Моя душа (СИ)

Для определения размера бюстгальтера нужно сначала измерить обхват под грудью и объем груди в сантиметрах, ‒ стала я объяснять Генке тонкости определения размеров женского белья. ‒ Разница между двумя этими размерами будет определять размер чашечки лифчика, или то, что принято называть размером женской груди. Например, обхват под моей грудью 90 сантиметров, объём груди ‒ 108. Произведя несложное арифметическое действие можно легко определить, что у меня третий, или, может быть, даже четвёртый размер груди. Понятно?

‒ Нет! ‒ покрутил головой Генка. ‒ Я так и не понял ‒ как по этим двум размерам, можно определить размер лифчика?

‒ Ну я же тебе уже сказала ‒ размер лифчика обозначается цифрами, определяющими объем под грудью, и буквой, определяющей полноту чашечки! Вот у меня, например, 90 C или 90 D.

‒ А как узнать полноту чашечки? ‒ не отступал Генка.

‒ Ну, проще всего это можно сделать пользуясь таблицей, она должна быть в каждом отделе женского белья. Если разница между этими двумя размерами составляет 10-12 см, тогда размер чашечки будет обозначаться буквами АА, ‒ это самый маленький размер, его ещё называют «нулёвка», если 12-14 см ‒ тогда это A, или первый размер; 14-16 см ‒ B, или второй размер; 6-18 см ‒ C, третий размер; 18‒20 см ‒ D, четвёртый размер, и так далее. А тебе, твой продавец, продала лифчик 105 D, поэтому я, лишь взглянув на этикетку, сразу поняла, что он на меня большой.

‒ Вот сука! ‒ в сердцах воскликнул Генка. ‒ Хорошо хоть не десятый размер мне втюхала! А какой у женщин самый большой размер груди бывает?

‒ Ты думаешь, чем больше у женщины грудь, тем сексуальнее она выглядит? ‒ рассмеялась я. ‒ Я где-то читала, что у одной итальянки грудь была двенадцатого размера, но, мне кажется, с таким размером груди, выглядела она не очень-то уж привлекательно. А есть женщины, которые, чтобы увеличить себе грудь, вставляют силиконовые импланты. Одна американка сделала себе более двадцати операций по увеличению груди, в итоге каждая её грудь весила около трёх килограммов, а размер её лифчика был занесен в «Книгу Гиннеса».

‒ А у тебя грудь настоящая? ‒ не отставал от меня Генка.

‒ Настоящая, настоящая! ‒ отмахнулась я от него. ‒ Хватит уже об этом! Ты думаешь, я не знаю, куда ты клонишь?

‒ Насколько я понял, трусы ты тоже мерять не будешь? ‒ грустно вздохнул Генка.

‒ Их только на лошадь можно мерять! ‒ недовольно пробурчала я. ‒ До пятьдесят четвёртого я пока ещё сильно не дотягиваю!

‒ Ладно, ‒ разочарованно вздохнул Генка. ‒ Попрошу продавщицу принять всю эту «конскую сбрую» обратно. Здесь в посёлке есть магазин, купи себе сами чего-нибудь, ‒ протянул он мне несколько крупных купюр. ‒ Я сегодня уезжаю в командировку, не скучай тут без меня и смотри не вляпайся опять во что-нибудь! Всё, пока, я буду дней через пять.

Генка уехал, а я, оставшись одна, стала наводить в доме порядок. Роясь в кладовке, я нашла старый Генкин спортивный костюм, выстирала его, подшила и укоротила на себя. В этом ко­стюме я и решила сходить на разведку в местный магазин.

Магазин находился минут в пятна­дцати ходьбы от дома. Внимательно изучив скудный ассортимент предлагаемых местному населению товаров, я купила единственное в магазине платье моего размера, тёплый свитер, пару трусов, средства женской гигиены, дешёвые духи, шам­пунь и краску для волос. Едва увидев её на полке мне в голову пришла идея перекраситься в брю­нетку. Так у меня будет больше шансов оставаться неузнанной, ‒ решила я. ‒ Не пря­таться же мне на этой даче всю оставшуюся жизнь!

Нежданные гости

Первый этаж дома, в котором меня приютил Генка, занимали кухня, туалет и ванная с бой­лером для нагрева воды. На второй этаж вела деревянная, в два про­лёта лестница с перилами, поднявшись по которой сразу попадаешь в небольшой зал с ди­ваном, креслами и журнальным столиком. Из зала вели две двери, одни в большую, хорошо меблированную комнату, вторые совсем в крошечную, больше похожую на чулан, но вполне комфортную и довольно уютную комнатку. В ней я и расположилась.

В тот день, прочитав сто раз инструкцию для окрашивания волос, я занялась магией перево­пло­ще­ния. Перерыв весь дом, в поисках необходимых для этой процедуры вещей, я нашла кисточку для нанесения краски ‒ для этого вполне подходил Генкин помазок для бритья, вместо пластмассовых зажимов для волос, приспособила бельевые прищепки, а вместо пульверизатора ‒ прыскалку для цветов. Чтобы не измазаться с ног до головы в это «чудо-краску», я разделась догола и строго придерживаясь инструкции, приступила к смешиванию компонентов.

Не буду подробно описывать магию превращения блондинки в «жгучую брюнетку», но в итоге получилось, мягко говоря, чёрт знает что! Сняв с головы по­лотенце, я расчесала волосы, посмотрела на себя в зеркало и чуть не расплакалась ‒ из зеркала на меня смотрела страшная образина с жуткого цвета волосами. Но делать было нечего ‒ «таинство превращения» уже состоялось. Отойдя от пережитого шока, я взяла себя в руки, накрыла зеркало простынёй, перекрестилась, трижды плюнула через левое плечо, нырнула под тёплое одеяло и углубилась в чтение. Вдруг за окном послышался шум подъехав­шего к дому автомобиля.

Наверно Генка вернулся! ‒ подумала я, но выглянув в окно, увидела трёх молоденьких девочек. Переговариваясь между собой, они направились в дом.

‒ А твои предки случайно сюда не нагрянут? – услышала я за стеной, совсем ещё юный, дет­ский голосок.

‒ Не нагрянут! Батя в командировку уехал, а мамка здесь очень редко бы­вает. Приезжает иногда потрахаться с разными козлами, пока бати нет, но сегодня её точно не будет. Сегодня она в дневную смену работает!

‒ А чего мамка блядует? Её батя что, вообще уже не трахает?

‒ Не знаю, она мне об этом не докладывает!

‒ Жаль твоего батю, он мужик видный, только дуре достался!

‒ Ещё-бы! Хуй в трусах не помещается!

‒ Ты что ему в трусы заглядывала?

‒ Один раз, когда он в спальне переодевался, я его случайно голым увидела.

‒ И как у него хуй ‒ здоровый?

‒ Ещё бы! Вам такой и не снился! Я бы на месте мамки с него сутками не слазила, а она, дура, с придурками разными таскается.

‒ А моя мамка за­кроется в ванной и дрочит до посинения.

‒ А ты откуда знаешь? Подглядывала за ней, что ли?

‒ Подслушивала! Она там так стонала, что её, наверно, все наши соседи слышали.

‒ А я однажды видела, как моя мамка папиному брату хуй сосала. А потом он поставил её на колени и в попку оттрахал.

‒ Я своему двоюродному брату тоже когда-то хуй сосала.

‒ А меня мой двоюродный брат тоже когда-то в попку трахал. Мне понравилось!

‒ А я нашему соседу тоже хуй сосала! А потом он меня, не только в попку, но и в письку, по-настоящему трахал. И даже не один раз!

Оказавшись невольным свидетелем разговора девочек о сексуальных отношений в их семьях, я узнала с кем и как любят трахаться их мамы, что находится в трусах у их пап и с кем они сами вступали в половые контакты. Не в силах больше терпеть это безобразие, я оделась и тихонько про­кралась к выходу.

Вырвавшись на свободу, я долго гуляла по заснеженному лесу, дышала свежим воздухом и, наслаждаясь запахом хвои, старалась за­быть весь тот кошмар, который мне довелось случайно услышать на даче. Что там наши с Галкой проблемы по сравнению с Генкиными! ‒ грустно думала я. ‒ Если он об этом узнает, то не то что в бомжи подастся, он вообще застре­литься к чёртовой матери! Присев у де­рева я с ужасом подумала: ‒ как же так можно, ведь они же ещё совсем дети! Очевидно, с раннего детства девочки наблю­дали, как их мамы развлекаются с мужчинами. Сами того не подо­зревая они научили своих дочек всем извращениям, а те решили, что так всё и должно быть, что секс, это именно то, что делает людей взрослыми и само­стоятельными.

Не обра­щая внимания на пронизывающий до костей холод, я до вечера просидела на поваленном дереве, пока не убедилась, что девочки разъехались по домам.