Изучая нежность (СИ)

Когда прокурор зашел в квартиру, он сразу услышал пыхтение чайника. В сонной ночной тишине этот звук был как приглашение в уют и мирное время. Оставив верхнюю одежду на вешалке и убедившись, что сын мирно спит, альфа прошел в кухню.

Тобиас сидел за столом, снова одетый в привычные простые брюки и смывший с волос лак. Серый свитер был натянут по самый нос, будто юноше вдруг стало очень холодно. Омега держал в руках чашку с горячим чаем, но не пил, а просто смотрел в стену, и чай исходил паром впустую.

При виде хозяина гувернер встрепенулся и отставил чашку на стол, бросив на нее странно виноватый взгляд. Альфа устроился напротив и выжидательно взглянул на юношу.

— Ну так что, ты хотел что-то мне рассказать? — напомнил он. — Если да, то говори, но я на тебя не давлю. Ты не на допросе, Тобиас, и я — не палач. Просто подумал, что нам не мешало бы знать не только о светлых сторонах жизни друг друга.

— Вы правы, — согласился омега. — Что ж… Знаете, в детстве я совершил одну очень, очень большую ошибку, за которую мне стыдно до сих пор. Нет, не смейтесь, дети порой тоже делают что-то ужасное, так бывает.

Мне было четырнадцать и я, конечно же, считал себя жутко взрослым и самостоятельным, как все дети в этом возрасте. Мало бывал дома, часто гулял с приятелями и успел завести пару знакомств с альфами старше себя. Мои родители в то время часто ссорились, да и финансовое положение в нашей семье было… не слишком хорошее. Так что я перестал слушать их скандалы и гулял допоздна.

А потом я узнал, что дело между моими родителями шло к разводу. Ничего особенного, но для меня это стало настоящим шоком. Поймите, всю жизнь они были вместе, с самого своего детства, их свадьба стала следствием долгой дружбы и любви. Мне всегда казалось, что вместе мы все переживем. И тут вдруг… такое.

— Понимаю, — кивнул Лео. У него возникло странное щемящее чувство близости от того, что Тобиас решил доверить ему неприятный рассказ о своем прошлом. — И ты, как я понимаю, решил во что бы то ни стало родителей помирить, так?

— Ага, — вздохнул омега. — Причем выбрал для этого самый дурацкий способ. Я решил, что если со мной что-нибудь случится, отец и папа снова будут вместе и станут заботиться обо мне и друг о друге. Я не планировал умирать, сэр, хотел только немного напугать родителей.

— И что же ты сделал? — альфе легко представилась картина: молоденький омега, который уже пережил первые в своей жизни тяготы, измотанный, готовый бороться за то, что ему дорого, и очень, очень наивный. Такие способны на что угодно.

— Я попытался покончить с собой, — просто ответил Тобиас. Он медленно ковырял пальцем скатерть, мысленно вновь переживая тот день много лет назад. — Выпил много таблеток, лег и стал ждать, когда они подействуют. Но оказалось, что тихое засыпание не имеет ничего общего с реальностью. Мой желудок взбунтовался против отравы, и когда родители вернулись домой, я просто валялся на ковре и блевал, а потом кашлял так, что у меня кровь пошла горлом. Не лучшее зрелище.

Прокурор ощутил жалость. Это явно был не конец рассказа, а он уже понял, что за вечной улыбкой Тобиаса скрывается много неприятностей и боли, пусть даже та имела огромное значение только для того мальчика, каким был омега. И все же альфа молчал, внимательно слушая. Гувернер покосился на него и пожал плечами:

— Меня, конечно же, отправили в больницу. Кое в чем план, бесспорно, удался — мои отец и папа больше не ссорились, когда я сказал, что это было ради них. В больнице было не так уж плохо, я даже познакомился там с одним альфой, чувства к которому принял за любовь.

— Первый неудачный опыт? — понимающе кивнул Лео. Тобиас согласно улыбнулся.

— Да, не очень-то здорово все у нас вышло. Мы с ним ухитрились заняться сексом в больничном туалете, а через год я узнал, что моя первая любовь умерла от передозировки героина в паршивом ночном клубе. Вот так. Поэтому я… так привязался к вашему сыну. У него ведь тоже развелись родители.

