Странствующий цирк вампиров

Как правило.

Я опустил руку и посмотрел на моих друзей, потом отвернулся и поспешил к дороге.

Теперь я бежал не так быстро. Не так, как бегают от собаки, а так, как бегут, когда предстоит преодолеть большую дистанцию. Быстрый бег, но не спринт.

То и дело у меня возникало желание обернуться.

Но я каждый раз говорил, что с ними все в порядке. Пока они сидят на крыше, собаке до них не добраться. А если на поле заявится кто-то еще — какие-нибудь бродяги, алкаши или Странствующий цирк Вампиров — Расти и Слим лягут на крышу, и никто даже не узнает, что они там.

Кроме того, если бы я вернулся, мы бы снова застряли на поле, не имея ни шанса добраться до дома так, чтобы Слим не истекла кровью.

Пойти за машиной было самым разумным.

Так я убеждал себя.

Но чем дальше я убегал от поля Янкса, тем больше я жалел о том, что не остался. Пару раз я даже останавливался, оборачивался и смотрел на дорогу, исчезавшую позади меня в лесу.

И думал о том, чтобы вернуться.

Может быть, я бы и вернулся, если бы не собака. Мне совершенно не хотелось встречаться с ней еще раз.

Во-первых, я чувствовал себя виноватым из-за того, что пытался ее убить. Это было глупо. Проклятое животное напало на Слим — оно поранило ее и пыталось разорвать. За это оно заслуживало смерти. Определенно. Безо всяких сомнений. Но все равно, я чувствовал себя погано из-за того, что прыгнул с крыши, пытаясь убить псину. В какой-то мере я был даже рад, что она успела увернуться.

Во-вторых, она наверняка напала бы на меня, вздумай я вернуться на поле Янкса пешком. Она попытается меня покусать, и мне снова придется пытаться ее убить.

Но я надеюсь, что собака не была единственной причиной, по которой я не стал возвращаться. Надеюсь, что это не было слишком эгоистичное решение.

Но ведь никогда не знаешь точно.

Истинные причины.

А если даже и удается доискаться до истины, оказывается, что лучше было вообще не искать.

Лучше поверить в то, что тебе больше нравится.

Если сумеешь.

Как бы там ни было, назад я не пошел. Я продолжал с пыхтением бежать по полутемной грунтовой дороге, потея так сильно, что джинсы стали прилипать к ногам.

Я никого не встретил. На дороге от поля Янкса до Третьего шоссе кроме меня не было ни души.

Добравшись до трассы, я перешел на шаг. Мне нужно было перевести дух и немного отдохнуть, но, кроме того, мне не хотелось, чтобы кому-нибудь из проезжающих мимо людей пришли в голову неверные мысли.

Или верные.

Я находился всего в нескольких километрах от Грендвилля, так что некоторые из проезжавших мимо людей могли узнать меня. Увидев, как я иду вдоль шоссе, они, скорее всего, не обратили бы на меня никакого внимания. Но если они увидят, что бегу, они решат, что что-то не в порядке.

И либо остановятся, чтобы предложить помощь, либо поедут дальше и расскажут все, что они только что видели.

«Подумать только, Мэвис! Я ехала сегодня по Третьему шоссе, и кого, ты думаешь, я видела? Сыночка Фрэнка и Лейси, Дуайта, в полном одиночестве, у самого поворота на поле Янкса, бегущего так, будто за ним сам Дьявол гнался. Выглядело это очень странно».

«Думаешь, он что-то натворил?»

«Ох, Мэвис, даже не знаю. Он всегда был таким славным мальчиком. Но все когда-то случается в первый раз…»

«Думаю, тебе лучше рассказать его родителям, где ты его видела».

«Да, ты права. Я бы хотела знать, будь это мой сын».

И начнется. В Грендвилле все не только знают друг друга, но думают, что это их обязанность — совать нос в чужие дела. Мне приходилось слышать, что «нужен целый город, чтобы вырастить ребенка». Если вы спросите меня, то город нужен, чтобы разрушить ребенку жизнь.

В Грендвилле иногда создавалось ощущение, будто живешь в шпионском притоне. Одно неверное движение, и об этом узнавали все. В том числе твои родители.

Обдумав все это, я решил, что не хочу, чтобы меня вообщевидели на трассе. Так что каждый раз, слыша звук приближавшегося автомобиля, я поскорее сходил с дороги и прятался за деревьями, пока он не проезжала мимо.

