Валиде Хюррем (СИ)

Оказавшись в покоях матери, Михримах Султан увидела ее на привычном месте — на тахте у окна — и за привычным занятием — чтением. Оторвав взгляд от толстой книги, Хюррем Султан улыбнулась дочери и с удовольствием отвлеклась от нудного чтения.

— Михримах, что с тобой? Ты чем-то огорчена?

— Вам известно, что Нурбану будет присутствовать на сегодняшнем приеме повелителя санджак-беев, которые претендуют на роль супругов дочерей Селима? — негодовала султанша, садясь рядом с матерью и смотря в ее глубокие зеленые глаза, которые мгновенно подействовали на нее успокаивающе.

— Моя луноликая, Нурбану — их мать и, конечно, она будет приглашена на этот прием, так как она должна одобрить выбор женихов.

Хюррем Султан для большего успокоительного эффекта накрыла руку дочери теплой ладонью.

— Эта Нурбану так быстро добилась расположения Мехмета! Я чувствую, будто она что-то замышляет, валиде. Нельзя подпускать эту змею к брату!

Валиде Султан устало вздохнула и попыталась абстрагироваться от негодования дочери, потому как понимала, что из-за переживаний и волнений ее непереносимая головная боль вернется, едва утихнув.

— Успокойся, Михримах. Я этого не допущу. Ты тоже должна присутствовать на приеме.

Взяв себя в руки, золотоволосая султанша заставила себя забыть о Нурбану и поспешила сменить тему разговора, чтобы не волновать мать. Ведь ей и без того нездоровится.

— Конечно. С вашего позволения, валиде, я навещу Нурбахар. Хочу повидаться с Селимом. Вы пойдете со мной?

— Я чувствую слабость и усталость, так что лучше останусь в своих покоях. Ты ступай.

Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.

— Ты уверена, Джанфеда?

Та, поджав с сожалением губы, кивнула.

— Да, султанша. Я прекрасно слышала, как Фахрие-калфа отдает слугам распоряжение подготовить комнаты для Дэфне-хатун и дочерей шехзаде Баязида, которые вот-вот прибудут в Топ Капы.

— Аллах! Валиде Султан тоже вызвала их в столицу? Зачем это понадобилось? Даже лица этой венецианки видеть не желаю.

— Видимо, валиде посчитала, что и тех султанш стоит выдать замуж. Надеюсь, Дэфне-хатун здесь не останется. Она будет вам только мешать…

Нурбану закивала головой, горячо соглашаясь с Джанфедой-калфой.

— Уверена, что эта венецианка не думает о том же, о чём и я. Её мозгов не хватит для этого. Она мне уже не соперница. В этом дворце мне стоит опасаться лишь Эсмахан Султан и Валиде Султан, за спиной которой Михримах.

— Что вы намерены предпринять, султанша? От мысли о ваших намерениях я в страхе содрогаюсь. У вас слишком много преград на пути. Эсмахан Султан, Нурбахар-хатун, родившая шехзаде, обозлённые Валиде Султан и Михримах Султан. И самая большая преграда то, что вы является вдовой шехзаде Селима и матерью его детей. Это может оттолкнуть повелителя.

Нурбану самодовольно улыбнулась и бросила тяжёлый взгляд на свою калфу.

— Не переживай. Всё будет так, как я того хочу. Для начала нужно избавиться от слабых, а после беспрепятственно вступить в борьбу с сильными. На данный момент слабой является Нурбахар-хатун. Её влияние так шатко, что разрушить его не составит труда…

Топ Капы. Покои Нурбахар Султан.

Слегка склонившись над вышивкой, светловолосая девушка старательно вышивала оранжевую розу на белом платке, почти заканчивая работу. Она, по настоянию Михримах Султан, которая часто навещала её, решила сделать подарок Валиде Султан в виде этого декоративного платка с огненной розой, что, по мнению самой Нурбахар, олицетворяет саму султаншу, её красоту, силу и темперамент, ведь роза — прекрасный цветок, но обладающий колючими шипами, а огненный цвет являет собой олицетворение горячей пламенной души Хюррем Султан.

Статная Михримах Султан вошла в покои и некоторое время наблюдала за старательной работой Нурбахар-хатун, которая, увлекшись занятием, не сразу заметила присутствие султанши.

— Нурбахар. Я вижу, ты с особой страстью и рвением взялась за моё поручение.

