А обещали сказку…

– Почему тебе? – с удовольствием глядя на разглагольствующий среди подушек пуп земли.

Глазки угрюмо сверкнули.

– А кому? Я – наиболее законченный вариант персонажа. Да и ты сама сделала так, чтобы в сказке я стал чуть ли не главным после тебя. Вот и…

Улыбаюсь и снова тискаю вырывающееся чудо. Главный он. А что? Забавный такой пупок мира получился – прикольный до жути!

– Марина, – шипя сквозь зубы.

Усмехаюсь и падаю на одеяло, поглаживая его по голове. Кот подумал и смирился, даже тихо заурчал. Правда, как-то с угрозой и не переставая фыркать.

– И что же ты будешь делать с миром?

– Ну… ты ведь решила через месяц уйти?

– Подслушивал?

– Я телепат, не забыла? И возможно, единственный в мире, кто знает твои мысли чуть ли не наперед.

– Гм.

– Но так просто все бросить ты и сама не хочешь. Это хорошо.

– И что тогда?

– А я уже все придумал, слушай. Первое: мы за этот месяц проедем по миру, и ты своим воображением заполнишь все оставшиеся белые пятна. Ну хотя бы основные.

– А успеем? – с сомнением.

– Больших – всего штук пять. Так что успеем. Тем более что мир пока ограничивается этим островом и еще одним – поменьше, с которого и приехал твой Тарзан.

– Хм.

– Тебе даже делать ничего не надо будет – просто доедешь, оглядишься и уедешь. Твое воображение само заполнит пустоты, разумно не показывая черные дыры, зияющие посреди зеленого поля, леса или города.

– Или деревни. И все равно…

– И все равно мир будет нецелым, непродуманным, и ему все еще нужна будет твоя помощь. Недаром он с таким ужасом смотрел сам на себя пять минут назад.

Киваю и глажу мягкую до невозможности шерсть. Урчание стало сильнее, но Мурз и не думал затыкаться.

– Так что ты тут надолго.

– Но сам же сказал, что я смогу уйти через месяц.

– Я? А, ну да. Но я и не говорю о коме. Я все узнал, и твоя смерть в реальности больше не нужна. Есть вероятность, что этот мир еще слишком слаб, до конца себя не осознал и погибнет вместе с тобой. Да и… привязался он к тебе. Очень, – смущенно.

– Откуда знаешь?

– Ну я же тут главный после тебя… и я как-то чувствую его. Его ощущения. Мыслей-то пока нет. И он и вправду к тебе сильно привязан и не хочет, чтобы тебе было плохо. Но и отпускать не собирается.

– И как быть?

– Да все просто, – махнув лапкой и подняв голову, чтобы почесали еще и подбородок. – Твои сны. Каждый раз, как ты будешь засыпать, тебя автоматически будет перебрасывать сюда. Вот… только время будет тянуться чуть иначе. Где-то в шесть раз дольше. Так что один твой сон обернется двумя-тремя днями здесь.

Думаю. Хмуря брови и чувствуя, как в груди поднимается чувство глубокой и искренней радости. Получается, у меня будет свой собственный мир. Мир, в котором я буду главная, где у меня будут друзья и приключения… Блин, если раньше я думала о том, что проснусь, с чувством ужаса и отрицания, и единственное, что заставляло принять это решение, был Вирт. То теперь…

Обнимаю кота, уткнувшись носом в мягкую шерстку и глупо улыбаясь. Не разреветься бы. Здорово. Как же все-таки здорово, если все это правда.

– Ну чего ты? – смущенно. – Ты же не думала, что все вот так просто исчезнет. Ты эта… как Питер Пен – теперь тут надолго. Точнее, навсегда. А как умрешь – от старости или еще чего, – так тут и поселишься окончательно. Со временем станешь даже чем-то вроде высшей си-илы… Так что советую уже напрячься по поводу грядущего бессмертия и тысячелетий тоски и прозябаний.

Смеюсь, откидываясь назад и разглядывая заразу.

– Я согласна.

Кот только вздохнул и, довольно кивнув, вывернулся из рук. Впрочем, тут же был пойман и водворен на место.

– Марина!

– Я не Марина.

Удивленный взгляд и вопросительно склоненная набок головка.

– Это мой мир. Здесь – не там. И имя у меня будет другое.

– И как же мне тебя называть? – язвительно. Выдернув хвост и внимательно его разглядывая – не помяла ли.

