Игра ва-банк

От неожиданности я перестала визжать и разжала пальцы. Фред же в свою очередь дернул на себя Хиро особенно сильно, и мужчины покатились кубарем.

– Малыш! Туда!

Окликнутый Виргиний метнулся к заалтарной двери, на ходу легко вскидывая на плечо Хиро и увлекая за собой Фреда.

Деревянная дверь не устояла перед натиском оборотня. Она слетела с петель, точно была из фанеры, а не мореного дуба.

Спустя минуту взревел заведенный мотор, чей шум удалялся с каждой секундой, пока не растаял вдали.

Кажется, ребята махнулись тачками с самим святым Филиппом.

Стало тихо.

Отец Джонни приоткрыл один глаз. Обнаружив, что все страшное уже позади, он решился открыть второй. После чего со всей осторожностью сел, готовый при малейшей опасности принять прежнюю позу.

– Где инквизиторы?

– Я тоже хотела бы это знать.

Меня начали мучить страшные подозрения на этот счет…

– Лапушка, ты же в курсе, чья это была идея, да? – Тетина голова заглянула в залу. – И не станешь кричать на свою любимую тетушку Элспет?

После моего кивка тетя нарисовалась на пороге целиком.

– Что ты с ней цацкаешься! – Ба отпихнула тетю в сторону. – Всыпать ей надо хорошенько, а не упрашивать.

Тяжело опираясь на трость, она прошла внутрь.

– Что застыла, как булыжник из Стоунхенджа? Быстро на выход!

– А где мама?

– На улице метлы сторожит. На толковое караульное уже ни у кого силенок не осталось. А все из-за тебя, поганка эдакая!

Священник, окончательно потерявший способность что-либо понимать в происходящем, поднялся с пола.

– Что тут происходит? Кто вы? Где инквизиторы?

– Вот заладил «где инквизиторы», – проворчала Ба. – Дома инквизиторы. Десятый сон видят уже, пока всякие удоды тут непотребствами занимаются.

– Кто за погром платить будет? – Отец Джонни обвел взглядом залу.

Да, наворотил тут Виргиний. С другой стороны, на те деньги, что мы здесь оставили, в хорошем ресторане можно всю ночь гулять – с песнями, плясками, битьем морд и посуды.

– Так мы уже заплатили. – Я сняла фату и засунула ее в карман. Пусть останется на память. – Сто шестьдесят пять фунтов. Могу квитанцию показать, если не помните.

– Эла! – ахнула тетя, хватаясь за сердце. – Откуда такие деньги? Ты связалась с нехорошей компанией и до сих пор нас с ней не познакомила? Что за безответственное поведение!

– Ни с кем я не связывалась! Это не мои деньги!

– А чьи?

– Неважно.

– Деньги – это всегда важно, – наставительно заметила Ба. – Ладно, дома поговорим. Пора уже покинуть эту обитель терпимости.

– Попросил бы не выражаться в храме Божьем! – встрепенулся отец Джонни.

Бабушка окинула священника презрительным взглядом:

– Оденься сначала, как приличный церковник, а потом проси. Стыдоба! Тебя же ни одна уважающая себя нечисть не забоится.

– Ах ты, старая ведьма!

– Ну ведьма, – согласилась Ба. – Лицензия, между прочим, имеется. Не просроченная. А про возраст мог бы и промолчать. Чай, с женщиной разговариваешь.

Бабушка пристукнула тростью, и ближайшая скамья резво кинулась к отцу Джонни, сбивая того с ног. Он рухнул на нее как подкошенный.

– Я подам жалобу, – слабым голосом пригрозил священник.

– На что жалуемся, милейший?

– Применение магии в Божьем храме! – Голос отца Джонни окреп.

Бабушка присела напротив.

– Это вы про портретик, что у вас в прихожей висит? На котором глэмор толстым слоем? Ох уж эти фейри! Совсем обнаглели, пакость мелкая, зачаровывают все подряд. Хуже мошкары, право слово. Вы напишите жалобу, милейший, напишите. А я очевидцем пойду, не сомневайтесь.

Обессиленный отец Джонни одной рукой прикрыл глаза, а другой махнул на дверь. Мол, идите, куда хотите.

Бабушка протянула мне руку, чтобы я помогла ей подняться.

– Все, Эла, пошли.

