Никто нам с тобой не помешает

Эмми некоторое время поплакала, потерла ноющий бок — не на кровати ведь спала! — и огляделась по сторонам.

Похоже, на улице был белый день, потому что стали видны валявшиеся тут и там какие-то ящики и коробки.

А потом глаза наткнулись на торчащую из стены подвала световую иглу. Эмми вскочила, подбежала ближе. И сразу обнаружила в стене отверстие. Провела пальцами вокруг. И поняла, что стена в этом месте задра-. пирована плотной черной бумагой. Просунула в светящееся отверстие мизинец, дернула.

Бумага порвалась, а света сразу стало гораздо больше. Будто вспыхнула в ночи фара отцовского «понтиака»…

И ослепленная Эмми принялась на ощупь разрывать бумажную стену. А когда глаза привыкли, оказалось, что под бумагой находятся тонкие доски, которые вполне можно попробовать разломать. Чем Эмми немедленно и занялась.

Молдер нашел Люси Хаусхолдер на кухне. Женщина стояла возле мойки и мыла посуду.

— Люси!

Люси испуганно обернулась, глаза ее расширились, и она бросилась бежать.

— Люси, подождите!

Люси схватилась за ручку двери:

— Отстаньте от меня. Молдер бросился за ней:

— Подождите, я хочу задать вам один вопрос. — Он схватил беглянку за плечо. — Секундочку!

Люси словно громом поразило. Женщина вздрогнула, замерла на мгновение, напряглась, медленно повернулась к Молде-ру, по-кошачьи вскинула руку с растопыренными пальцами.

— Не прикасайтесь ко мне, — прошипела она. — Терпеть не могу, когда ко мне прикасаются.

Молдер отпустил ее плечо:

— Извините.

Люси все так же, по-кошачьи, встряхнулась, передернула плечами. Помолчала, глядя на Молдера глубокими круглыми глазами. И вдруг сделала попытку улыбнуться:

— До последних дней у меня все было нормально, между прочим.

Получившуюся гримаску мог бы назвать улыбкой лишь обладатель очень развитой фантазии, но в голосе зазвучали нотки доверительности. Будто брошенная дочь жалуется внезапно вернувшемуся отцу на свою гадскую жизнь…

— Я хотел вам всего-навсего показать один снимок, — осторожно сказал Молдер, — Если вы не против, конечно.

Он достал из кармана фотографию Карла Уэйда, повернул изображением к Люси.

Глаза женщины вновь стали глубокими и круглыми. Но больше не дернулся ни один мускул. Потом она отвернулась, уперлась лбом в дверной косяк..

— Вы ведь его узнаете, правда? Люси вновь посмотрела на Молдера — теперь у нее были глаза смертельно обиженного ребенка — и выскочила в коридор.

— Люси! — закричал Молдер и бросился следом.

Карл возвращался очень довольным.

Билтон помнил его и согласился взять на работу. Пока договорились, что Карл обработает несколько пленок и покажет фотографии.

Он подогнал машину к самому дому, выбрался из салона, прихватил фирменные пакеты «Фото Билтона» и зашагал к крыльцу.

И тут сердце у него похолодело от предчувствия неминуемой беды. Как в прошлый раз…

Карл пулей взлетел по ступенькам, распахнул дверь, ворвался в комнату, прислушалея.

Из подвала явственно донесся треск ломаемой доски.

Карл бросил на пол пакеты, рывком открыл крышку люка и, свесив голову вниз, заглянул в подвал. Там было светлым-свет-ло, а из щели на боковой стенке торчал подол ночной рубашки и босые девичьи ноги. Через мгновение они исчезли.

— О, боже! — взвыл Карл. — Нет!!! — и ринулся на улицу

Эмми мчалась по лесу, не разбирая дороги. Хлестали по лицу ветки, колючие кусты цеплялись за подол ночнушки, отрывая клочья ткани, но Эмми не замечала всего этого, потому что тяжелый топот сзади и слева приближался.

На бегу Эмми оглянулась и поняла, что не уйти — дядька был уже в пяти шагах, — но рвалась вперед до тех пор, пока не запнулась о торчащий из земли корень и не упала. Острая боль пронзила левый локоть. Эмми схватилась за него правой рукой и зарыдала в голос.

Когда тяжелое дыхание похитителя раздалось совсем рядом, она подняла голову и зажмурилась, ожидая удара.

