Паутина миров(СИ)

Перемещался Саша лесом, чтобы никто не заметил, и, пока он, таким образом, двигался, взошла Луна, посеребрив деревья. На чёрном небе высыпали звёзды - подарок Млечного Пути. Округа погрузилась во тьму и увязла в тишине. Деревня Глуховка готовилась ко сну. Где-то далеко кричала выпь на болоте. Где-то рядом ухал выхухоль в лесу. В районе Блошиного озера трещали цикады.

Сердце юноши громко стучало. В голове слегка шумело. Ладошки

увлажнились. Саня волновался, как никогда жизни. Уже приближаясь к Настиному дому, Ранецкий понял, что там кто-то есть. Замерев у развесистых кустов, он прислушался. Со стороны забора доносились звуки разговора, происходящего на повышенных тонах. Мужской голос и женский. Однако разобрать что-либо с такого расстояния, было невозможно.

Осторожно ступая, Сашка подкрался ближе, и, укрывшись в других кустах, напряг слух. Ничего не слышно! Однако по тональности голосов стало понятно, что он, мужчина, в чём-то упрекает её, женщину. Она же в тон отвечала ему, что, мол, не твоё кошачье дело.

Прокравшись на максимально близкое расстояние, Александр понял, что женский голос принадлежит его новой знакомой - местной Афродите - красавице Насте. Мужской же голос исходил от располневшего не по годам молодого человека, по виду чуть старше Ранецкого. Лет двадцать или двадцать один. Не более.

Дальнейшее подслушивание с подглядыванием привело к тому, что Саша уяснил-таки причину спора, чему был крайне удивлён. Молодые люди, оказывается, ругались из-за него, Александра Ранецкого.

Суть разговора сводилась к тому, что молодой человек упрекал юную девушку: о чём это ты любезничала с ним столько времени, находясь наедине да в полуголом виде? Уже вся деревня шушукается о том, как ты с этим приезжим шуры-муры крутишь и глазки строишь, а он тебя полуголую глазами пожирает.

А она: а ты мне кто, чтобы попрекать разговорами? Муж? Жених? Любовник? С кем хочу - с тем любезничаю. Ни твоё кошачье дело!

И потом добавила: я предлагала тебе пойти купаться вместе. Поутру, пока не жарко. А ты? Нажрался с вечера самогонки, а едва рассвело - опохмелялся. Какие уж тут купания? Сам виноват!

А он: могла бы без меня не ходить. Обождала бы, пока опохмелюсь. Вместе бы и пошли опосля.

А она: ну, и какой из тебя купальщик после этого? Одна большая проблема на голову и ещё на кой-куда. Вылавливай потом тебя пьяного из воды. А ты, извини, не танцор диско, на центнер тянешь.

А он, упрямо: всё равно, могла бы подождать. Я тебе не посторонний!

А она: ты мне никто, потому что ни на что не способен!

А он: что-о?!

И так ещё минут десять, в том же стиле, в тех же тонах, и теми же словосочетаниями. У Ранецкого затекли ноги, его облепили комары, и заела мошка. Зззз! Где-то в непосредственной близости жужжала земляная оса, в почве копошилась сколопендра, и ему всё время казалось, что под рубашку к нему прополз скорпион, а в трусы проник тарантул. Так более не могло продолжаться, когда вдруг Санька замер от того, что донеслось до его ушей со стороны Настиного забора. От этих слов Сашка вспыхнул, все насекомые и пауки покинули юного героя, а по телу прошла сладостная дрожь, потому что Анастасия сказала своему знакомцу:

- А он красивый!

- Кто? - переспросил молоденький толстячок.

- Дед Пихто! - возмутилась Настасья. - Тот, с кем я любезничала в полуголом виде.

- Чего? - не понял пьющий молодой человек.

- Ничего. До тебя, по-моему, туго доходит.

- Не понял?

- Кстати, помимо того, что он красив, и пожирал меня глазами, он ещё и плавает хорошо.

- Откуда знаешь?! - в юноше просыпался Отелло. - Ты, что, с ним ещё и купалась?!

- Зачем? Я просто подглядела из-за деревьев. Мне было интересно, как с этим делом у городских.

- С каким делом?

- С плаванием, дубина ты пьяная!

- Но-но! Ты полегче, я тебе не сопляк городской!

