Никто нам с тобой не помешает

— Уже темнеет. Надо быстро убирать ее отсюда.

Когда Молдер, оставив спасенную на попечение Скалли и Уилбрука, вернулся к дому Уэйда, там еще находилась «скорая помощь». Но никакой спешки, свойственной процессу спасения человеческой жизни, уже не наблюдалось.

Возле «скорой» стояли носилки с пластиковым мешком, в которых перевозят трупы. Рядом топтался агент Кретски с тухлым лицом.

Молдер выскочил из машины и бросился к нему:

— Что случилось?

— Не знаю, — сказал Кретски. — Она вдруг снова начала кашлять. Потом задыхаться. Я вызвал медиков, но когда они приехали, она уже умерла.

Сердце у Молдера ухнуло в низ живота. Он растерянно оглянулся, словно искал кого-то. Пробежал глазами по заброшенному дому, по собирающим свое профессиональное барахло врачам. Потом, спотыкаясь, на негнущихся ногах, подошел к носилкам, расстегнул молнию, раздвинул отвороты мешка.

Люси лежала тихая и спокойная. Будто спала…

Молдер никогда еще не видел у нее такого умиротворенного лица. Это было лицо человека, которому уже ничего в этой жизни не страшно.

И тогда Молдер заплакал.

Едва стали известны результаты вскрытия, Скалли позвонила на мобильник Молдеру. Мобильник оказался отключенным, но она догадывалась, где партнер зализывает раны, и поехала прямо в ночлежку «Светлый ангел».

Она не ошиблась. Длинноволосый Генри Линклейтер сказал, что агент Молдер уже два часа сидит в комнате, которую еще недавно занимала Люси Хаусхолдер. Что он там делает, Линклейтер не знал.

Когда Скалли вошла в комнату, Молдер сидел на кровати и рассматривал фотографии.

С фотографий все началось, подумала Скалли, фотографиями и заканчивается.

Молдер поднял голову:

— Ну, что с Эмми?

Глаза у него опять были, как у смертельно раненой полицейской собаки.

— Она истощена, но врачи говорят, поправится. — Скалли сделала попытку улыбнуться, но ответной улыбки не дождалась. — Они хотят, чтобы Эмми на несколько дней оставили в госпитале.

Молдер покивал головой, продолжая перебирать снимки. Скалли села рядом, взяла одну из фотографий.

Симпатичная девчушка в белом платьице, чем-то смахивающая на Эмми. Широко открытые глаза, с любопытством смотрящие в объектив. Ничего похожего на затравленный взгляд Хаусхолдер. Но это она, Люси. Видимо еще до того, что произошло двадцать два года назад…

— Насколько серьезны раны Эмми? — спросил Молдер.

Скалли пожала плечами:

— Такое впечатление, что Уэйд ее вообще не похищал. У нее практически нет ран.

— Но ведь он тащил ее через лес по крайней мере милю.

Скалли снова пожала плечами:

— Да, Молдер, я знаю. Я не могу это объяснить, но на ней нет ни царапинки. И никто не хочет об этом говорить. Всех уст— раивает одно то, что она вернулась в целости и сохранности.

Молдер сложил фотографии в стопку, вздохнул:

— А с Люси разобрались?

— Да. Вчера вечером заезжал патологоанатом штата. Я заглянула в результаты вскрытия.

— Она утонула, верно?

Скалли в третий раз пожала плечами:

— В ее легких нашли сплошную воду…

Молдер бережно положил фотографии на тумбочку, стиснул кулаки. — Она спасла жизнь Эмми. Скалли тронула его за руку:

— Послушай, Молдер!.. Не знаю, что там было между ними, но ты оказался частью этой связи. Ты об этом не думал? Может быть, Люси и умерла за Эмми, но без тебя бы девочку никогда не нашли.

Молдер покачал головой:

— Я думаю, она не просто умерла за Эмми. Тут нечто большее.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думаю, для Люси это был единственный способ забыть все то, что произошло с нею в детстве. Единственный и последний способ избавиться как от Карла Уэй-да, так и от памяти о нем.

Скалли нечего было ответить на это.

В конце концов, каждый выбирает свой способ борьбы с памятью, подумала она. И молча прижалась щекой к плечу напарника.