КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ (СИ)

- Я не видел никогда раньше старого Патриарха, – ответил Тиерн, – и даже не догадываюсь, который из двоих, погибший в схватке, был им. Но новый Патриарх так рад, что даже его одеяние светится от счастья. А то, что это Патриарх, я понял, увидев знак на его груди.

Господин усмехнулся; Тиерн еще раз бросил опасливый взгляд на книгу, и какой-то кусок текста показался ему странно знакомым. Торопливо прочел он его, стараясь запомнить – что он означает, можно будет подумать потом, на досуге.

- Ты вернулся из Паондлогов, – произнес Господин. – Расскажи же мне обо всем, что ты там увидел.

- Ничего такого, что могло бы потрясти мое воображение, – беспечно ответил Тиерн. – Зато здесь, дома, я увидел нечто, что поразило меня в самое сердце!

- Что же?

- Мертвого рыцаря Горта. Я не могу понять, каким образом можно было этак славно отделать человека?

Господин усмехнулся еще раз, серые жутко вторили ему, и по их плотоядному хохоту Тиерн понял, что несчастного отделал Господин лично, и что версия его о кладбище и мертвеце неверна – Господин растерзал еще живого человека.

- Может, я и научу тебя когда-нибудь, – ответил он. – Это куда проще, чем ты думаешь. Правда, требует больше силы, чем есть в твоих руках – вот господин Шут мог бы сделать так же, если бы имел под рукой соответствующее оружие.

- И господин Шут – один из нас? – произнес Тиерн, не поведя и усом при упоминании имени Шута. Второй раз за день он его слышал – отчего бы это?

Или это действительно такая важная фигура в этой истории, или… или при разговоре его и мертвеца присутствовал незримый свидетель.

Господин усмехнулся.

- Господин Шут никогда не был и никогда не стал бы одним из нас, – ответил он. – Просто он – не сонк, как и я (для тебя же теперь не секрет, что я карянин?), он эшеб, а каряне и эшебы умеют славно убивать! И силы с умением ему не занимать… да.

Тиерн пожал плечами. Ему было жутковато, это правда, но на то и рассчитывал Господин – чтобы обратить нового послушника в свою веру, его следовало хорошенько напугать, чтобы он преисполнился благоговения.

- Ты славно изобразил свою смерть, Господин, – смело сказал Тиерн. – Правда, слишком уж вычурно.

- Тебе интересно, чем мы тут заняты? – вполне дружелюбно спросил Господин, пропустив мимо ушей сомнительный комплимент Тиерна. – Не бойся, подойди, – он поманил Тиерна рукой, и тот шагнул к столу. – Это не тайна – во всяком случае, не для послушников моего Ордена. Посмотри!

Тиерн послушно сделал шаг к столику и наклонился над разложенной перед ним книгой.

- Это самая древняя книга в мире, – с гордостью сказал Господин. – И она много путешествовала. Её чистые страницы начали свою историю еще в Пакефиде, в Мирных Королевствах, когда они еще не были такими уж мирными. Затем она пришла сюда, в Эшебию, вместе со мной. Веками она была тут, и историю этой страны записывали на её страницах мои послушники.

- Но зачем? – поразился Тиерн. Что за странное занятое – марать бумагу? Разве в том сила мира?!

- Затем, друг мой, что в подлинности этой книги не усомнится никто. А на страницах её запечатлено мое настоящее имя, то, которое меня попытались в свое время заставить забыть.

Голос Господина понизился до угрожающего рыка, и Тиерн поневоле поежился. Как бы презрительно он не относился к неведомому Господину, а человек, так славно умеющий превращать людей в отбивные, да еще и такой злопамятный, может, и не страшен для королевства, но вполне опасен для одного Тиерна…

- Здесь написано, друг мой, как я правил миром, – горделиво продолжал Господин. – Да, в свое время я славно сражался, и все страны лежали у моих ног! Давно это было; тогда Эшебия не была такой большой – тогда было два королевства, Кария и Эшебия. Я знаю, тебе не нравится эта земля, а я полюбил её больше родной Пакефиды! Мне не было равных, и я покорил эти две страны. Я взял много пленных, и хотел предать их смерти, – Господин снова жутко и злобно усмехнулся. – Но пришли рыцари, те из немногих, кто все еще противился мне и с кем я воевал. И они предложили мне соглашение. Они покорялись мне, сдавались без боя, и присягали на верность, а я отпускал пленников. Их было трое, этих рыцарей, и один из них был пращуром господина Шута.

