Странствующий цирк вампиров

— Кровотечение прекратилось, — объявил я.

— Отлично, — откликнулась Слим.

— Но оно может начаться снова, если ты сразу начнешь двигаться. Лучше тебе полежать еще немного.

— Тем более что мы вряд ли куда-то пойдем в ближайшее время, — добавил Расти.

Я поднялся на ноги, подошел к краю крыши и перегнулся через край деревянной вывески. Собака уставилась на меня снизу, оскалила зубы и зарычала.

— Пшла вон! — закричал на нее я.

Она прыгнула. Я отпрянул, и мое сердце скакнуло, но собака ударилась о стену примерно в футе от земли и попыталась вскарабкаться выше. Пару секунд она яростно работала лапами, царапая когтями старое дерево. После чего упала, опрокинувшись на бок, но тут же снова вскочила и залаяла на меня.

— Чтоб тебе провалиться, гавкалка, — пожелал я вполголоса и отвернулся.

Расти, сидевший, скрестив ноги, рядом со Слим, посмотрел на меня с беспокойством:

— И что нам теперь делать?

— Сидеть здесь, — ответил я. — По крайней мере, пока. Пусть порезы Слим подсохнут. Когда мы будем готовы идти, мы подумаем, что делать с собакой.

— Может, она к тому времени уйдет, — предположила Слим.

— Было бы здорово, — согласился Расти.

— Боже мой, я хотела поговорить с ней по-доброму,а она попыталась сожрать мое лицо.

— Иногда не стоит быть слишком доброй, — пояснил я.

— Можешь повторить это еще раз.

— Иногда не стоит быть…

— Ладно, ладно, — оборвал Расти.

Я сел рядом со Слим и посмотрел на свои руки. Они были покрыты липкими красными разводами. Я потер их о джинсы, но лучше не стало.

Расти взглянул на собственные ладони. Они были такими же грязными, как мои. Слегка нахмурившись, он поднес правую руку в лицу. Секунду поизучав ее, он приподнял брови и лизнул ладонь.

— А, мерзость, — не удержался я.

Слим, лежавшая лицом ко мне, не могла видеть, чем занят Расти. Вместо того, чтобы менять положение, рискуя потревожить порезы, она спросила:

— Что он делает?

— Слизывает твою кровь с рук, — ответил я.

Он лизнул снова и улыбнулся:

— А ничего.

— Первоклассная кровь, другой не держим, — откликнулась Слим.

— Оно и чувствуется, — он сунул в рот заляпанный красным указательный палец. — Может, эти вампиры в чем-топравы. Вкусная штука. Дуайт, попробуй тоже.

— Не уж, спасибо, — меня передернуло.

— Что, испугался?

— Не имею ничего против крови Слим…

— С чего бы, — заметила Слим.

— Но я только что держал за хвост грязную шавку.

— Нытик, — ухмыляясь и хлопая в ладоши поддразнил Расти.

— Кстати, — прервал его я. — А чего касался тыв последнее время?

До него дошло. Он убрал язык и хмуро уставился на свои руки. Вид у него был такой, будто его сейчас стошнит, но он только передернул голыми облупленными плечами и произнес:

— Ничего особенного.

— Я уверена,что Расти всегда моет руки после туалета, — сказала Слим. На той части ее лица, что я мог видеть, играла ехидная улыбка.

— На них ничего не попало, если ты об этом, — сумел выдавить Расти. — По крайней мере, не много, — и он расхохотался.

Мы со Слим тоже рассмеялись, но она очень быстро умолкла — наверное, ей было больно смеяться, или она боялась, что от резкого движения снова может пойти кровь.

После минуты или двух тишины Расти спросил Слим:

— Хочешь, я оближу твою спину?

— О господи,нет!

— Боже мой, Расти, — присоединился я.

— А что такого? — спросил он. — Просто предлагаю ее немного почистить.

—  Слюной? — ответила Слим. — Нет уж, спасибо.

— Уймись, — посоветовал я.

Посмотрев прямо мне в глаза, он произнес:

— Ты бы тоже мог присоединиться. Тебе бы хотелось, правда?

—  Нет!

На самом деле, мне конечно хотелось бы. При мысли о том, чтобы провести языком по теплой, гладкой коже Слим — покрытой кровью или нет — у меня перехватило дыхание и чаще забилось сердце. Под плавками и плотной материей джинсов я почувствовал напряжение.

Но об этом знал только я.

— Ты совсем сдурел, — сказал я. — Я не стану лизать ее — и ты тоже.

— А что такого? — переспросил Расти.

— Даже думать забудь, — отрезала Слим.

— Да ладно, ладно. Подумаешь. Я же просто старался помочь.

— Ну конечно, — сказал я.

— Потому что знаешь, что случится, если мы не счистим с нее кровь? Она станет притягивать вампиров как магнит.

—  Чего? — выдохнул я удивленно.

— Очко за оригинальность, — сказала Слим.

— А ты думаешь, не станет? — спросил Расти.

— Я думаю, что вампиров вообще не бывает, — ответил я.

— Я тоже, — сказал Расти. — Но что, если мы ошибаемся? Что, если Валерия как раз и есть вампир? Кровь привлечет ее к нам как приманка акулу.

И, хотя я не верил в вампиров, мне стало неуютно от его слов. Потому что никогда не знаешь наверняка.

Так ведь?

Правда?

Большинство людей говорятсебе: мы не верим в подобную чушь — но, может быть, это потому, что мы боимсяподумать о том, что они могут существовать. Вампиры, оборотни, призраки, пришельцы из открытого космоса, черная магия, дьявол, ад… может быть, даже Бог.

А если они существуют, то они могут до нас добраться.

Так что мы решаем, что они не существуют.

— Бред какой-то, — сказал я.

— Может, и да, а может, и нет, — ответил Расти.

—  Скореевсего, да, — подключилась Слим.

— Если бы Валерия была вампиром — а она невампир… — начал тогда я. — Во-первых, она даже еще не здесь. И, во-вторых, даже если она сюда доберется, она не сможет напасть на нас раньше, чем стемнеет. А нас здесь к тому времени уже не будет.

— Ты так думаешь? — спросил Расти.

— Я уверен.

Конечно, я был уверен.

Глава 7

Я улегся на спину. Рубероид под моей кожей был шершавым, но он, по крайней мере, не разогрелся так, как мог бы в более солнечный день.

— Что ты делаешь? — спросил Расти.

— А как ты думаешь?

— Нам надо убираться отсюда.

Я закрыл глаза, сложил руки на животе и произнес:

— Что за спешка?

— А ты хочешь, чтобы тебя поймали, когда они все-таки приедут?

— Почему бы и нет? — спросила Слим. — Мы же пришли посмотреть на Валерию, ведь так?

— Поглядеть на нее — а не быть пойманнымина этом!

— Лучше пусть они нас поймают, — ответила Слим, — чем «Старина Горлопан», ^[12]который мечтает откусить мне задницу.

Расти помолчал немного, потом жалобно протянул:

— Но не можем же мы просто сидетьна этой крыше!

— Дело не только в собаке, — пояснил я. — Чем дольше мы сидим, тем меньше будут кровоточить порезы Слим, когда мы отправимся домой.

— Но онивот-вот появятся.

— Может, у них есть бинты, — сказала Слим.

— Очень смешно.

— Давайте подождем часок, — предложил я.

— Может быть, если мы будем сидеть очень тихо, — сказала Слим, — собака уйдет.

— Ну конечно, — пробормотал Расти.

Я услышал шуршание и, открыв глаза, увидел, что Расти укладывается на крышу с другой стороны от Слим. Он испустил тяжкий вздох.

Мы лежали, вытянувшись рядом, и это напомнило мне плот, с которого мы ныряли в бухте Доннера. Поплавав, мы всегда устраивались отдохнуть на старой выбеленной платформе, в мокрых купальных костюмах, задыхающиеся и остывшие в речной воде. Вскоре солнце согревало нас. Но мы не торопились подыматься. Там было так здорово, что хотелось лежать на месте вечно. Плот слегка качался. Вода едва слышно шлепала по нему, издалека доносилось гудение моторных лодок и голоса птиц. С одной стороны было мягкое тепло летнего солнца, с другой — жесткая скользкая поверхность крашеного дерева. Рядом устроились твои лучшие друзья. И Слим была особенно хороша в бикини, когда ее кожа была покрыта каплями воды.

Жаль, что теперь мы лежали не на плоту, покачивавшемся в бухте, а на шершавой крыше ларька «ПИВО — ЗАКУСКИ — СУВЕНИРЫ». Окруженные не водой, а заброшенным полем Янкса. И ждали нас не мирные волны, а проклятая псина, рычавшая и гавкавшая снизу и то и дело пытавшаяся взобраться к нам.