Тайная история лорда Байрона, вампира. Раб своей жажды

— Я стараюсь не пить человеческую кровь,— сказала она.

Я нахмурился и с недоверием посмотрел на нее. Гайдэ улыбнулась мне. Она распахнула свой плащ. Под ним было сморщенное, иссохшее тело старухи, местами почерневшее.

— Иногда,— сказала она,— я пила кровь ящериц и других животных. Однажды это был турок, который пытался убить меня. Но других...

Я с ужасом посмотрел на нее.

— Гайдэ...

— Нет! — внезапно выкрикнула она.— Нет! Я не вурдалак! Я не вампир!

Она задрожала и сжала грудь, словно желая разорвать свою плоть. Я попытался прикоснуться к ней, но она отстранилась.

— Нет, нет, нет...

Ее голос затих, но в горящих глазах не было ни слезинки.

— Но паша,— прошептал я,— он был убийцей, он был турок.

Гайдэ расхохоталась ужасным, раздирающим душу смехом.

— Неужели ты так и не понял? — спросила она.

— Что?

— Он был моим отцом.— Она дико посмотрела на меня.— Моим отцом! Плоть от плоти, кровь от крови.

Она посмотрела на меня и снова задрожала. Она отступила назад, и теперь ее голову обрамляла огненная стена.

— Я не могла,— прошептала она,— я не могла! Не имеет значения, что он сделал, я не могла, не могла! Ты понимаешь? Разве я могла пить кровь собственного отца? Того, кто даровал мне жизнь!

Она рассмеялась.

— Ну конечно, я забыла, ты — то самое создание, которое убило собственного ребенка.

Я с ужасом посмотрел на нее.

— Я никогда не знал,— произнес я наконец.

— О да.

Она откинула назад волосы.

— Он воспитал меня. Он всегда был отцом для своих крестьян. Но я была другой. По какой-то причине я тронула его сердце. Возможно, он даже по-своему любил меня. Он оставил меня в живых. Конечно, он использовал меня, но оставил в живых. Свою дочь. Свою возлюбленную дочь.

Она улыбнулась.

— Много лет назад он намеревался отдать меня тебе. Не правда ли, как странно? Ты должен был стать его преемником, а я твоей невестой-вампиром. Не удивительно, что он был очень огорчен, когда узнал, что мы упорхнули от него.

Я перевел дух.

— Он сам рассказал тебе это?

— Да. Но прежде он...— Ее голос затих. Она крепко обхватила себя за плечи и начала раскачиваться из стороны в сторону.— Но прежде он сделал меня монстром.

Я взглянул в ее горящие глаза вампира.

— Но после этого? — спросил я и отчаянно замотал головой, не желая верить.— Ты никогда не пыталась преследовать меня?

— О да.

От ее слов веяло холодом. Он обжигал мое сердце.

— Я никогда не видел тебя.

— Неужели?

— Это правда.

— Быть может, дело в том, что я не могла выносить твое присутствие.

Она отвернулась и стала смотреть на огонь. Она долго наблюдала за узорами пламени, затем повернулась ко мне.

— Подумай,— с внезапной страстностью сказала она.— Ты уверен? Думай, Байрон, думай!

— Это ты была в Миссолунги?

— О да, конечно, и в Миссолунги тоже.

Гайдэ рассмеялась.

— Как же я могла удержаться, чтоб не взглянуть на тебя? Услышать твое имя после стольких лет, имя мессии, пришедшего с Запада Оно было у всех на устах. И я надеялась, почти не имея на то оснований, что ты придешь...

Она умолкла.

— А ты вспоминал обо мне?

Я пристально посмотрел на нее. Ответ был не нужен.

— Байрон...

Она взяла мои руки и крепко сжала их.

— Ты так прекрасен. Даже когда постарел, огрубел, разъезжая верхом по болотам.

Я вспомнил, как она кричала мне у болота.

— Почему ты желала моей смерти? — спросил я.

— Потому что я все еще люблю тебя,— ответила она

Я поцеловал ее. Она печально улыбнулась в ответ.

— Потому что я старая и уродливая, а ты, ты, Байрон, ты тоже вампир, ты был когда-то таким смелым и добрым...

Она умолкла и склонила голову, затем взглянула на меня.

— Но... как я сказала, это был не первый раз, когда я следовала за тобой.

Я пристально посмотрел на нее.

— Когда? — спросил я.