Уже на выходе она обернулась:

– Если мальчики за машиной приедут, передайте, что она в Спэрроу-хилл. Это от Давкаута совсем недалеко, найдут, не заблудятся. Пусть заворачивают на огонек. Вернем машинку, пущай не переживают. Мы – ведьмы с понятиями, ссориться с клыкастыми не хотим. Вы уж передайте, не сочтите за труд. Если, разумеется, и вам проблемы с кровососами не нужны.

Священник кивнул, не открывая глаз.

К утру похолодало. Дождь прекратился, а небо прояснилось. Его усыпали колючие звезды, потеснив даже бледный огрызок луны. Надпись, призывающая всех проезжающих мимо сочетаться браком, продолжала гореть. И «лендровер» тоже никуда не делся.

Мама подогнала машину.

– Девочки, грузим метлы! – опустив стекло, крикнула она. – Живенько.

Судя по тому, что Ба и тетя Э безмятежно уселись в машину, погрузить леттранспорт предлагалось мне.

Покидав метлы им под ноги да с кряхтеньем впихнув туда же тетушкин пылесос, я забралась на свободное переднее сиденье.

– Дочка! – Мама крепко меня обняла. – Вторую ночь подряд нас пугаешь. Ты хоть передышку нам давай.

– Я же не специально.

– Знаю, знаю. – Чмокнув в макушку, она меня отпустила и взялась за руль.

Я пристегнула ремень. Мама управляется с техникой, конечно, получше тетушки Элспет, но подстраховаться никогда лишним не бывает.

– Куда едем?

С заднего сиденья мне тут же прилетел подзатыльник.

– Уй! За что?

– За глупый вопрос, – пояснила бабушка. – Брэгу понятно, домой едем.

– Как домой? – всполошилась я. – А Хиро?

– Хиро? – хором переспросили мои дамы.

– Кто это? – уточнила мама, выруливая на шоссе.

– Ну… муж… мой.

От второго подзатыльника я сумела увернуться, но третий меня нагнал-таки. Ба одинаково сильно раздавала их с обеих рук.

– Супруг ведьмы должен сам уметь справляться со своими проблемами.

– Я не ведьма, и вам это прекрасно известно. К тому же ты что-то там про вампиров говорила…

– Ну мало ли что я говорила! Этому святоше еще не то сказать надо было! Пущай бы поразмыслил над своим внешним видом да поведением.

Тетя протянула руку, чтобы потрепать меня по макушке, но я привычно отшатнулась.

– Лапонька, не переживай. Я кости бросила: с мальчиком все будет в порядке. Да и вообще этот брак обещает быть удачным, если верить хорарному гороскопу.

Мне понадобилось около минуты, чтобы полученная информация дошла по назначению.

– Что?!

Машина вильнула в сторону. Мама с трудом ее выровняла. Покосилась на меня, но ничего не сказала.

– Чего орешь, дурная? – Четвертый подзатыльник от Ба. – Чуть с сердцем плохо не стало.

Я обернулась к бабушке и тетушке. Никакого замешательства или раскаяния на их лицах обнаружено не было.

– Как давно вы прилетели?

Они переглянулись. А мама вообще сделала вид, что, кроме дороги, ее ничего не интересует.

– Некоторое время назад, – уклончиво ответила Ба.

Я глубоко вздохнула и попыталась вновь:

– Это было после свадьбы или все-таки до нее?

Мне стало жарко. Пришлось расстегнуть куртку и размотать шарф.

– Солнышко, не нервничай. Ты обещала не кричать…

– Не кричать?! Вы же могли предотвратить эту дурацкую свадьбу! И теперь просите меня не кричать?!

– Эла, прекрати истерить.

– Я… не… исте… рю…

Мне стало не хватать воздуха. В глазах потемнело. Пот катился градом, тело била крупная дрожь. Меня швырнуло вправо. Затем резко влево. И только пристяжной ремень удержал меня на месте.

В окружающей меня темноте по ушам били звуки, точно из ненастроенного радио – шипящие, гудящие, с трудом складывающиеся в слова.

– Эсме, следи за дорогой! Руль держи, я сказала! Что это у тебя машину бросает из стороны в сторону!

– Мама, что с ней?

– Ты веди, не отвлекайся. Не вздумай останавливаться. Учти, чем быстрее мы доберемся до дома, тем лучше для Элы.

Бабушкина ладонь, сухая и прохладная, легла на мой пылающий лоб, принеся с собой облегчение.

– Сколько СС ты сегодня приняла? Эла! Тебя спрашиваю!

Я с трудом разлепила губы: