Север. Цитадель (СИ)

А мы пьем. И боль все притупляется и притупляется. Мир начинает казаться милей, а луны ближе. О, снег пошел. Здорово! Может нас заметет в Бездну, и мы впадем в зимнюю спячку как медведи. Будет круто — тихо, спокойно и никакой боли… Почему так больно? Почему?

Конец вечера запомнился смутно, обрывочно — вот мы всё еще на крыше, уютно устроились в сугробах, вот Бри пытается нас из них выковырять, но мы не поддаемся, но пару воспитательных подзатыльников решают дело. Нехотя перемещаемся ко мне в спальню, Бри заставляет снять мокрое и усесться в халатах у камина. У камина хорошо, а в халатах неудобно, да и шкуры так приятно щекочут голую кожу, что в какой-то момент мы с Масом остаёмся полностью нагишом. Помню еще пару бутылок виски и поднос с закуской принесённый Бри со словами «хоть что-то, может не так накроет». Кажется, не помогло, так как в какой-то момент огонь увлёк слишком сильно, мне захотелось немного с ним поиграть, а может дать свободу. Вместо этого легкое касание к шее и темнота. Только ощущения.

Прохладный шёлк постели, тёплое, гладкое, сильное тело рядом. Разом навалившаяся усталость и сон, не оставивший и тени воспоминаний. Только где-то на краю сознания показалось, что сработал портал, но может припозднившееся гости, а может просто глюк. Потом ощущение чужого присутствия — Бри? Α потом утро, встретившее болезненным светом солнца и просто чудовищной головной болью…

— Мммм…

Стон, раздавшийся рядом, заставил резко повернуть голову, от чего мир перед глазами поплыл, вызывая легкую тошноту. Мас. Со мной в одной постели. Прэээлестно, просто прэээлестно.

— Мас…?

— Раэль…?

Ну, прямо как в анекдоте — вечер начинали друзьями, утро встретили любовниками. Или нет? Что-то ощущения тела совсем не намекают на ночной секс. Ни одним из способов. Да и резерв на том же уровне, что и вчера, даже немного меньше.

— Ночью ничего не было? Ну между нами?

Дроу на секунду задумался и неуверенно ответил:

— Вроде нет…

Из тени в углу соткалась Бри и со смешком оповестила:

— Да ничего между вами не было. Просто вырубились. Вернее, я вас вырубила, а то ты Раэль, решил устроить тут небольшой пожар.

Взгляд на камин подтверждает обвинения Бри — вся каменная кладка и пол в чёрных подпалинах, часть некогда белоснежных шкур так же не пережила моего пьянства. Нда…Голова заболела с новой силой, стоило мне подумать о взбучке, которую мне устроит Владыка.

— Крэшшш…Мас, ты можешь что-то сделать с этой болью и тошнотой?

Дроу что-то невнятно пробурчал в подушку, но всё же простер прохладную длань и возложил мне её на лоб. О, благодать! Будто нежный ветерок коснулся воспалённого мозга, погладил, снял напряжение, убрал давящие тиски и вернул способность смотреть на Мир не сквозь прищуренные глаза.

— О, Мас, ты волшебник!

— Угу… мне бы кто помог…

А вот тут засада — многие формулы из кругов Целительства нельзя плести для себя самого, только для другого. Я же, очевидно, не в том состоянии, чтобы с первого раза запомнить сложное плетение, кинутое Масом на меня. Всё что я умею, это Малое Заживление. Ладно, попробуем.

На ответное прикосновение Мас легонько застонал, нo потом облегченно выдохнул:

— Спасибо, уже лучше. По крайней мере, не хочется сдохнуть.

Немного оклемавшийся Мас наконец смог отлепить себя от подушки о оглядеться вокруг:

— Ммм, я спал у тебя?

— Судя по всему Бри было лень транспортировать тебя в твою комнату.

— Лень. Да и вы так мило смотрелись вместе, просто голубки!

Сучка. Ладно, я найду способ отомстить.

— Кстати, Раэль, в кабинете тебя ждет еще один подарок.

— Да? Ладно, после завтрака посмотрю.

— Обеда, обеда Раэль.

Ну да, крэшшш, знатно мы вчера расслабились…

— Бри, позови Ρитира, пусть придет нам на помощь.

— Уже позвала, скоро должен притащить вам завтракообед. Пожирнее и посоленее.

— Бри, ты просто чудо.

