Паутина миров(СИ)

Лариса вспомнила вдруг, как тогда, в другой жизни, там, где Настя умерла, она, узнав, что Саша приехал погостить к бабе Ане, ждала его весь день, то заглядывая в окно, то выбегая во двор, то выскакивая на улицу. Потом приходила Настя, и, едва сдерживая возбуждение, рассказала о том, что утром познакомилась с красивым городским парнем на озере. Говорила о том, как он ей понравился, каким взглядом он рассматривал её, и радостно объявила, что вечером он придёт к ней, и будет петь серенады. Настя даже имени его не назвала, но Лариска поняла, о ком идёт речь. Ей стало грустно и обидно, но что же тут поделаешь? На следующий день Настю нашли мёртвой в лесу, а Сашка вынужден был бежать из Глуховки.

А что теперь? - возник естественный вопрос. А теперь, в каком-то другом мире, Лариса Петровна идёт под руку с Александром Сергеевичем, Настя с Васькой живы-здоровы, и ныне они муж и жена, а сильно помолодевшая Лариса влюблена по уши в Сашеньку, и чувствует себя на те же семнадцать лет, что было ей в какой-то иной жизни.

"О чём это я?" - удивилась Лариса, совершенно не контролируя возникший поток сознания. - "Главное - теперь все живы, и на том, Слава богу!"

Уже на подходе к хозяйству Соколовых стало ясно, что в доме царит полный разгром. Забор оказался снесённым по всему периметру. Разбитый вдребезги туалет ощетинился сломанными досками. Крышу дома испещряли рваные сквозные отверстия, словно её бомбили с большой высоты мелкими камнями. По всему двору виднелись глубокие отпечатки огромных куриных лап и многочисленные вмятины, по форме напоминающие лошадиные копыта. Имелись следы, похожие на человеческие, но значительно больших размеров, а также отпечатки ног и лап неизвестного происхождения.

"Вот уроды!" - возмутился Алекс, и с этой мыслью шагнул во двор.

Входная дверь в дом отсутствовала, стёкла в окнах были выбиты, а ставни оказались вырванными вместе с петлями. Ранецкий взвёл курки двустволки и отдал Лоре топор. Женщина крепко схватилась за древко обеими руками. Лариса Петровна не испытывала страха, хотя ситуация настаивала именно на этом. Наоборот, она ощущала лёгкость в теле, упорядоченность в мыслях и уравновешенность в чувствах. Всё очень просто: Лариса была влюблена, мужчина её мечты отвечал ей взаимностью, а то, что случилось раньше, произошло в другой жизни.

"Гори оно огнём!" - рассуждала Лора, - "Главное, что Сашенька рядом, а там, хоть трава не расти!"

Оглядываясь и озираясь "молодые" прошли внутрь двора. Никого не обнаружив, обошли вокруг дома. Вроде пусто. Только приблудная кошка сидела на подоконнике, и деревья шелестели молодой листвой. В остальном было тихо: ни пения птиц, ни жужжанья пчёл, ни стрекотанья насекомых. Даже лягушки на Блошинке притихли, прекратив свадебную перекличку.

- Ты стой здесь, а я загляну в дом. - Алекс обнял Лариску за талию. - Глупо обоим рисковать.

- Ну, уж нет! - Лора покачала головой. - Я от тебя ни на шаг.

- Хорошо! - Саша и не ждал иного ответа. - Только держи дистанцию.

Перешагнув дверной проём, Ранецкий заглянул внутрь. Дом встречал нового хозяина гробовой тишиной. Лишь осколки стекла громко хрустели под ногами. Сделав несколько шагов, Алекс остановился. Он напряжённо прислушался, ловя размазанные звуки, но все они доносились снаружи, из окна: скрип несмазанных петель на калитке, шорох лёгкого ветра в бурьяне, мяуканье голодного кота.

Ранецкий оглянулся. В двух шагах от него стояла Лариска с топором, тот самый кот опасливо заглядывал в окно, а в дверном проёме дальняя полоска леса сливалась с небом. В доме ощущался устойчивый запах зверья и животных испражнений.

"Надо переезжать к Ларисе", - тут же решил Алекс, - "а дом спалить к ядреней фене! Чтобы зараза не завелась!"

