Королева Лебедь. Литовские народные сказки

Королева Лебедь

Литовские народные сказки

Как петух барский двор разорил

Волк и лиса

Бегут волк с лисой по лесу мимо силка. А к силку гусь подвешен. Давненько звери не ели, проголодались, но лиса на гуся и краем глаза не глянула.

— Чего зеваешь, кумушка? Не видишь — гусь! — спрашивает волк.

— Среда нынче, вот я и пощусь, мясного не ем, — отвечает лиса.

Волк вспомнил, что сам он постов не соблюдает, ест мясо, когда не попадись, прыгнул на гуся — и повис в силке.

Тогда лиса смело подобралась к гусю и принялась за него, так что косточки захрустели.

— Кумушка, да ведь нынче пост, — попрекнул ее полуживой волк.

— Тому и пост, кто лапами земли не достает, — отвечала ему лиса.

Лиса, дрозд и ворона

В лесу, на ели, свил себе дрозд гнездышко и снес пять яичек, а из них вывел он пять птенцов.

Прибежала лиса и говорит:

— Дрозд, дрозд, подавай мне птенцов, не то ель подрублю.

— Погоди, дай моим детушкам подрасти! Смилуйся, лиса, не подрубай ель.

— Кинь мне одного птенца, тогда не стану рубить.

Что делать дрозду — кинул ей птенца, а лиса схватила его и унесла. Съела лиса дрозденка и опять прибежала грозить. Дрозд кинул ей другого птенца.

Горько плакал дрозд, отдавая лисе четвертого дрозденка, ведь остался у него единственный птенец. Прилетает ворона — добрая душа — и спрашивает:

— Дрозд, дрозд, чего ты так плачешь?

— Как мне не плакать, — отвечает дрозд, — когда лиса всех моих детушек унесла.

— А зачем ты ей дал? — спросила ворона.

— Грозила ель подрубить, коли не дам.

— Ты ее не бойся, а скажи так: руби знай. Только чем ты рубить будешь?

Сказала это ворона и улетела.

Прибежала лиса и говорит:

— Дрозд, дрозд, отдай птенца, не то ель подрублю.

— Руби, руби, — ответил дрозд, — погляжу, чем ты рубить станешь.

Лиса стукнула раз-другой хвостом по стволу. Видит, что дрозд не испугался, и спрашивает, кто научил его таким словам.

— Ворона — добрая душа, — важно ответил дрозд.

Обозлилась лиса на ворону и решила попомнить ей это.

Выбежала на опушку, где порхала ворона, и легла на виду, притворилась мертвой. Увидев неживого зверя, ворона тотчас слетела, села возле лисы и давай каркать, созывать на пир воронье семейство. Лиса ее цап, поймала и собралась уж съесть, да ворона взмолилась:

— Что хочешь делай, только не делай того, что старик со старухой сделал.

— А что он с ней сделал? — полюбопытствовала лиса.

— Взял старик бочонок без дна, посадил туда старуху и до тех пор катал, покуда у ней все косточки рассыпались.

Лиса поскорее сунула ворону в бочонок без дна, чтобы у нее косточки рассыпались, а ворона, надо полагать, и по сей день жива-невредима, над лисой посмеивается.

Как лиса волку шубу шила

Идет волк вдоль опушки, а дятел дерево долбит. Поглядел волк на дятла и спрашивает:

— Дятел, а дятел, ты вот зимой и летом долбишь, а сапог себе надолбить не можешь!

— Не нужны мне сапоги. А ты, волк-живодер, овечек дерешь и дерешь, а как зима наступает — зябнешь, не можешь себе шубу сшить.

Вспомнил волк, как у него зимой от холода зуб на зуб не попадает, пригорюнился, идет — плачет. А навстречу ему — лиса. Спрашивает лиса:

— Чего плачешь, кум?

— Как мне не плакать, если дятел говорит: «Волк-живодер, овечек дерешь и дерешь, а шубу себе сшить не можешь».

