Возвышение падших (СИ)

— Не судьба, а люди, — поправила её Эсен Султан, печально улыбнувшись. — Я не хотела быть такой, ты же знаешь. Уничтожать соперников за власть, интриговать и лгать… Но я должна это делать. Не так давно ты сказала мне, что мне придётся стать спутницей смерти, если я хочу спасти себя и шехзаде Мехмета. Я потеряла всю свою семью. Всех, кого любила. Повелителя и сына я не отдам. И ради этого я готова на всё…

Комментарий к Глава 30. Искажение

Доп. материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким - https://vk.com/validehurrem

========== Глава 31. Сила опасений ==========

Дворец санджак-бея в Амасье.

По сравнению с огромным и величественным Топ Капы, воспоминание о котором рождало беспокойство об Ариадне, дворец в Амасье был небольшим, скромным, но более уютным. Персея оказалась в гареме шехзаде Баязида несколько часов назад, но уже была расстроена и разочарована.

Во-первых, она беспокоилась о сёстрах, оставшихся в столице. Ариадна взяла с неё обещание помочь выполнить то задание, которое им поручила Хюррем Султан. Да, старшая сестра была сильной и умной, и Персея не сомневалась в том, что она сделает всё возможное ради спасения их младшей сестры Иреи, но всё же чувствовала себя виноватой. Она оставила Ариадну и теперь не в силах была хоть чем-то ей помочь.

Во-вторых, отправляясь в гарем шехзаде Баязида, Персея надеялась, что хотя бы там сможет чего-то добиться самостоятельно, без помощи Ариадны. Та стала фавориткой султана, а Персея могла бы стать фавориткой шехзаде. Могла бы, если бы не было Филиз Султан.

Во дворце Амасьи она была любима. По словам других наложниц, с которыми Персея уже успела посплетничать по прибытии, Филиз Султан была матерью двух детей шехзаде, а также исполняла обязанности серьёзно больной Дэфне Султан, от её имени и с её позволения управляя гаремом. И до сих пор у шехзаде не было иной наложницы, кроме неё.

Трапезничая этим вечером в ташлыке за небольшим круглым столиком вместе с тремя наложницами, Персея задумчиво хмурилась. Ей предоставился шанс начать всё сначала. Да, она ощущала вину за то, что оставила Ариадну, но та всегда добивалась желаемого. Ей удастся спасти Ирею, и Персея не желала в этом сомневаться. Быть может, ей стоило начать жить для себя?

Персея с детства была в тени своей старшей сестры. Ариадна всегда и во всём была лучше неё. Красивее, умнее, смелее. Родители любили своих старшую и младшую дочь, а о средней будто бы и вовсе забывали. Персея злилась, но принимала это. И, наконец, вырвавшись из тени сестёр, она намеревалась всё изменить.

Желание проверить свои силы и узнать то, на что она способна, волновало и будоражило её. Персее хотелось бы стать самоценной и необычной, чтобы значить нечто большее, чем то, что она значила сейчас. Появилась возможность этого достигнуть, и Персея, наконец, осознала, что всю жизнь жила в ожидании этого. Всё, чего она хотела в своей жизни, — это найти цель, за которую хотелось бы бороться.

Но вместе с надеждой и осознанием этого в ней пробудилась разочарованность. Все её мечты о лидерстве и желание соревнования, борьбы были скрыты глубоко в душе. Это делало её внешне спокойной и незаметной, и мало, кто готов бы был поверить, что она не ведает страха и мечтает о величии.

Но она мечтала. Весь оставшийся вечер и всю ночь, не смыкая глаз. Представляла, как покорит доброе сердце шехзаде Баязида, родит ему сыновей, а после он взойдёт на османский престол. И тогда уже Ариадна останется в её тени. Фаворитки умершего султана ссылались в Старый дворец, где проводили всю оставшуюся жизнь. Это ждало Ариадну, и Персею грело осознание этого.

Что бы её не ждало, Персея была готова бороться.

Топ Капы. Султанские покои.

Войдя в опочивальню, Эсен Султан огляделась. Никого. Постель на широком ложе не разобрана, несмотря на поздний час. Письменный стол, за которым так часто коротал время султан Орхан, пуст, не считая кипы бумаг и драгоценной шкатулки. В камине тлели чёрно-красные угли, оставшиеся после угасшего пламени.