Пройдя коридор, "молодые" вошли в комнату. Здесь также царил полный разгром и тотальное разрушение. Вся мебель была разбита вдребезги. Повсюду валялись оторванные доски, разломанные стулья и ошмётки обивки. Пол устилали искромсанные обрывки пожелтевших газет и старых журналов, а у стены под окном лежал надорванный пакет с фотографиями.

"Странно, откуда они?" - удивился Ранецкий. - "Я ведь всё вывез после похорон Сергея!"

Он поднял пакет, и стал рассматривать фотки, всё более удивляясь тому, что видел. Почти все снимки были сделаны на фоне древней башни цилиндрической формы, выложенной из едва обработанных камней. Башня находилась на невысоком холме, в нижней части её окружала буйно разросшаяся зелень трав, а верхняя - словно тонула в бездонной синеве небес.

На одной из фотографий Алекс надолго задержался. Здесь, очень красивая девушка стояла между двумя мужчинами, значительно старше её. Юной красавице на вид - не более 18-ти лет. Мужчинам - лет по 30-ть с хвостиком. Девушка держала обоих под руки, и улыбалась той улыбкой, каковую могут позволить себе только самые очаровательные представительницы прекрасной половины человечества. Она просто позволяла им находиться рядом. И оба мужичка, судя по всему, были счастливы этому позволению. По крайней мере, Ранецкий именно так оценил выражения всех трёх лиц на фото.

Один из мужчин являлся типичным кавказцем, именно таким, каковыми джигитов показывают в советском кинематографе. С соответствующим носом и усами, с бакенбардами и лёгкой небритостью, с крупными руками и мохнатой грудью, волосы которой обильно лезли из под рубашки. Второй мужчина походил на славянина или прибалта, имел высокий рост, был худощав, а волосы его уже тронула ранняя седина. Он являлся владельцем маленьких носа и ушей, в противоположность полным, брезгливо искривлённым губам. Мужчины были разные внешне, но пара-тройка штришков их всё же объединяла. Даже с фотографии от них сквозило высокомерие. На лицах отражалось самодовольство. И оба они, естественно, оказались влюблёнными в юную прелестницу.

Ранецкий снова перевёл взгляд на девушку и непроизвольно облизнулся.

"Эх, хороша, девчонка! Само очарование!"

Её длинные густые светлые волосы волнами опускались за спину. Огромные голубые глаза имели яркий насыщенный цвет, как майское небо после грозы. Пухлые губы цвета спелой вишни, казались сладкими, словно намазанные мёдом. Её идеальной фигуре могли обзавидоваться все известные фотомодели в компании с подиумными манекенщицами, знаменитыми порнозвёздами, и прочими гламурными дивами. Она улыбалась изумительной белозубой улыбкой, наполненной радостью жизни и переполненной радостным ощущением женского счастья, которого она имела сверх всякой меры. Девушка знала, что красива, давно привыкла к этому знанию, и умело пользовалась этим. Красавица понимала, что нравится всем мужчинам от десяти лет до ста, знала, что может выбирать кого угодно из числа многочисленных ценителей её неземной красоты, однако, и Алекс очень надеялся на это, не спешила с выбором.

"С чего это я так решил?" - спросил себя Ранецкий, и тут же подумал, что девушка немного похожа на Лариску в юности. Он отметил многочисленные, но едва уловимые схожести в чертах лица. Заметил, что волосы и глаза у двух прекрасных дам один в один походили друг на дружку. А белозубые улыбки, словно делались с единого образца.

"Они похожи так, как могут походить одна на другую мать и дочь".

Саша перешёл к следующим фотографиям, и остановился ещё на одной. На снимке та же девушка стояла рядом с молодым человеком примерно её же возраста. Парень был также хорош, как и его спутница, и выглядел под стать красавице. Он был высок, атлетично сложен, и пропорции тела имел схожие с греческими статуями героев. Его светлые волосы имели стальной оттенок, а зелёные глаза сверкали на солнце, как два изумруда.

"Вот это я понимаю!" - успокоился Ранецкий. - "Парень - то, что нужно! Ни то, что предыдущие дядечки",

Молодые люди держались за руки и с нежностью смотрели друг на друга, не замечая ничего вокруг себя. Ни синего неба с одинокой птицей в вышине. Ни зелени трав, с россыпью ромашек под ногами. Ни древней башни с комьями сухой земли в стыках между камней.