— Было из-за чего плакать! Сошью тебе шубу, кум, только принеси мне овечку.

Пошел волк, задрал овечку и лисе приволок.

— Приходи завтра, будет тебе шуба готова, — говорит лиса.

Слопала лиса овечку, по травке катается, на солнышке греется.

Пришел волк.

— Ну, лиса-краса, готова моя шуба?

— Шуба-то готова, только вот на воротник не хватило. Вот бы лошадиную шкуру на воротник достать…

— Откуда же ее взять? — спрашивает волк.

Лиса и говорит:

— Тут недалеко пасется знатный жеребец, вот из него и выйдет воротник. Возьми только оброть, и пойдем! Ты его попридержишь, а я вырежу, сколько на воротник нужно.

Подошла лиса к жеребцу и давай ножницами за ушами щелкать, а волк оброть на него накинул. Ну, а жеребец как понесет с испугу, как потащит волка, у того шерсть дыбом встала. Кричит лиса:

— Кум, держи жеребца, — еще не отрезала!

Волк было отпустил оброть, да сам в ней и запутался. Тащит жеребец волка прямо к дому.

— Кум, за ворота хватайся! — кричит вдогонку лиса.

Некогда волку за ворота хвататься, у него уж кости трещат. Так и не досталась ему шуба, что лиса шила.

Мужик, лиса и волк

Зимней порой ехал мужик с базара, вез полную бочку селедок. Учуяла лиса рыбный запах, догнала мужика и просит:

— Подвези меня немного.

— Не могу, — говорит мужик, — и так тяжело.

— Позволь хоть одну лапку на сани положить.

— Ну, уж одну положи.

Немного погодя лиса опять просит:

— Позволь и другую лапку на сани положить!

— Ну, уж положи и другую, — говорит мужик.

Выклянчила у него лиса позволение и третью лапку на сани положить, а потом стала просить, чтобы подвез и четвертую.

Мужик говорит:

— Ишь ты какая, сама хочешь в сани забраться. Так и лошадь не вытянет.

— Что ты! — вскинулась лиса. — Я совсем не хочу в сани влезать! Довези только мне лапки и хвостик, а уж сама я и пешочком дойду.

Усмехнулся мужик и говорит:

— Ну, уж клади на сани все свои лапки и хвост, а сама позади беги.

Забралась лиса в сани, все селедки из бочки на дорогу повыкинула и сама неприметно выскочила. Собрала селедки, отнесла к лесу и стала их уплетать. Откуда ни возьмись — волк. Видит — лиса селедки ест.

— Здорово, кумушка, — говорит ей. — Где ты столько рыбы взяла?

— Наловила, — говорит лиса.

— Дай и мне попробовать, кумушка.

Лиса кинула волку самую маленькую селедку.

— Дай еще, кумушка, — просит волк. — Уж очень у тебя рыбка вкусная!

— Не могу, сама голодная… Пойди да налови!

— А где ты ловила? — спрашивает волк.

— Сейчас покажу, мне не жалко.

Вечером, когда все уснули, лиса повела волка в деревню. Остановилась у пруда и говорит:

— Если хочешь наловить рыбы, опусти хвост в прорубь и держи его до тех пор, покуда рыба на него не нацепится.

Опустил волк хвост в прорубь и ждет. Начал у него хвост замерзать. Волк не выдержал и говорит:

— Кумушка, не могу больше терпеть, — вытяну хвост.

— Терпи, кум, терпи. Еще только мелкая рыбешка ловится.

Прошел час. Волк опять говорит:

— Ах, кумушка, очень мне худо. Хвост совсем замерз. Вытяну его.

— Терпи, кум, терпи, покуда крупные рыбины не попадутся.

Терпел волк, терпел, прорубь и замерзла. Уж светать стало. Волк и говорит лисе:

— Ну, теперь можно вытягивать?