Они какое-то время молчали, и Лео протянул под столом руку, чтобы коснуться пальцев омеги.

— Мне нелегко будет остаться с тобой друзьями, — предупредил он. — Ты мне нравишься, Тобиас, даже очень нравишься. Решать тебе, но я мог бы попытаться помочь тебе забыть неудачный опыт отношений. Подумай об этом, ладно? И… спасибо, что доверил мне рассказ о прошлом.

Он поставил на стол банку купленного по дороге кофе — простого, растворимого, какой предпочитал молодой гувернер. Оставив юношу размышлять, Леонард отправился в ванную комнату. Вода быстро заполнила ванну, альфа не спеша разделся и залез в тепло, устроившись на спине и потянув к себе мочалку.

Он почти наверняка знал, что произойдет дальше, и потому нисколько не удивился, услышав за дверью тихие шаги. Мистер Коулман лежал с закрытыми глазами, позволяя воде омывать свое тело, и сдерживал улыбку.

Он услышал, как тихо закрылась дверь, затем раздался шорох одежды. По кафельному полу прошлепали босые ноги, и Тобиас очень осторожно, как пугливый лесной зверек, скользнул в ванну. Вода плеснулась, чуть поднявшись, и Лео ощутил неуверенное касание чужой ладони на своей руке. Он протянул руки, привлек омегу к себе, прижал крепко, все так же не открывая глаз, и только когда тот ощутимо расслабился, посмотрел на него.

— Привет, — слабо улыбнулся Тобиас. — Можно мне присоединиться?

— Ты уже здесь, — логично возразил Леонард. — Останься. Ты принял решение, как я понял.

Омега вывернулся из-под его руки, сел на корточки, без страха позволяя взглянуть на себя, и кивнул.

— Да. Думаю, я смогу не разочаровать вас, сэр. Только, прошу, не думайте обо мне плохо наутро. Я не продажная омега, которая спит со всеми подряд. Вы — хороший человек, мистер Коулман, мне нравится ваш запах и ваш зад… эм, ваша улыбка.

Лео пришлось зажать себе рот рукой, чтобы не расхохотаться в голос и не разбудить этим заснувшего в своей кроватке Зака.

— Ну конечно, — восторженно пробормотал он. — Так я тебе и поверил, хитрый ты омега! А ну-ка, иди сюда!

Он поймал шарахнувшегося омегу за локоть, окунул пару раз в пену, а когда удивленный Тобиас снова показался на поверхности, его уже ждал крепкий поцелуй. На сей раз Леонард никуда не торопился и как следует распробовал чужой вкус. Запах свежей травы смешивался с ароматом мыла и пены для ванны, и намокший омега был похож на воробья под дождем.

Альфа обхватил его за пояс, усадив к себе на колени, и гладил скользкие от пены плечи. На ключице у Тобиаса обнаружился тонкий длинный шрам, и Лео не стал спрашивать, откуда он. Не хотелось думать о плохом.

По комнате плыл водяной пар, густой и горячий, и Лео с мучительно-радостным чувством осознал, что даже такая атмосфера не мешает ему чувствовать желание. Тобиас ерзал на его коленях, откровенно потираясь о вставший член, и все никак не мог оторваться от губ своего нанимателя, прихватывая то верхнюю, то нижнюю. Кажется, у них обоих давно никого не было по-настоящему, а значит, предстояло действовать более бережно.

Он разорвал поцелуй, чуть задыхаясь, и обхватил ладонями узкие бедра своего любовника.

— Я не взял презервативы, — признался Лео шепотом. В ответ омега только улыбнулся и поднялся во весь рост, позволяя воде стечь по его телу. Лео жадно следил, как юноша выбирается на резиновый коврик у ванны и, придерживаясь ногой за край, тянется к столику в углу. У альфы появилась возможность хорошо рассмотреть округлый зад гувернера, его гибкую спину и гладкие побритые яички между ног.

Тобиас вернулся в ванну и помахал перед его носом ярким квадратным пакетиком.

— Прихватил с собой, — пояснил он. — Так и знал, что вы захотите развлечься.