- Кстати, - Настёна испытывающе посмотрела на своего ухажёра. - Он должен скоро подойти. Вот и расскажешь ему, какой он сопляк.

- Он что сюда придёт?

- Представь себе!

- Зачем?

- Будет мне серенады петь.

- А это что ещё за хрень?

- Дурак ты, Вася! Все мозги пропил!

- Что-о!!!

После этого, наполненного различными смысловыми нагрузками, крика: "Что-о!!!", Александр Ранецкий понял, что пора заявить о своём присутствии, и уже не прячась, вышел из зарослей неведомого кустарника. В одной руке - цветы, в другой - магнитофон "Sharp", на губах - белозубая улыбка, в зелёных глазах - возвышенные чувства и едва удерживаемая страсть. Что там Ромео, какой там Парис, а тем более - толстячок Вася, Сашка был уверен - неотразим!

Однако увидев его, Настя расхохоталась.

- О! Да вот и он! - воскликнула девушка, и по тональности возгласа Ранецкий понял, что она его явно не ждала.

Подойдя вплотную, Саша включил магнитофон. Тото Кутуньо, "Serenato". Как говорится: арфы нет - возьмите бубен. Конечно, это не гитара, зато серенада, как не крути.

- Добрый вечер! - слегка напыщенно произнёс Александр.

- Здравствуйте! - приветливо улыбнулась Настя. Она была рада.

- Самим мало! - схамил молодой человек. Он не был рад.

- А где же гитара? - поинтересовалась Настёна. - Я так надеялась насладиться серенадой.

- Увы, Анастасия, извините! - Ранецкий галантно поклонился. - На счёт гитары я слегка преувеличил свои способности. К сожалению, не имею ни слуха, ни голоса.

- Жаль. - Настя пожала плечами, и, глядя на своего полупьяного ухажёра, произнесла: - Кстати, этого невоспитанного юношу зовут Василий.

- Очень приятно! - иронично ответил Александр.

- А мне - нет! - честно высказался Вася.

Сашка слыл уверенным в себе молодым человеком, и, прикидывая возможности соперника оценивал продолжительность боя в десять секунд. Максимум, что мог противопоставить ему этот деревенский дебошир. А потому он лишь вежливо поинтересовался:

- Ты что, Вася, пытаешься мне хамить?

- Именно! - кивнул Василий, ибо, учитывая свои подвиги в самой Глуховке, а также в её окрестностях, оценивал продолжительность боя в пять секунд. Естественно в свою пользу.

- Ты сильно рискуешь, парень! - разумно возразил Ранецкий. - Я-то тебе и слова плохого не сказал.

- А это потому, педрило городское, что ты уже в штаны наложил, и засим хамить мне не решаешься! - задиристо расхохотался Василий.

- Понятно. - Сашке становилось интересно, и он, вручив букет Анастасии, магнитофон поставил на покосившуюся лавочку у забора. - Так кто там куда наложил?

- Эй, мальчики, потише! - Настя встала между противоборствующими сторонами. - Брейк, бычки. Музыкальная пауза. - Девушка с надеждой посмотрела на Ранецкого, как на более разумного из двух. К тому же - трезвого. - Саша, включи что-нибудь медленное, я тебя очень прошу.

- Отель "Калифорния" - пойдёт?

- Прекрасный выбор!

Сашка вставил нужную кассету, и по окрестным садам, лесам и огородам понеслись звуки нетленного творения группы "The Eagles". Даже Вася слегка угомонился, тронутый бессмертным хитом. Облокотившись на забор, он неведомо откуда извлёк объёмную плоскую фляжку из нержавеющей стали, и слегка приложился к содержимому. Буль-буль-буль - отозвалось в горле.

- Вася! - укоризненно проговорила Настя, однако тут же махнула рукой. - Как хочешь, так и живи.

- Ну, а что, Настёна, музон же класс! - а далее убрав флягу неизвестно куда, предложил: - Станцуем, а?

Настя отвернулась. В глазах её отражалась некая помесь чувств, состоящая из брезгливости, жалости и безысходности. Встретившись взглядом с Ранецким, она пожала плечами, и, словно оправдываясь, выдохнула:

- Полная безнадёга!

Александр же, сделав вид, что ничего не произошло, и он ничего не видел, произнёс, как бы, между прочим:

- А что, твой Вася на бычка очень даже похож.

Настя вспыхнула.

- Во-первых, он не мой, и я так полагаю, никогда таковым не станет.