– Не знаю. Придумай сам. Раз уж ты чувствуешь сознание этой вселенной, то и спроси, какое имя ей бы понравилось.

– Гм. Ты просишь спросить у новорожденного, как ему тебя называть?

– Только не «мама», – садясь и довольно потягиваясь. – Давай думай, а я пока еще чего-нибудь напишу. Мне понравилось.

– Смотри не вздумай снова вызывать вселенское зло!

Киваю и со скрипом придвигаю стул к столу. После чего беру перо и задумчиво изучаю трещину на стене с гигантскими пятнами плесени в центре. Итак.

– Гм… хм… я имя потом скажу, ладно?

Отмахиваюсь, самозабвенно выводя слова на бумаге. Потом так потом. Мне не к спеху.

Глава 46

Я решила написать первую книгу по магии в этом мире. Да, размах велик. Но мне как-то не хочется, чтобы еще были индивидуумы (кроме меня), способные силой воли заставить дома летать, а воздух – разрежаться вплоть до вакуума. Поэтому за дело я взялась серьезно. Сначала попросила принести в комнату побольше еды, натаскала с рынка ковров, мягкой мебели. И выкрасила стены, пол и потолок в какую-то гадость, при высыхании изображающую дерево. Ну и… потратила на все это кучу денег.

Вирт – целыми днями пропадал в городе, что-то там организуя, часто покидая мир совсем. Говорил, что беседует с врачами и подготавливает мое возвращение назад. И если здесь мне давался на размышления месяц, то в реальном мире должно было пройти всего пять дней.

– Госпожа желает что-нибудь еще?

Отвлекаюсь и вопросительно поднимаю взгляд. Худой высокий мальчишка стоит передо мной и с трепетом смотрит на стол, где лежит ОНА! Первая книга по магии, которую я лениво дописываю между делом. Паренек уже второй день упрашивает меня переместиться в местную Академию магии и волшебства, которая только недавно восстановила рухнувшую башню Камнепупса. (И, вытолкав оттуда возмущенного мага с котом, прочно обосновалась сама, достраивая шатающуюся конструкцию на ходу.) Я пока креплюсь.

– Нет, – зевая.

– Мы бы выделили вам подвальный этаж, – глядя вопросительно и напряженно.

– Гм.

– И если башня снова рухнет – там будет не страшно.

Хмыкаю и сажусь за стол. За спиной раздается напряженное сопение.

Паренька, кстати, зовут Сэм. И он просто с ума сходит от магии. Правда, самое крутое, что может местный чародей, – это вызвать легкий ветерок или приподнять книгу на полсекунды, а полеты на метлах, левитация, телепортация и прочее – не снились народу даже в самых жутких кошмарах. Но вот, к примеру, магофонарь создать – это всегда пожалуйста. Да и рисунки на стенах оживить местным магам несложно. Всего-то и надо: взять волшебный мелок, залежи которого откопаны в лесу, и нарисовать что-нибудь на стене или поймать магических светляков в ближайшей пещере, сунуть в прозрачный ящик и периодически подкармливать, не забывая чистить стекло хотя бы раз в неделю.

– Так, ладно. Возвращайся к магам и передай, что я ни сегодня, ни завтра не собира…

– Там диван есть, – тихо и с надеждой.

Замираю, забыв макнуть перо в чернильницу.

Диван – это круто. Я его на рынке ни за какие деньги найти так и не смогла. Максимум: кресло-качалка, да и то чуть ли не каменное. Остальное считается изысками моды, которые простым смертным ни к чему. Народ-то бедный.

– Диван? – Длинное ухо повернулось в сторону парнишки. Я поняла, что палюсь.

– И хлодлинник!

– Холодильник.

– С едой, – добавляет мрачно.

– Гм. И все равно. Подвал – это не для…

– Так можем на чердак все перетащить! Просто… там слегка качает.

Воображаю, какой вид открывается из окна. Заманчиво до ужаса. А качает… так ну и что? Трактир, кстати, уже начал меня потихоньку доставать.

Разворачиваюсь на стуле, пристально глядя на утирающего нос рукавом парня. Сэм смотрел на книгу, отлично понимая, что это такое. И в глазах его горела дикая жажда знаний.

– Хм. А хочешь, я возьму тебя в ученики? – Зачем ляпнула, спрашивается? Вытаращенные глаза и трясущиеся руки намекнули на то, что парень не возражает. – Но эмм… у меня учиться сложно.