Но ее не ударили. Ее просто подняли, крепко прижали к широкой груди и понесли назад.

Молдер понял, что с Люси происходит неладное, не сразу. Когда она вылетела в коридор, он подумал, что женщина бросилась в свою комнату. Но Люси пронеслась по всей этой веренице коридоров и лестниц и выскочила наружу, на белый свет.

Бегать она умела — Молдеру стоило немалых трудов не отпустить ее далее, чем на пять ярдов.

— Люси, стойте!

Она проскочила в ворота ночлежки и побежала по тротуару вдоль забора. Сломя голову пересекла улицу. Завизжали тормоза, послышалась ругань водителя, едва избежавшего наезда.

— Люси, стойте!!! — крикнул Моддер.TM Остановитесь же! Я не сделаю вам ничего плохого!

Наверное, они бы оббежали полгорода, но женщина вдруг споткнулась и грянулась об асфальт. Схватилась за левый локоть и зарыдала от боли в голос.

— Люси! — Молдер замер, не зная, что делать.

Ему показалось, что если он сейчас коснется ее, ответом будет удар в лицо при свидетелях, а дальше…

Но рыдающая Люси сама протянула ему руку, и он помог ей подняться.

— Что со м-м-м… — Она захлебнулась новым рыданием. — Что со мной творится? — Она спрятала лицо на груди у Молдера.

И тот, неожиданно для себя, вдруг погладил ее по голове. Будто маленького, перепуганного, потерявшего родителей ребенка. Будто Скалли, чудом избежавшую смерти. Будто вернувшуюся Саманту…

Похититель занес Эмми в дом и поставил на пол.

— Полезай в подвал!

— Я не хочу! — проговорила Эмми, рыдая.

Тогда он схватил ее под мышки и опустил в люк, словно мешок. Спустился по ступенькам сам. Нашел где-то кусок веревки и связал Эмми руки и ноги. Посадил в угол. Поднялся наверх.

Эмми, плача, слушала, как он ходит наверху, скрипя половицами и стуча какими-то предметами. Потом он сбросил в подвал несколько досок, еще раз спустился, держа в руках молоток и коробку с гвоздями. И принялся заделывать дыру в стене.

Вскоре в подвале вновь стало темно.

Люси с ногами сидела на кровати и молча смотрела на лежащую перед нею фотографию.

— Наверное, он здорово изменился за последние семнадцать лет, — сказал Молдер, садясь рядом. — Вы хотя бы знаете, как его зовут?

Люси мотнула головой, взяла фотофафию в руку. Рука дрогнула, но лицо женщины осталось равнодушным. Словно у куклы Барби…

«Как же мне достучаться до тебя?» — подумал Молдер.

Люси молча продолжала разглядывать снимок.

— Этого человека зовут Карл Уэйд, — сказал Молдер. — Он работал ассистентом фотографа. Снимали, в основном, школьников. Вот при последней съемке он и увидел Эмми Джейкобе.

Люси не ответила. Похоже, она просто не могла оторвать глаз от Карла Уэйда. Будто этот тип ее приворожил…

Тогда Молдер осторожно отобрал у женщины снимок, перевернул изображением вниз.

— Хорошо, — сказала наконец Люси. — Они снимали школьников… А от меня-то что вам нужно?

— Да просто расскажите мне, что вы сейчас переживаете. Ведь когда рассказываешь, на душе становится легче.

Люси опять долго молчала, не поднимая головы. Потом глянула на Молдера. Глаза ее вновь были глубокими и круглыми.

— Я чувствую, будто со мной все это происходит заново.

— Так вы действительно ощущаете, что переживает эта девочка? — оживился Молдер.

Женщина отчаянно замотала головой:

— Я не хочу, не хочу проходить через все это во второй раз!

— Люси! — с не меньшим отчаянием сказал Молдер. — Поймите!.. Эмми нужна ваша помощь!

— А я ничем не могу помочь вашей Эмми! — Голос опять стал равнодушным.

Молдер скрипнул зубами, сжал кулаки, но сдержался.

— Послушайте меня, Люси! Вы, в конце концов, не можете не понять…

За окном послышался шум подъехавшей машины.

Молдер встал с кровати, подошел к окну, раздвинул жалюзи. И увидел Уил-брука, Скалли и еще нескольких человек. Их намерения были ясны и ребенку. Молдер закрыл жалюзи и повернулся к Люси: