество было конфисковано. Это было на руку бездельнику Лорну, который пытался заключить договор с англичанами, и которому нужно было кого-нибудь обвинить в недавних нападениях на людей короля Эдуарда.

Опальный, объявленный мятежником, подозреваемый в убийстве своей, уже мертвой, жены, Лахлан понял, что для всех будет лучшим выходом - его семьи, его клана, для него самого - если он скроется. Таким образом, Макруайри оказался в Ирландии, став наемником-галлогласом у тех, кто готов был заплатить назначенную цену.

Его плечи застыли от напряжения. То, что Лахлан не хотел руководить миссией, не означало, что он хотел услышать, как Белла Макдафф просила короля о том же самом. «Я удивлена, что вы все еще с Робертом».

Ее презрение жалило. Белла не знала его, черт возьми. Она только думала, что знала его по его репутации. Но то, что Макруайри берет плату за работу, не делает его предателем. Он просто практичный. Возможно, он - циник, но циник честный.

Он взялся выполнить задание, и он его выполнит. Лахлан мог не хотеть сопровождать женщин, но это не означало, что он откажется от работы.

Черт побери, почему имеет значение даже то, о чем она думает?

- Я больше нужен на западе, - сказал Лахлан Гордону. - Бог знает, в какие неприятности Максорли вляпается без меня, за ним нужно присмотреть.

Гордон рассмеялся, хотя Лахлан вовсе не шутил. Эрик Максорли был лучшим моряком в королевстве и любил доказывать это. И в результате он постоянно доставлял беспокойство.

- Хмм. А я подумал, что графиня имеет к этому некоторое отношение.

Лахлан прекратил складывать вещи и после недолгой паузы посмотрел на Гордона ничего не выражающим взглядом. - Какого черта ты так подумал?

Если голос Макруайри и содержал намек на предупреждение, то Гордон не заметил этого. Лахлан знал, что Гордон ступил на опасную почву - он начал думать, что может стать Макруайри другом. Но у Лахлана не было друзей. Больше не было.

- Я не мог не заметить, что в последний раз вы расстались не в лучших отношениях. Ты казался немного... нервным.

Улыбка Гордона задела Лахлана больше, чем хотелось бы. – Я довольно быстро справился с этим, - солгал он. - Одна пара бархатистых бедер так же хороша как любая другая.

Гордон покачал головой. – Ты поэт, Макруайри. Если мне когда-нибудь понадобится бард, я знаю, к кому обратиться.

Прежде чем Гордон успел задать еще какие-либо вопросы о графине, Лахлан велел ему собрать всех и ждать его у загона с лошадьми. Король решил отдать дамам немногих оставшихся лошадей. Брюс с сопровождающими его людьми направлялись в горы, где лошади только замедлят их.

Лахлан вышел через несколько минут после Гордона. Гнев его остыл, хоть и не затих полностью. Но Лахлан больше злился на себя, чем на кого бы то ни было. Он должен лучше себя контролировать.

Реакция Лахлана после нападения в лесу не предостерегла его, а должна была бы. Увидеть Беллу обнаженной... видение преследовало его уже четыре проклятых месяца. Господи, его тело твердело, просто от мыслей о Белле. Лахлану потребовались все силы, чтобы усмирить себя. Нельзя было скользить взглядом по каждому дюйму кремовой обнаженной плоти. Одного взгляда хватило, чтобы едва не столкнуть его в пропасть.

Боже, эти груди… греховно пышные, округлые, увенчанные тугими розовыми сосками. Его рот наполнился слюной просто от мысли о них.

Белла Макдафф была создана для мужских фантазий. Лахлан хотел ее больше, чем он когда-либо хотел женщину в своей жизни. Всем своим нутром он понял, что после стольких лет самообладания, он встретил женщину, которая могла сокрушить его.

Лахлан тогда был в ярости. На себя. На нее. От того, как он набросился на Беллу. Не только с вожделением, но с чем-то столь же тревожным: страхом. От страха за нее, такую уязвимую в руках того ублюдка, кровь застыла в его жилах.

