Литовские народные сказки

Хорошо. Старик поел, пришел в лес. Подошел к дереву — кривое, к другому — тонкое, а третье — как раз подходящее. Срубил дерево, сучья обрубил и тащит. Тащил, тащил и захотел остановиться по нужде. Он увидел березу и на нее повесил шапку. Справил нужду, встал и идет, а шапку забыл. Он притащил [дерево] домой, в избу, покушал. Пошел вытесывать болванчика. [Старик] искал, искал шапку — не находит нигде. Ругает старушку:

— Ты, баба, спрятала мою шапку!

Старушка ответила:

— Иди ты, дурень! Может быть, оставил ее там, где присел. Старик вспомнил, пришел — как раз нашел шапку. Пришел и начал тесать болванчика.

Вытесал с руками, с ногами, с зубами, с глазами — как будто человек. Он принес его и положил в кровать. Его назвали Рекечюкас [46]. Старушка залезла на печку, села и говорит:

— Рекечюкас, Рекечюкас, подай мне котелочек.

Рекетелис лежит, не шевелится.

— Рекечюкас, Рекечюкас, подай мне блюдечко.

Рекечюкас все лежит.

— Рекечюкас, Рекечюкас, подай мне ложечку.

Рекечюкас все лежит.

— Рекечюкас, Рекечюкас, подай мне щепочку.

Рекечюкас скок! — и подал щепочку старушке. Сколько радости невиданной, что у них есть ребеночек! Уже ей хорошо, этой старушке. Старушка сшила сермяжку, старик сковал маленький топорик — завтра Рекетелис пойдет пасти [коров]. И старушка говорит:

— Когда придешь на пастбище, найдешь ягоду. Так возьми — кинь через одно плечо и через другое перебрось, тогда обернись и посмотри.

Хорошо. На следующее утро он выгнал коров. Он пасет у леса и находит ягоду. Берет ее — бросает через одно плечо, через другое перебрасывает. Оборачивается, смотрит — девочка стоит в красном-красном платье, как горящие угли. И пасут оба. Ее звали девица Уогяле [47]. Они пасли возле леса. Рекетелис построил маленькую избушку, там эта девица Уогяле и жила. Он приносил ей кушать. Когда приходил домой, Рекетелис каждый раз говорил девице:

— Ты, девица Уогяле, засов задвинь, закройся! Когда я приду и буду звать тонким голосом, тогда открой. А если кто будет звать толстым голосом, не открывай — там волк.

Рекетелис приходит к избушке и зовет:

Девица открыла, он подал ей масло, она покушала. Оба поцеловались. Он опять пошел пасти. Приходит волк:

— Девица Уогяле! — уже грубым голосом.

Девица не открыла: узнала, что это волк. Рекетелис пришел и опять зовет:

Она открыла, он подал сыр. Сыр съела, Рекетелис пошел пасти.

А волк пошел к кузнецу, говорит:

— Кузнец, кузнец, скуй мне язык потоньше, чтобы я говорил тонким голосом.

Кузнец накалил молот докрасна, велел волку положить язык на наковальню. Кузнец стук молотком — волк даже присел. Ну, уже разговаривает тонким голосом. Он приходит к избушке, становится под окошко и зовет тонким голосом:

Девица, ничего не подозревая, открыла дверцы, волк хвать! — и проглотил [ее] живьем. Рекетелис пришел и зовет:

Он подходит к одному окну, к другому — а она все не открывает, все нет девицы. Он взял, окно высадил, вошел в избушку, искал везде — и под печкой, и на печке, везде — нет девицы. Он начал плакать, пошел в ореховый куст и повесился на шелковом поясе. Корова прибежала домой к старикам и говорит:

Старушка взяла прутик:

— Иди прочь! Чего ты, негодная, сюда прибежала и кричишь!

Прогнала корову. Прибежала овца и тоже [говорит]:

И овцу прогнала прочь. Прибежала свинья:

Она бегает вокруг избы и все хрюкает. Старушка прогнала и свинью. Прибежала сучка, бегает и лает:

Старик говорит старушке:

— Пойдем, старушка, смотреть. Что-то тут неладно: все животные домой прибежали.

Пришли к лесу, смотрят — Рекетелис висит в ореховом кусте, повесился на шелковом поясе. Старик со старушкой плачут. Они взяли его и принесли домой, обмыли, одели и положили в середине избы.

Уже и похороны — певчие поют, в риге гроб делают. Сделали гроб, несут в избу.

Несут, и как раз идет тот же волк. Он увидел гроб и так испугался, что выскочила девушка и превратилась в кукушку.

Кукушка прилетела в избу, села у ног Рекечюкаса и кукует:

Рекетелис уже рукой пошевелил. Кукушка подлетела, села у головы и опять кукует:

Скок Рекетелис из мертвых! Они обнялись, радуются, поцеловались.

И я там была, пиво-мед пила, во рту не задержалось, по бороде утекло.

86. [Ночлег у лауме]

Были дед с бабой, и у них был один сын Станисловас. И он пошел за лыком.

А когда-то было такое: кто ночует в избушке в лесу, того лауме убивает. Баба не пускает его:

— Не ходи, сын, не ходи!

— Пойду.

Он взял стакан, воды налил и поставил. И говорит маме:

— Следи: пока я буду живой, так стакан останется полным. А если случится какое несчастье, воды станет меньше.

Он повязал на шею платок, взял три головки лука, и пошел за лыком. Надрал лыка, и стало темно. Он пошел домой и нашел избушку. «Зайду и переночую». Зашел — сидит баба. Говорит:

— Тетя, может быть, примешь меня ночевать?

— А, сын, каждый день у меня ночуют. Я и баню истопила, может быть, замерз, так будет теплее.

А в ее бане стоит печка, полная горящих угольев. Он пришел, лег и заснул. И спит. Лауме прибегает ночью и поет: