Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

То стояла, не двигаясь с места.

- Опасности? – воскликнула она наконец. – Откуда этому… твоему гостю знать об опасности для тебя?

То явно не знала, какое слово подобрать для Хепри: господин он или проходимец? Судя по всему, она очень опасалась второго.

- Делай, что велено, - сказала Меритамон. Она плавно поднялась, стараясь не разбудить снова уснувшего ребенка, и направилась к дверям. Хепри мгновение колебался, не зная, как поступить, потом последовал за ней. Уж лучше пусть его обнаружат рядом с госпожой – чем одного в ее опустевшей спальне!

Они в темноте перешли на мужскую половину. Хепри ее еще смутно помнил – вспомнил, как ночевал здесь маленьким мальчиком: одну ночь счастливым другом, под покровительством юного господина, а другую - маленьким преступником…

- Мой муж спит вон там, - шепнула Меритамон, показывая в сторону одной из дверей. – Не будем будить его.

- Госпожа, а если на него нападут? – спросил Хепри.

Меритамон взглянула на него блестящими, благодарными глазами. Он беспокоился за ее мужа – он, ее любовник!

- Едва ли, - прошептала она. – Покушение готовится на меня, а значит, преступник придет на женскую половину. Ведь твоя мать хорошо изучила расположение комнат.

- А разве ты все время спишь одна? – осмелился спросить Хепри.

О, как мучительно он ждал ответа на этот вопрос!

- Да, одна, - резко шепнула Меритамон. – Если бы даже мой муж ночевал со мной, он приходил бы ко мне, а не я к нему, так всегда делается. Но он ко мне не ходит.

На ее лице отразилось презрение.

- Довольно болтовни, идем!

Меритамон махнула любовнику рукой, и они вместе зашли в одну из комнат – чью-то пустую холодную спальню.

- Кто спит здесь? – вполголоса спросил Хепри.

Меритамон пожала плечами.

- Это гостевая комната, - сказала она. – Здесь иногда ночевали друзья моего отца. Но сейчас она пустует.

- Никто нас здесь не найдет, - прибавила Меритамон.

Они улыбнулись друг другу, потом Хепри шепотом сказал:

- Нет ли у тебя здесь ножа? Тяжелого предмета?

Меритамон не стала ахать; она положила спящего сына на кровать и пошла по комнате, деловито осматривая ее. Хепри присоединился к ней, и первым обнаружил нож, очевидно, для нарезания фруктов – кем-то когда-то забытый на столике.

Юноша без сомнений завладел им и отошел к двери. Сел, сжимая оружие, которым готов был отстаивать госпожу от сколь угодно опасного врага.

Стражник, стоявший на карауле у спальни Менкауптаха, при приближении Меритамон и Хепри отступил за угол. Когда влюбленные вместе с ребенком скрылись в комнате, могучий воин бесшумно скользнул прочь, в сторону кипарисовых дверей гарема; план дома он знал превосходно. Губы мужчины скривились в улыбке. Ну надо же, у этой женщины появился любовник! Придется убить и его. Это будет нетрудно.

Убийца, нанятый Тамит, толкнул ногой одну дверь в крыле наложниц, вошел в пустую комнату и легко захватил и вынес оттуда сразу два столика и табурет. Отойдя в конец коридора, свалил мебель у выхода. Потом повторил то же самое, пока выход не заслонила внушительная гора дерева.

Мужчина присел у одной из дверей – там лежала груда приготовленных факелов, уже обсмоленных с одного конца; он подобрал три и, встав, поднес один из факелов к горевшему на стене светильнику.

Запылало пламя, высветившее ухмылку наемника. Убийца подбежал к деревянному завалу у дверей и подпалил его; просушенное жарой дерево занялось быстро и страшно.

Теперь и думать было нечего, чтобы бежать этим путем. Тому, кто не умеет прыгать через огонь, конечно; сам наемник на этот выход и рассчитывал.

Но женщина с ребенком точно отсюда не вырвутся.

Убийца выскочил из дверей гарема, а потом подбежал к дверям, отгораживавшим мужскую половину от остальной части дома. Он поджег их, а потом уронил факел на мраморный пол и отбежал назад. Отошел к покоям мирно спящего Менкауптаха и занял свой пост.

Наемник почти не знал этого человека, но уже презирал его.

Спустя несколько мгновений раздался ужасный крик:

- Пожар!

Кричали, конечно, на женской половине, потому что мужская была почти пустой – никто не обращал внимания на мужа женщины, которой принадлежал этот дом.

- Пожар! Спасайтесь! – прокричала какая-то служанка снова; убийца слышал, что слуги ищут госпожу, но не осмеливаются ворваться к ней сквозь объятые пламенем двери. Он положил руку на рукоять меча…

И тут в коридор выскочила Меритамон с ребенком на руках, а за нею ее любовник - с ножом.

- Бегите туда! – крикнул мнимый стражник, показывая в сторону дверей гарема. – Вы не прорветесь другим путем!

От страха они не сообразили, кто поджигатель; Меритамон с ребенком бросилась мимо стражника к дверям гарема и ворвалась туда, еще не зная, что там тупик. Ее любовник не отстал от них. Убийца подумал, что муж этой женщины может поднять тревогу, и, запалив третий факел, поджег его двери. Потом он обнажил меч и кинулся следом за жертвами, которые закричали при виде запертого пламенем выхода. Наемник прыгнул к ним, замахиваясь мечом.

Хепри осознал, что происходит, раньше Меритамон, и успел встать между нею и убийцей, вскидывая руку с кинжалом; это не спасло бы его, но тут двери гарема распахнулись. Ворвались двое воинов Хорнахта. Убийца метнулся в сторону, несколькими громадными прыжками преодолел коридор и с воплем перемахнул через горящую мебель у дверей.

- Держите его! – закричала, опомнившись, Меритамон. – Хватайте!

Но через стену огня прыгнуть охранники не решились. Они уже были обожжены, потому что прорвались через горящие двери.

- А кто это? – вдруг воскликнул один, шагнув к Хепри.

- Я друг госпожи! – крикнул юноша, отшатнувшись.

- Мой самый преданный друг, - прошептала Меритамон, плача от пережитого страха и любви.

Она взглянула в сторону кипарисовых дверей, и в глазах ее, казалось, отразилось пламя.

- Мой дом горит! – вскрикнула Меритамон и первая бросилась обратно. На самом деле в каменном доме уже тушили последние очажки пламени; на глазах у госпожи погасили изуродованные деревянные двери, которые вели на мужскую половину.

Меритамон перевела взгляд на двери спален и закричала от ужаса.

Дым вперемешку с паром валил из распахнутых дверей покоев Менкауптаха. Меритамон огляделась в поисках того, кому могла бы отдать ребенка, и вперед выступил Хепри. Почти сунув ему в руки плачущего сына, Меритамон кинулась к мужу.

Он по-прежнему лежал в постели. Над ним склонился слуга, пытавшийся дать ему воды; Менкауптах стонал, потом послышались рвотные звуки.

Он едва остался жив – так угорел.

========== Глава 73 ==========

Хепри хотел вернуться домой, но этот порыв быстро погас, как только он осознал, чем ему это грозит.

- Если на тебя не нападут и не убьют, - втолковывала ему гневная Меритамон, - тебя может заподозрить мой брат! Или твоя собственная мать! Они очень опасны! А вместе опаснее во много раз!..

- Мать? – переспросил юноша. – Ты думаешь, она может… повредить мне?

Меритамон смотрела на его ставшее почти детским лицо – лицо сына, для которого мать была первой и самой дорогой любовью.

“Не только может – она убила моего Уну, равных которому нет, и она подстрекала Аменемхета на убийство отца, которое тот и совершил!..”

- Ты сам пришел ко мне защищать меня от нее, - сказала Меритамон.

Хепри отвернулся, схватившись за голову.

- О Меритамон, за что боги делают это с нами!..

- Ты же знаешь, что есть жестокие боги, - сказала она. Плечи жреца вскинулись в ответ на такие кощунственные слова, но он промолчал.

- А может быть, это мы виноваты, - сказала Меритамон.

Хепри повернулся к ней.

- Мы виноваты?..

- Да, - сказала госпожа, понимая, что он подразумевал себя и ее – но она говорила совсем о другом. – Кто-то начал это зло, а оно вызвало к жизни другое зло… а это зло породило еще зло… Кто-то должен все это закончить.