Пока смерть не разлучит нас (ЛП)

«Что же, это тоже опыт, - последовал Цинь Цзин легкому тону Шэнь Ляншэна. - Все, чего хотят эти белые - деньги. Очень кстати, что сейчас они поддерживают Ваш бизнес, ха?».

«Ну, вот опять, Вы строите из себя умную задницу», - Шэнь Ляншэн напустил на себя соответствующий словам вид, но внутри был согласен. Конечно, было кстати, что кто-то поддерживает тебя, особенно, если все это было частью твоего плана.

В конце Виктория Роуд был мост Ваньго. Двое стояли у Хайхэ и сырой вечерний ветер бил им в лицо. Небольшой пароход пропыхтел под мостом, и, гудя, уплыл вдаль.

«Становится поздно».

«Да».

«Ужин?»

«Может, в другой раз».

«Конечно».

Цинь Цзин не отрицал будущих возможностей, а Шэнь Ляншэн не настаивал на большем. Он повернул велосипед.

«Я провожу Вас домой».

«Вы серьезно? Уйдет вечность, чтобы дойти отсюда до Наньши».

«Почему бы Вам не запрыгнуть, чтоб я Вас отвез», - Шэнь Ляншэн похлопал по заднему сиденью, наблюдая за Цинь Цзином краем глаза. Это была та же двусмысленная улыбка, как той ночью, но осторожно контролируемая, чтобы быть намекающей, не переходя границы.

Опасаясь идти той же дорогой снова, Цинь Цзин предложил разумную альтернативу: «Я сяду на трамвай».

«Тогда, я провожу Вас до остановки».

Цинь Цзин хотел отклонить это предложение, но у него не хватило смелости сказать это мужчине, тихо толкающему велосипед с опущенной головой. В итоге они вместе дошли до трамвайной остановки. Шэнь Ляншэн ждал с ним, и только, когда трамвай подъехал к обочине, он прошептал до встречи.

Примечания

Первая Рапсодия Красной Скалы - поэма, написанная Су Ши, творившим под псевдонимом Су Дунпо (1037 - 1101). Вдохновением послужила битва при Чиби, или битва у Красной Скалы между объединёнными войсками Сунь Цюаня и Лю Бэя против войск императорского чэн-сяна Цао Цао зимой с 208 на 209 год н.э. Ма́ра (санскр. - «смерть, разрушение») - в буддизме - демон-искуситель, возглавляющий царство богов и соблазнявший Будду Гаутаму видениями красивых женщин. В буддийской космологии Мара персонифицируется как воплощение безыскусности, гибели духовной жизни. Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путём придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

«Когда глаз встречает другое - создается цвет» - в этой строчке иероглиф, буквально обозначающий «цвет», также ассоциируется с сексом и эротическими желаниями.

Цзычжулинь - деревня (селение), расположенная на западном берегу юго-восточной части реки Хайхэ, протекающей через Тяньцзинь. Здесь были образованы Английская и Французская концессии.

Ваньго - мост через Хайхэ, открытый в 1927, на северном конце Виктория Роуд.

Хайхэ - раньше называлась Байхэ - река на востоке Китая, образуется при слиянии рек Байхэ, Вэйхэ, Цзыяхэ и Дацинхэ. Протекает по Великой Китайской равнине через город Тяньцзинь. На притоках Хайхэ стоит китайская столица Пекин.

========== Глава 6 ==========

До встречи, сказал он, значит, им суждено было встретиться снова.

Шэнь Ляншэн правда не жалел сил, низводя свой величественный экстерьер. Он удобно одевался и брал велосипед, когда бы ни искал Цинь Цзина. Места, которые они посещали, были простыми и не смердели алчностью и богатством.

Обычно Цинь Цзин ездил на работу на трамвае, но он вернул к жизни свой пыльный велосипед. Вдвоем они плелись через древние, узкие аллеи и скользили мимо лондонских склонов, растущих на дорогах концессии.

Поздний сентябрь и ранний октябрь были лучшим временем на севере, если не ударял шторм. Температура снизилась, но это был свежий морозный холод. Небо над ними тянулось на мили и мили. Сухая листва на тротуаре тихо хрустела под колесами велосипеда.

Шэнь Ляншэн больше не бронировал места в дорогих ресторанах, позволяя Цинь Цзину выбирать. Посетив несколько мест, он решил, что больше всего ему понравилась бао-лавка, недалеко от дома учителя.