— Нет, я просто Йра.

Каламбур по — тёмноэльфийски… Но, если мой мозг уже способен это воспринимать, значит жизнь налаживается.

Жить стало еще лучше после обильного завтрака. Организм радовался бекону, солёным огурцам, запечённой картошечке и омлету с грибами, как родным. После второй чашки кофе оклемался даже Мас. Так что я с чистой совестью оставил его убирать последствия нашей «бурной ночи», а сам направился в кабинет.

Едва я вошел в затемненную комнату, как увидел его. Просто сидящего за столом. Просто потягивающего виски из хрустального стакана, инкрустированного золотом. Да, за время его отсутствия кабинет пополнился несколькими вещичками, призванными показать статус и достояние. Но похоже брату всё равно, ему плевать на изменения в интерьере. От чего-то он сильно зол и это читается в его эмоциональном фоне крупными буквами.

— Иллири?..

— Иди ко мне.

Голос сухой, глухой, тихий, в нём нет радости встречи, желания, в нём нет ничего. Только приказ. Но подчиняться совершенно не хочется. Как-то не так я представлял себе эту встречу…

Не дождавшись слов или действий с моей стороны, он вскидывает голову резким движением и фокусирует на мне затуманенный взгляд. Крэшшш, да он уже пьян как сапожник!

— Не хочешь?

— Ты пьян.

— Думаешь? Тебе показалось. Я же не мог сразу, как только получил увольнение прямым ходом помчаться к порталам, а потом в Цитадель! Не мог спешить увидеть тебя, не мог так желать этой встречи, что без стука вошел в твою спальню, пока ты ещё спал. Я же не мог хотеть разбудить тебя поцелуем, нежным объятьем… Не мог правда? Не мог после этого выпить пару каких-то бутылок, так?

Безднаааа… Οн в Цитадели с самого утра. Заходил в спальню. Видел меня с Масом.

— Иллири, ты всё не так понял…

Я и сам знаю, что фраза звучит жалко и пошло, как из другого захудалого анекдота, но это действительно так. Брат же с насмешкой кидает:

— Конечно не так. Вы же там просто так лежали. Голышом. В обнимку. Подойди ко мне, и мы просто так посидим.

Наверно, мне стоит подойти, стоит сесть к нему на колени, растопить лёд отчужденности, стоит всё объяснить, но что-то мешает. Страх? Боязнь, что он мне что-то сделает?

— Не хочешь? Нда, как многое изменилось за эти полгода…

Изменилось, но совсем не то, о чём он подумал. Молчать нельзя, но брат не даёт мне вставить и слова:

— Камаэль заходил ко мне в Военкад, рассказывал о твоих успехах…

Крэшшш. Всё ещё сложнее. Молчу, жду продолжения, но уже понимаю, к чему ведёт брат. И верно. Встав, он обходит стол, упирается на него, почти садится и смотрит на меня пристально, прищурено:

— …о Дозорах, о возрождении Дома Вауу, об инициациях, о твоем секретаре…

Бездна и все Преисподние Коварного! Да за каким бесом это понадобилось Каме?

— Ничего не хочешь мне об этом поведать?

— Хочу, но мне кажется ты сейчас не в состоянии…

— Не в состоянии что? Выслушать или поверить?

— И то, и другое.

— Ну, так опусти щиты. Зачем слова, если можно просто довериться?

Бездна. Он требует невозможного, требует впустить в святая святых, во внутренний мир.

— В чём дело? Ты же раньше был не против?

Был, но теперь брат может увидеть слишком многое. Разное. И не всё мне бы хотелось ему показывать.

— Значит вот как.

Он разочаровано опускает голову. И я не могу выдержать всей той печали, что так и сквозит в его облике. Осторожно ослабляю щиты, позволяя скользнуть на грань моих чувств и эмоций. Иллири вздрагивает, прикрывает глаза, словно прислушиваясь, но на самом деле вчитываясь эмоциональный фон. А я тем временем и сам пытаюсь понять, что же чувствую.

Радость от того, что он рядом? Безусловно. Но сильно затемнённую от самой встречи. Желание подойти и обнять. Да. Но и страх быть отвергнутым. Или наоборот, что меня уже не выпустят из объятий. А я снова сомневаюсь, несмотря на принятое накануне решение… Сомнения в себе, в брате, в правильности происходящего? Вот этого точно в избытке и именно это улавливает Иллири: