Леди Фантазия

Ширл Хенке

Леди Фантазия

Глава 1

— Последние два года вы пытались закрыть мое заведение, а теперь вы же намереваетесь воспользоваться моими услугами?

Амбер Лихай Вулвертон, словно в задумчивости, прошлась по своему кабинету и наконец, прищурившись, пристально посмотрела на стоявшего перед ней мужчину.

Когда его лицо вспыхнуло, приобретя цвет весеннего тюльпана, Амбер ощутила приятное чувство удовлетворения.

— Это не касалось вас лично! — приглушенным голосом буркнул Роберт Эмери Криспин Сент-Джон, шестой граф Баррингтон.

Тщетно пытаясь прочистить горло, Роб представил себе выражение лица мадам — наверняка сейчас она походила на кошку, увидевшую перед собой блюдце с вкусными жирными сливками, и, хотя он не видел ее лица, Роберт был почти уверен в этом. Почувствовав, что необъяснимая скованность превратила его — пламенного оратора, способного своими речами заворожить почти всех членов палаты лордов, — в косноязычного школяра, Роб, еще раз откашлявшись, молча сунул руку во внутренний карман жилета и достал кошелек.

— Прошу вас, уберите деньги. Я не принимаю оплаты, пока не выясню совершенно определенно, чего именно хочет джентльмен. Не все… скажем так, фантазии могут быть реализованы здесь. Но если то, о чем вы просите, окажется приемлемым, у нас будет достаточно времени, чтобы обсудить стоимость услуг.

— Полагаю, моя фантазия покажется вам вполне ординарной, — произнес Роб с ноткой иронии в голосе.

Отметив про себя некоторую нервозность джентльмена, Амбер Вулвертон опять внимательно посмотрела на него.

— Об этом позвольте судить мне.

Роб мог видеть лишь сияние ее глаз. Единственным источником света в этой большой, роскошно обставленной комнате были несколько свечей, горевших в высоком канделябре, стоявшем за спиной мадам. С одной стороны, Роберту хотелось рассмотреть ее, но, с другой стороны, полумрак был ему на руку, ведь при дневном свете его уверенность в правильности принятого решения могла бы легко испариться. Так что его сиятельству приходилось довольствоваться лишь созерцанием контуров великолепной фигуры Амбер Вулвертон.

На Амбер было платье какого-то темного цвета. Возможно, синего или фиолетового. Мягкая ткань окутывала ее бледные плечи, а на нежной шее поблескивало сапфировое ожерелье. Несмотря на то что Роберт никогда не проявлял особого интереса к женским платьям и украшениям, он вполне был в состоянии оценить высокое качество и утонченность как самого наряда, так и его владелицы.

Сглотнув очередной поднявшийся к горлу комок, он ответил на ее невысказанный вопрос:

— Мне необходимо получить некоторые, м-м-м… инструкции, точнее указания у самой искусной из ваших красавиц.

— Девушки, которые у меня служат, призваны исполнять пожелания и указания джентльменов, а не наоборот, — сухо ответила Амбер, хотя сама буквально сгорала от любопытства.

Граф прошелся по толстому, изумрудного цвета ковру, подчеркивавшему роскошь кабинета.

— Если бы мне была нужна женщина, потакающая моим желаниям, я, черт возьми, просто завел бы себе любовницу, — разочарованно выпалил он, чувствуя, как его лицо вновь заливается краской.

— Да, но если бы в палате лордов стало известно, что вы содержите любовницу, как бы все восприняли ваши выступления против всеобщей распущенности?

Амбер заметила, что после этих слов на щеках собеседника взбугрились жесткие желваки, впрочем, они тут же исчезли. Интересно, верно ли она догадалась о том, что граф собирается сказать?

— Я не выступаю против распущенности. Я выступаю против преступности, — сухо ответил он.

— Значит, вы считаете мое заведение преступным?

— Большинство домов терпимости являются преступными по своей сути, даже самые элитные. Но скандальные листки преподносят ваш… ваше заведение как нечто особенное, как место, где любой распутник из высшего общества может осуществить свои самые изощренные фантазии.

Амбер быстро перебила его:

— Милорд, мы привечаем далеко не каждого светского распутника. Многим знатным повесам было отказано в приеме, потому что я не собираюсь допускать в этих стенах насилия, жестокости, совращения малолетних или чего-то подобного — всех этих отвратительных вещей, о которых так часто говорите вы и ваши друзья из парламента.

Роб заметил, как стройное тело женщины слегка напряглось. Поведение Леди Фантазии выдавало ее раздражение. Что ж, он и сам был не в восторге от такого поворота дела.

— Мадам, поверьте, у меня и в мыслях не было обидеть вас подобным подозрением. Если бы я хоть на секунду усомнился — Роберт замялся — в качестве услуг вашей фирмы, я бы не обратился к вам с моей… просьбой.

— Как приятно услышать столь лестный отзыв из уст главного борца за нравственность.

Не обращая внимания на сарказм собеседницы, Роберт негромко кашлянул и упрямо продолжил:

— Я навел справки о вашем заведении. Судя по полученным отчетам, ваши куртизанки образованны, имеют хорошее здоровье и весьма искусны в вопросах любви.

Амбер, словно маркиза, каковой она и была до недавнего времени, гордо вскинула подбородок:

— Они обладают не только этими качествами, но и красотой.

Она ждала его следующего хода, ощущая себя шахматистом, разыгрывающим сложную комбинацию, недаром эту игру она полюбила еще в юности.

— В течение ближайшего года я намереваюсь вступить в брак.

Лицо графа снова обжег густой румянец. Черт возьми, ну почему цвет лица выдает его, словно он безусый юнец?

— Я хотел бы доставлять удовольствие своей жене… настолько, насколько это приличествует джентльмену в отношениях с дамой.

Амбер почувствовала, как неловкость, овладевшая графом, возрастает с каждой секундой.

— И вы полагаете, что самой подходящей наставницей может стать именно куртизанка?

— При условии, что она будет совершенно откровенна со мной, по мере того… как будет продвигаться обучение.

— Значит, вы рассчитываете не только на умение, но еще и на откровенность? Последние ваши соратники-реформисты не считают эту черту характерной для женщин, оказывающих подобные услуги.

— Я готов оплатить настоящую откровенность. Этого должно быть достаточно.

Едва слова сорвались с его губ, как Роберт тотчас пожалел о них.

— Я не хотел вас оскорбить, — отведя взгляд, произнес он.

Амбер согрела в ладонях хрустальный бокал, наполненный великолепным французским бренди. Вежливо поблагодарив, Роб отказался от предложенного напитка. Морализирующий педант… или человек, решительно настроенный сохранить голову ясной, раздумывала она. Пригубив напиток, Амбер произнесла:

— Позвольте мне оставить при себе некоторые сомнения относительно ваших намерений, впрочем, — она махнула рукой, — это ровным счетом ничего не значит. Я думаю, какая-нибудь из моих девушек сможет оказать вам эту любезность, но имейте в виду: настоящая откровенность стоит немалых денег.

— Мне дали понять, что вы женщина, умеющая держать свое слово, — сказал Роб, не желая показывать, что эти слова даются ему с трудом.

— Вы делаете мне комплимент? Я отвечу вам тем же, милорд. Ваши намерения будут вознаграждены. Ведь большинству мужчин абсолютно все равно, испытывают ли их жены хоть какое-то удовлетворение от пребывания на супружеском ложе.

— Я не отношусь к большинству мужчин.

Он словно рубил каждое слово.

В неверном свете свечей Амбер с интересом рассматривала лицо графа.

— Нет, конечно же, нет, — согласилась она.

Лорд Баррингтон был невероятно красив. Пожалуй, он был самым красивым из всех мужчин, которых она когда-либо знала. Иллюстрации в солидных газетах даже приблизительно не могли передать его физическую красоту. Густые черные волосы, несколько длиннее, чем того требовала мода, непокорными волнами обрамляли его лицо. Его зеленые глаза под красиво изогнутыми темными бровями, казалось, насквозь пронзали собеседника, прямой тонкий нос с легкой, чуть заметной горбинкой и рельефные мужественные скулы говорили о самом благородном происхождении. Но рот, ах, этот рот, он буквально очаровал Амбер своей потаенной чувственностью, которая, безусловно, проявилась бы, если бы этот мужчина хоть раз улыбнулся…