Лавка принадлежала хуэйцу. В меню были только бао с говядиной и бараниной, но они были такими же вкусными, как гоубули. Когда подавали бао, пар заставлял Цинь Цзина снимать очки, чтобы протереть их. В это время Шэнь Ляншэн обычно наливал уксус в его тарелку. Глаза его смотрели на тарелку, но периферийным зрением он улавливал ресницы мужчины и родинку, пока тот смотрел вниз, вытирая очки тонкими пальцами.

Они встречались около пяти раз в следующие две недели - не слишком много, не слишком мало. Напряжение между ними исчезло, но взаимоотношения были, как у обычных друзей.

«Ты занят в это воскресенье?»

Цинь Цзин ответил колеблясь: «Я так не думаю». Он не боялся встречи с Шэнь Ляншэном, но в воскресенье был его грегорианский день рождения, и он не мог сказать, знает ли мужчина об этом.

«Я думал, мы могли бы посетить Нинюань».

Прежний Цинь Цзин пошутил бы на этот счет: «Двое взрослых мужчин идут в парк - это звучит, как прелестное времяпрепровождение». Но сейчас он только ухмыльнулся и замолчал. Затем, улыбнувшись, согласился.

Его реакция озадачила Шэнь Ляншэна, он поднял бровь: «Что?»

«Ничего».

Так, двое отправились в Нинюань в воскресенье. Это название произошло из изречения «нин цзин чжи юань», и традиционная архитектура и виды составляли большую часть парка, за исключением нескольких современных зданий. В северо-восточном углу также имелся небольшой зоопарк, приютивший стаю обезьян.

Они какое-то время смотрели на обезьян, а потом забрались на башню Чжи-юань. Они изучили записи, оставленные директором «Бэйнин Рэилроудс» - Гао Цзи-и. От Гао Цзи-и перешли к Чжан Сюэляну. Их беседа гладко протекала, пока они прогуливались по длинному, извилистому коридору со стороны озера.

«Хочешь покататься на лодке?» - пригласил Шэнь Ляншэн, смотря на Цинь Цзина, когда они наткнулись на офис по прокату лодок.

«Конечно».

Удивительно, но Цинь Цзин не возражал. Они арендовали деревянную лодку и направились к центру озера. Это был сезон поездок, но озеро охватывало двадцать с чем-то акров, и лодки были негусто разбросаны.

Цинь Цзин похвалил греблю Шэнь Ляншэна. Последний с гордостью признался, что был на замене в университетской команде по гребле, и, что грести в деревянной лодке, было раз плюнуть.

Шэнь Ляншэн остановился, когда они достигли центра, и позволил лодке плыть по течению. Уютное послеполуденное солнце и умеренный бриз располагали ко сну.

«Ты умеешь плавать?»

«Нет».

«А, да. Немногие северяне умеют, - осознал Шэнь Ляншэн и добавил, - не о чем беспокоиться, я спасу тебя, если лодка опрокинется».

«Надеюсь, мне никогда не придется воспользоваться твоим предложением», - сверкнул Цинь Цзин улыбкой, облокотившись на борт.

Улыбка побудила Шэнь Ляншэна наклониться для поцелуя, но он знал, что еще не время, и сдержался. Он продолжил рассказывать истории из дней учебы. Говорил о Кембридже, реке Кам, о цветущей вишне весной и плакучей иве летом.

Цинь Цзин слушал, пока глаза его блуждали по манжетам мужчины.

Шэнь Ляншэн был одет в серый шерстяной свитер, который купил еще студентом и сохранил на память. Размер все еще подходил, хотя прошло уже около пяти лет, но он изрядно поизносился и выцвел, особенно у манжет.

Цинь Цзин уставился на тусклое кольцо ткани. Шэнь Ляншэн должно быть откопал самый антиквариат в глубинах гардероба. Впечатляло, что он хранил его все эти годы. Возможно, это означало, что он был сентиментальным?

От этого Цинь Цзин почувствовал, как его сердце снова дрогнуло. Это убедило его, что он может не суметь удержать последнюю линию защиты, если эти неопределенные отношения продолжатся. Но также он понял, что мужчина мог не быть таким бессердечным, как он полагал. Он держался за кусок тряпки так много лет. Поэтому, возможно…

На этом Цинь Цзин остановил себя, пока не зашел слишком далеко. Посмеявшись над собой, он отвел взгляд к воде. Зачем так много думать, когда мужчина может скоро устать и бросить все эти показные ухаживания?