Но, даже спрятавшись, я продолжал следить за дорогой. Если бы мимо проехало что-нибудь, напоминающее Странствующий Цирк Вампиров, я хотел знать об этом заранее. В таком случае я собирался бросить все и бежать обратно на поле Янкса.

В остальное время, когда я не скрывался от автомобилей, я думал о том, как заполучить машину самому.

Первой мыслью было одолжить мамину. Но, если подумать, мама никогда не позволит мне ее взять, не расспросив предварительно, куда я собираюсь. Поле Янкса, скорее всего, было в списке запрещенных мест. И она была бы сердита на меня (и разочарована), если бы я честно ответил, куда собираюсь. А врать было бы только хуже: «Если человек соврал тебе один раз, — говорила она мне, — ты уже никогда не сможешь полностью ему доверять».

Очень верно. Я знал это тогда и понимаю сейчас.

Так что я не мог ей врать.

И, значит, я не мог взять ее машину.

И отцовскую тоже.

У обоих моих братьев тоже были машины, но они непременно настучали бы на меня родителям. Так что я не мог обратиться ни к одному из них…

Затем я вспомнил о Ли, жене моего брата Денни. Великолепно!

Она, конечно же, позволит мне воспользоваться ее старым Шеви-пикапом и не станет болтать.

Я научился водить на ее пикапе, и Ли была моим инструктором. Если бы не она, я мог вообще никогда не выучиться водить машину. Мама, каждые две секунды вскрикивавшая «Осторожно!»,была плохим учителем. Отец отдавал приказы, как будто это была строевая подготовка. Мой брат Стью был помешан на скорости — учиться у него вождению было так же разумно, как беседовать с Чарли Старквезером ^[13]об использовании огнестрельного оружия. Денни мог оказаться нормальным инструктором, но Ли была на кухне, когда мы начали обсуждать мои занятия, и она вызвалась помочь.

Это было прошлым летом, когда мне исполнилось пятнадцать.

Я проводил много времени с ребятами моего возраста: Расти, и Слим (которая называла себя Дэгни), и парнем по имени Эрл Гродин, у которого была моторная лодка, и он хотел, чтобы мы плавали с ним на рыбалку почти что ежедневно. И мы действительноплавали рыбачить почти каждый день. Эрл обожал рыбачить. Самым странным было то, что он настаивал на том, чтобы ловить на червей, но не мог заставить себя прикасаться к ним. Так что мне, Расти и Дэгни приходилось выбирать для него червей и насаживать их на крючок. Я никогда не видел, чтобы кто-то испытывал такое отвращение к дождевым червям. В конце концов, Дэгни сунула живого червя себе в рот. Широко распахнутыми от ужаса глазами Эрл смотрел, как она жует. Потом его стошнило. А потом он шлепнул Дэгни по лицу, как будто хотел заставить ее выплюнуть червя, за что я ударил его кулаком в нос и выкинул за борт. После этого он больше не брал нас с собой на рыбалку. Но к тому времени лето все равно почти закончилось.

Конечно, кататься на лодке было здорово, но проводить время с Ли было даже веселее.

Она работала школьной учительницей, так что летом у нее был отпуск. Она разрешила мне заглядывать к ним домой всякий раз, когда у меня было настроение поучиться вождению, что я и делал.

В первый раз она посадила меня за руль своего большого старого пикапа, сама устроилась на пассажирском сидении, дала мне пару советов, и мы отправились в путь. Их дом стоял на самом краю города, так что нам не нужно было волноваться из-за проезжающих машин. Что было только к лучшему. Хотя само вождение оказалось несложным процессом, мне было трудно уследить за дорогой.

Потому что Ли была сногсшибательна.

Большинство красивых женщин — просто пустышки. Но не Ли. Она была очень разумной, дружелюбной и забавной. Я бы сказал, что она была совершенно обычным человеком, но это не так. Она была гораздо лучше любого нормального человека. Гораздо лучше. Но, кажется, сама об этом не догадывалась.

Когда мы устраивали занятия, она надевала шорты. Не обрезанные джинсы, а настоящие шорты — красные или белые, синие, или желтые, или розовые, но всегда очень короткие и обтягивающие. У нее были великолепные ноги, загорелые и гладкие — и так трудно было перестать пялиться на них.