Вздрогнув, девушка поспешно встала и поклонилась со смущённой улыбкой.

— Михримах Султан. Простите.

Золотоволосая женщина легко рассмеялась.

— Пойдём, присядем.

Женщины по-доброму переглянулись, сев рядом друг с другом на тахте.

— Султанша, я рада, что вы навестили меня.

— Как здоровье шехзаде Селима? Твоё?

— Все хорошо, султанша. Шехзаде Селим спит, — со счастливой улыбкой на устах ответила Нурбахар.

— Тебе без труда удалось завладеть сердцем повелителя, когда он отвернулся от Эсмахан. Я вижу твоё счастье.

Михримах Султан чувствовала довольство и удовлетворение. Счастье Нурбахар приносит несчастье Эсмахан. Пусть так будет всегда. Она готова поддерживать кого угодно для подобного.

— Все это благодаря вам. Если бы вы не спасли меня в ту ночь…

Признательность в словах девушки льстила Михримах Султан, и она в поощрение похлопала её ладонью по плечу.

— Хорошо, что ты ценишь это. Ты должна понимать, что всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. Валиде Султан также на твоей стороне. Мне известно, что Эсмахан возненавидела тебя из-за ревности и зависти. Ты заняла её место. Не страшись её. Без нашей с валиде поддержки она — ничто.

— Спасибо, султанша, — пролепетала Нурбахар, с благодарностью взирая на ту и мечтая когда-нибудь быть столь же богатой и влиятельной.

Михримах Султан же вспомнила о том, зачем пришла, и поспешила заговорить на эту тему.

— Кстати, тебе известно о приезде Нурбану-хатун? Будь с ней крайне осторожна. Эта женщина — дьявол в женском обличье. Не стоит поддерживать с ней отношения, так как она может дурно повлиять на тебя. Валиде никогда не простит её за предательство, а я за смерть братьев. Знай, что если будешь с ней заодно, потеряешь наше доверие и такую необходимую тебе поддержку.

— Если так, то я, разумеется, покорюсь вашим словам. Я буду осторожна с Нурбану-хатун, — горячо пообещала Нурбахар, с преданностью взирая на свою влиятельную покровительницу.

Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.

Эсмахан Султан устало вздохнула, когда услышала слова дочери о том, что повелитель не пожелал её слушать.

— Несколько месяцев повелитель не замечает меня… Эта Нурбахар затмила его взор!

В голосе Хасеки Султан чувствовались боль, обида и непонимание. Сидящая рядом с Хюма Шах Султан, поглаживая живот в попытке успокоить ноющую боль в нём, которая беспокоила её с самого утра, сочувственно взглянула на мать.

— Не расстраивайтесь, валиде. Всем известно, как отец чтит и любит вас. Просто нужно пережить эту зиму, а после наступит весна. И чтобы она поскорее наступила, вам нужно что-то предпринять. Сделать первый шаг.

— Как мне её пережить? Я с ума схожу, когда вижу, что эта рабыня счастливо улыбается, — продолжала страдальчески вещать Эсмахан Султан.

— Не стоит. Вы должны доказать повелителю, что достойны быть его законной женой. Ведите себя учтиво, благородно и спокойно. К тому же, нужно поддерживать хорошие отношения с Валиде Султан. Всем известно её влияние на повелителя. Пока вы здесь страдаете в покоях, эта Нурбахар завладевает её доверием и поддержкой. Ко всему прочему, известно, что Михримах Султан будет на стороне Нурбахар, так как ненавидит вас!

Отвлекшись от своих страданий, Хасеки Султан с лаской прикоснулась к щеке дочери, и на её лице расцвела тусклая благодарная улыбка.

— Шах, что бы делала я в этой обители зла и несчастий без твоих советов и любви? Почаще навещай меня и возвращай к жизни.

— Непременно, — улыбнулась Шах Султан, но, почувствовав, что боль в животе усиливается, подумала, что лучше вернуться в свой дворец, если это означает приближение родов. — С вашего позволения я вернусь в свой дворец. Не хочу надолго оставлять своих детей.

Женщины тепло обнялись и тоскливо распрощались.

Топ Капы. Покои Валиде Султан.

Хюррем Султан умилённо улыбалась, лаская светловолосого и голубоглазого, как и мать, шехзаде Селима, который сидел у неё на коленях.

Михримах Султан и Нурбахар-хатун восседали рядом на больших подушках и часто переглядывались мимолётно и довольно.