Она ниже наклонила голову.

— Гайдэ, скажи мне когда?

Ее глаза встретились с моими.

— В Афинах,— тихо сказала она.

— Вскоре после того...

— Да, ровно через год. Я пошла за гобой и видела, как ты убивал. У меня был жалкий вид. Возможно, я еще несколько раз обнаруживала себя...

Она остановилась.

— И еще когда? — спросил я.

Она улыбнулась в ответ, и внезапно я понял. Я вспомнил улицу, женщину с ребенком на руках, аромат золотистой крови.

— Это была ты,— прошептал я.— Ребенок на твоих руках был нашим ребенком, твоим и моим.

Гайдэ молчала.

— Ответь мне,— сказал я.— Скажи мне, что я прав.

— Значит, ты все помнишь,— сказала она наконец.

Она сделала шаг вперед, отдаляясь от пламени. Я обнял ее и посмотрел через ее плечо на огонь.

— Ребенок...— прошептал я.— Плод того последнего мгновения, когда мы были вместе.

Нить, хоть и очень тонкая, протянувшаяся от нашего последнего мига смертной любви. Воспоминания, облеченные в человеческую форму, хранившие печать того, кем мы были раньше. Связь, последняя связь со всем тем, что мы потеряли. Ребенок...

Лорд Байрон покачал головой.

Он пристально посмотрел на Ребекку и медленно улыбнулся.

— Это был мальчик. Гайдэ отослала его от себя, потому что не могла вынести его запах. Конечно, я также был опасен для него. Он обучался в школе в Нафплионе. Я не мог приехать и увидеть его собственными глазами, но, покидая Ахерон, мы с Гайдэ решили обеспечить его будущее. Я отправил его в Лондон. Там его воспитывали как истинного англичанина. В конце концов он взял себе английскую фамилию,— он вновь улыбнулся,— вы догадываетесь какую?

Ребекка кивнула.

— Конечно,— машинально ответила она.

— Рутвен.

Она сидела, похолодев от ужаса, и слышала шум, который доносился из темноты за ее спиной. Встретившись взглядом с лордом Байроном, она облизала пересохшие губы.

— И вы,— спросила она,— так и продолжали оставаться вдали от Англии и вашего сына?

— От Англии в основном да. Я взял рукописи паши. Вместе с Гайдэ мы продолжали поиски через континенты и скрытые миры. Но Гайдэ вскоре стала слишком старой, чтобы путешествовать, на нее было страшно смотреть.

Ребекка кивнула, напуганная. Она все поняла.

— Так, значит, Гайдэ и есть то существо, которое я видела в склепе?

— Да. Она так ни разу и не пила человеческой крови. Она лежит, погребенная в этом склепе. Рядом с ней покоится тело паши, под надгробием в часовне. Два долгих столетия они гниют там вместе — мертвый паша и живая Гайдэ, напрасно ожидающая окончания моих поисков.

— Так, значит,— Ребекка перевела дух,— вы все еще не нашли выход?

Лорд Байрон зловеще усмехнулся.

— Нет, как видите.

Ребекка крутила локон своих золотисто-каштановых волос.

— Думаете, вам это в конце концов удастся? — осмелилась она спросить.

Он поднял бровь.

— Возможно.

— Вы найдете то, что ищете.

— Благодарю.— Он склонил голову.— Могу я вас спросить, почему вы так думаете?

— Потому что вы все еще существуете. Вы могли прекратить свои поиски, но вы не сделали этого. И как обещал паша, должна существовать надежда.

Лорд Байрон улыбнулся.

— Возможно, вы правы,— сказал он.— Но умереть от руки Полидори для меня невыносимо.

Он нахмурился.

— Нет. Быть уничтоженным своим врагом, убившим псе, что я любил... Нет.

Он пристально посмотрел на Ребекку.

— Вы понимаете, что ваше присутствие только разжигает его ненависть. Он всегда присылал ко мне кого-нибудь из каждого поколения рода Рутвенов. Боюсь, Ребекка, что вы не первая, но единственная, оставшаяся из этой многочисленной ветви.

Ребекка посмотрела на него. В его взгляде смешались отстраненная холодность и сожаление. И только теперь она поняла, что проклята. Ее судьба была уже предрешена.

— Так, значит, Полидори,— спросила она твердым голосом,— он не знает, что вас можно уничтожить?

Лорд Байрон улыбнулся.

— Нет, не знает.