Увидев, что двери, ведущие на террасу, распахнуты, она вздохнула и неспешно вошла в них. Повелитель стоял у мраморных перил, оперевшись о них смуглыми руками, и всматривался куда-то вдаль.

Он слышал её шаги, но не обернулся. Подойдя, Эсен Султан мягко провела своей ладонью по его широкой спине, но султан Орхан слегка отодвинулся.

— Орхан, — нахмурилась Эсен Султан, встав рядом с ним и заглянув ему в лицо. Тёмно-карие глаза были полны мрачности и задумчивости.

Повелитель угрюмо молчал, явно пытаясь показать своё разочарование или что-то ещё, о чём Эсен Султан и думать не желала. О том, что он от неё отдалялся. Она надеялась, что его мысли были далеки от Ариадны-хатун.

— Тебя что-то тревожит?

— Зачем ты пришла, Эсен? — на выдохе произнёс Орхан, наконец, посмотрев на неё.

— Я понимаю, что ты злишься, — мягко ответила султанша, но её серо-голубые глаза выражали непонимание, противоречащее словам. — Прости. Я… не смогла совладать с собой. Когда узнала, что с тобой была другая женщина, то ревность овладела мной и застлала глаза. Этого не повторится.

Султан Орхан, долго посмотрев на неё, будто пытаясь найти в родных глазах причины для того, чтобы не верить, всё же кивнул.

— Хюмашах Султан сообщила мне, что моя сестра, Севен Султан, умерла несколько месяцев назад, — мрачно проговорил он после недолгого молчания. — Я искал тебя в саду, дабы поговорить об этом.

— О, Аллах… — ошеломилась Эсен Султан. Её рука дёрнулась было к его широкому плечу, но отчего-то на полпути медленно опустилась. — Как это случилось?

— Её роды были тяжёлыми. Она не смогла оправиться…

— Что же будет с её дочерью, Михримах Султан?

— Осман Бей, её муж, уверяет, что о Михримах Султан заботятся, и она ни в чём не нуждается, — ответил повелитель, а после печально нахмурился. — Похоже, девочке уготована судьба её матери.

— Быть может, я смогу о ней позаботиться? — неожиданно для них обоих предложила Эсен Султан.

Тёмно-карие глаза обратились к ней в изумлении и растерянности.

— Что?..

— Михримах Султан не должна расти без заботы и любви, — поспешила объяснить свой порыв женщина. — Разумеется, её отец, Осман Бей, любит её, но разве он сможет обеспечить ей их, будучи вовлечённым в долголетние военные походы и нескончаемые дела своей провинции?

— Ты права, но…

— Можешь не волноваться. Если ты позволишь забрать Михримах Султан в Топ Капы под моё покровительство, то я буду заботиться о ней. Мне жаль девочку… Быть может, она станет считать матерью меня и спасётся от судьбы Севен Султан, выросшей без любви матери и без внимания отца?

— Я… подумаю, — уклончиво ответил султан. После, взглянув на её едва заметный живот, он будто бы смягчился. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — улыбнулась Эсен Султан, нежно приложив ладонь к своему животу. — Лекари говорят, что беременность протекает благополучно. Не волнуйся.

— А как шехзаде Мехмет?

— Здоров. Очень скучает по тебе.

От этих слов султан Орхан едва заметно улыбнулся одними уголками губ, и, видимо, то, что его беспокоило, отошло в сторону.

— Сегодня я зайду, — пообещал он. — Хочу увидеться с сыном.

— Конечно, — радостно согласилась Эсен Султан, и её серо-голубые глаза зажглись энтузиазмом. — Мы будем ждать тебя. Я велю приготовить на ужин что-нибудь из того, что ты любишь.

— Пока что возвращайся к себе, Эсен.

От её радости не осталось и следа. Женщина тут же слегка сгорбилась, и её костлявые плечи сникли. Опустив свою темноволосую голову, увенчанную изящной диадемой, Эсен Султан поклонилась и ушла с террасы, в дверях остановившись и бросив через плечо печальный взгляд на широкую спину султана.

Утро следующего дня.

Дворец санджак-бея в отдалённой провинции.

Спустившись в холл, Гюльрух увидела Шах Султан и Дениз, которые уже трапезничали за небольшим столом, о чём-то негромко переговариваясь. Взглянув на кузину, Гюльрух ощутила прилив лёгкого негодования и смущения. Должна ли она вести себя так, будто ни о чём не знает?