- Вот как!

- Да, так, мой юный друг, – усмехнулся господин. – И они сложили к моим ногам свои три знамени, поклялись своею честью, что будут верны моему слову и моему знаку. Пращур господина Шута отправился на север и стал там Наместником от моего имени. Он и его люди клялись на медальоне, называемом Лесной Девой. Могли пройти века, могли смениться поколения, но они клялись, что в любой из веков поклонятся Лесной Деве и отдадут трон Карии тому, кто эту Деву покажет.

Второй рыцарь, Радиган, отправился на восток и основал Мунивер – точнее, выстроил город поверх того, что я называю Сердцем Эшебии. Он хотел похоронить мой Мертвый Город! Он не знал, что это невозможно… Он стал первым из Андлолоров. И он присягал на венце.

Третий рыцарь отрекся от этих реликвий; он сказал, что верно будет служить единому королю Карии и Эшебии, если таковой вдруг обнаружится.

Тиерн слушал, открыв рот. Старинная история очаровала его; он не понимал, к чему Господин рассказывает ему все это, но знал – скоро всему настанет разгадка.

- Я вернулся в Мирные Королевства, – голос Господина стал неприятным, каркающим, он словно издевался над чем-то, – и там меня ждала измена! Драконы восстали против меня, и мои собственные творения, мои дети, рожденные силой моих знаний и магии в подземельях моего замка, рдриори, выставили меня на растерзание этим летающим ящерам и убежали в эту страну, прихватив с собой мои королевские реликвии! В один миг я стал никем; лишь мой Орден остался мне верен.

Я могу собрать армию и пойти в бой снова – я знаю, в твоей голове мелькают такие мысли, что я трус и прячусь, но это не так. Поверь мне, я прожил не один век, и я многое понял. Не нужно уметь размахивать мечом, чтобы победить; можно оставаться в тени, наблюдать и, накопив знания, действовать. Можно управлять людьми как марионетками – ты думаешь, отчего сонки вдруг перешли Черные Ущелья и завоевали Эшебию? Это я так захотел; мои верные слуги долго готовили это вторжение. Они следили за Четом – он был честолюбивым человеком, и язык у него был хорошо подвешен. Он умел вдохновлять своими речами; и вас направили именно к нему. А ему в свое время много рассказывали о богатствах и великолепии этой страны.

И вот, друг мой, вы завоевали для меня эту страну, а я и пальцем не двинул!

- Но зачем?! Ты мог бы с помощью своих реликвий…

- Ты плохо слушал меня – они были украдены у меня, и я ничего не мог предоставить в знак доказательства. Я, правда, сделал копии, но они заперты в моем замке в Пакефиде. Но они из пакефидского золота – ты помнишь еще зелень этого металла?

- И куда же дели эти вещи предатели?

- Сначала я думал, что они уничтожили их, но я ошибся. И через некоторое время была найдена еще одна вещь, ключ от моего замка. А потом обнаружилась и настоящая Лесная Дева! И о венце кто-то проговорился. И я решил найти их.

Лесную Деву рдриори отдали пращуру господина Шута; это стало их родовым медальоном, и символом власти над севером. Венец был отдан Андлолорам – и старый Андлолор умудрился его потерять, а вместо него придумал громоздкий шлем радужной бабочки, и похоронил в веках память о истинно королевском венце! Кроме того – он исхитрился стать королем надо всей Эшебией, единым королем, и ему присягнул третий клан! Проклятье, – выругался Господин глухо. – Андлолоры всегда были хитры. Быть может, оттого, что в их жилах течет моя кровь – ну, и еще одного подлеца, старого и хитрого.

- Ты – родня Андлолорам, Господин?!

- О, да. У рыцаря Радигана была дочь – она родила наследника рода Андлолоров от меня. Я нарочно сделал это – думал, родная кровь не предаст. Однажды, давно, когда твоя праматерь еще не родилась, я вернулся в Эшебию, и предстал перед королем Радиганом Вторым, моим правнуком. Тогда у меня был Венец из зеленого металла; но он со смехом отказался признавать меня, потому что был слеп от рождения, и не мог видеть этого венца, а значит, и не мог быть уверен, тот ли это венец!