А теперь еще и ревность, ради Бога! Что, черт возьми, с ним происходит? Лахлан знал о последствиях этой слабости. Ревность, питаемая похотью, принесла уже достаточно хаоса в его жизнь. В последний раз, когда люди рассчитывали на него, Лахлан позволил своим эмоциям отвлечь себя. Его люди потеряли свои жизни из-за него, и он потерял все. Теперь, когда он был так близко к тому, чтобы восстановить, хотя бы частично, свое положение, он не собирается повторять свои ошибки. Он слишком много работал, чтобы снова рисковать.

Макруайри проверил кошель с золотом на своем поясе. Брюс держал свое слово до сих пор, и Лахлан намерен сдержать свое. Часть нужной суммы он уже собрал, это золото было в пути на острова. Оставшийся долг Лахлан надеялся выплатить в течение двух с половиной лет.

Что в Белле Макдафф зацепило его? Смелый язык? Тело блудницы? Лахлан не знал. Но так как он не мог запихнуть Беллу в мешок на оставшееся «бог-знает-какое» время (неважно, насколько силен соблазн), Лахлан приложит все усилия, чтобы ее избегать.

Макруайри подозревал, что собирается быть слишком занятым сопровождением женщин в безопасное место, чтобы волноваться только об одной девушке, неважно, насколько сильно она приводит его в смятение.

Его подозрение подтвердилось несколько минут спустя, когда Лахлан увидел своих новых подопечных.

Вот, дьявол!

Человек, известный как самый жестокий наемник на Западных островах, жалящий, как змея, и столь же смертоносный, который никогда не уклонялся от драки, как бы ни были плохи шансы, захотели уйти - нет, сбежать - подальше.

Макруайри стал наемным мечом, только чтобы избежать такой ситуации. Король просит слишком много. Ни оплата долгов, ни зéмли, ни количество монет не стоили этого.

Один, два, три... трое детей, чтоб тебя! А женщин он даже не хотел считать.

Иисусе! Макруайри стало плохо. Он не будет в это ввязываться. Как, черт возьми, ему безопасно провести их через сто миль самой тяжелой местности в Шотландии с половиной английской армии на хвосте?

Белла Макдафф догадалась, о чем он думает. Лахлан встретил смелый взгляд ее голубых глаз, и намека на вызов хватило, чтобы подстегнуть его. У Макруайри была работа, которую надо выполнить, и, черт возьми, он сделает это.

Но груз ответственности камнем лег на его плечи. Макруайри видел уже слишком много смертей в своей жизни.

Лахлан быстро организовал людей, раздавая им наставления, однако потребовалось больше времени, чтобы разобраться с лошадьми, как оказалось, у некоторых дам был небольшой опыт верховой езды.

У Макруайри, в свою очередь, не было опыта в руководстве группой женщин. Закаленные воины не испытывают нежных чувств, и, дьявол, они точно не пытаются заплакать, когда ты пару раз повышаешь голос, отдавая приказы.

Когда одна из дам отказалась ехать на большом боевом коне вместе с Маккеем, Макруайри едва не сорвался. Он был готов сам забросить ее на коня или сказать ей, что она может подождать англичан, которые прибудут, чтобы сопровождать ее, если она не сядет на эту проклятую лошадь, когда получил совершенно неожиданную поддержку.

Графиня положила ладонь на его предплечье. Этот жест утишил волну раздражения, поднявшуюся внутри него. Нежное прикосновение мгновенно успокоило Макруайри. Белла взглянула на него, и на мгновение он утонул в голубом море.

Красавица, - подумал Лахлан. А ресницы длинные и пушистые, как кончики крыльев ворона.

- Возможно, я могу помочь?

Лахлан уже забыл про хрипотцу в ее голосе. Как она скользит по коже и проникает внутрь него до самых костей.

Когда Белла посмотрела на него с добротой и пониманием, Лахлан почувствовал, как в груди внезапно стало тесно. Незнакомые ощущения испугали его. Лахлан прожил так долго благодаря острому чувству опасности, и сейчас все его инстинкты звенели, предупреждая.