Жнецы Грез(СИ)

Хочу. Но все - самообман!

Мечте моей никак не сбыться!

Или вот это, выцарапанное левой рукой:

В локонах твоих сияя,

Бесится фотонов стая.

Если б был одним из них -

Испарился б в тот же миг!

"Не достоин!" - прокричал бы,

Прежде чем навек затих...

"Хоть бы почерки подделывали, что ли?" - улыбалась Мэри. Перед сном она иногда долго перечитывала их, прижимая к груди каждое сердечко. Будто примеряя к своему, не в силах определиться.

Кровать стояла у правой стены. Помимо большого плаката битлов, шагающих через Эбби роуд, она была заклеена обложками старых виниловых пластинок. Родители собирали их всю жизнь: запрещенные ДДТ, Аквариум, Наутилус, AC/DC, Scorpions, Kiss... И самая раритетная пластинка The Ink Spots, вообще неизвестно каким образом доставшаяся папе. Митькин отец, когда узнал о такой коллекции даже сказал что-то вроде: "Ха! А из девчонки может выйти толк!" У изножья на тумбочке стоял старый добрый проигрыватель "Вега-109" с колонками. Он то и дело напрягал вертушку, чтобы поласкать уши друзей приятным потрескивающим звуком. Именно Мэри в свое время приобщила друзей к подобной музыке. Баба Рита эту бесовскую штуковину не любила, но никогда не говорила об этом.

Проворочившись до семи утра, она встала, позавтракала молоком и печеньем. Попрощалась с бабушкой, весьма удивленной столь ранним подьемом внучки, и пошла на условленное место. Благо ей было до него рукой подать.

***

Отовсюду в уши лились ручейки звуков просыпающейся деревни: стонали коровы, квохтали курицы-несушки, тупо бекали овечки, снисходительно мекали козы, и петухи исступленно орали свое "ку-ка-ре-ку"; баба Зина крыла матом Зорьку, которая опять лягнула ведро, деда Ваня пытался завести бензопилу; редкие рыбаки на берегу и в лодках свистели лесками удочек; старшеклассники, переругиваясь, решали кто первым сегодня оседлает "Урал". Что ж, каждый по-своему радуется каникулам.

МГМ снова в сборе. Митька и Гном спешились на дороге у полянки, молча подошли к Мэри и легли рядом. Как и она, взяли в рот колосок тимофеевки.

- О чем мечтаешь, сестренка? - осведомился Саня.

- О том же, о чем и ты. - обращалась она к обоим.

Мэри перевернулась на живот и устремила взор на ощерившийся домиками и зданиями холм. Друзья повернулись к ней, оперев головы на согнутые в локтях руки. Их взгляды скользнули по изгибам девушки, встретились в области плеч и сразу разбежались. Оба покраснели.

- Я хочу, чтобы наше последнее лето никогда не кончалось. - с грустью выдохнула она. - Твой па...

- Нет. - опередил ее Дима. - Нам надо идти, Мэг'и.

Она вздохнула, поднялась и отряхнула майку и шорты по колено от мелких травинок. Внушительную для ее возраста грудь прикрывала еще и ткань лифчика. Многие мальчишки многое бы отдали, чтобы узнать его цвет. И еще большее количество, наверняка, умерло бы за возможность увидеть, какого цвета и формы соски под ним. Один из карманов сильно выпирал - тот самый теннисный мячик, который они кидали, играя в города. Забранные сегодня в озорной хвост волосы заискрились в солнечных лучах. В глазах блеснули озорные огоньки.

- Ну, и кто из вас, засранцев, примет меня на борт? - она уперла руки в бока.

Саня вскочил и отбил комичный поклон:

- Мой дилижанс к вашим услугам, сударыня. - голосом он походил на ливановского Карлсона, а позой, да, и, чего уж там, внешним видом - на леоновского Уэфа из фильма "Кин-дза-дза".

- Остынь, извозчик! - Митька уже стоял напротив, аристократически приосанившись.

- Какой я тебе извозчик?

- Да-да. - отмахнулась Машка. - Вы оба - водители кобыл. - она рванула охапку одуванчиков и бросила их в лица мальчишек. - Угадайте, какую я сейчас оседлаю!? - и со всех ног бросилась к великам.

Они рассмеялись и рванули в погоню за наглой беглянкой. И преуспели. Как только Сашка и Митяй обогнали ее, она сразу сбросила темп. Парой секунд позже парни стояли каждый у своего велосипеда. Они переглянулись, кивнули. Вернули серьезные взгляды к приближающейся Мэри и запели основную мелодию из фильма Мортал Комбат. Продолжая петь, повернулись друг к другу, поклонились. Сашка, использовав пару коронных движений, ясно дал понять, что он - шестирукий гигант Горо. Димка повязал вокруг головы ленточку со связкой ключей. Она забавно била его по лицу при каждом выкрутасе, который был призван показать, что он - азиат Лю Кен. Глядя на эту картину, Мэри улыбнулась:

- Ребята, я вас обоих обожаю. Только не надо драться.

Оба резко указали на нее пальцами и, добавив в голос избыток драматизма, крикнули:

- Choose your destinу!

Вся троица вновь зашлась смехом. Девочка протянула руки в сторону Димы:

- Прости, Гномик! У него - больше!

Нарочное отсутствие подлежащего в предыдущем предложении вызвало новую волну хохота. Гном покраснел (как и друзья), состряпал деланно-печальную гримасу и стыдливо сложил руки на промежности. Шутки ниже пояса всегда в моде у пубертатной молодежи.

Наконец, ребята успокоились. Саня уже

Глотайте пыль, улитки!

мчал свою маленькую "Каму" по широкой тропке вдоль реки, когда Мэри уселась на багажник "Туриста". Она ногами удерживала велик в равновесии, пока Димка забирался на него и справлялся с предательскими зигзагами руля на первых оборотах. А когда они разогнались и многоголосье деревни и реки понеслось мимо все быстрее... И быстрее... Митька вдруг почувствовал, как давно и с какой силой сжимают его бока теплые руки Мэри. Услышал ветряной посвист в ушах, стрекот кузнечиков, шелест и хлесткие удары юной травы по белым коленкам его пассажирки. Услышал ее восторженный и испуганный смех. И вместе с мурашками счастья по хребту пробежало и схватило его за горло дикое желание заплакать. И чем же можно подавить такое желание, сидя верхом на велосипеде с красавицей за спиной? Ну, конечно же, скоростью!

Вскоре догнав Сашку, они неслись все дальше и дальше: мимо крайних домов деревни, мимо дерева с Большим Домом - к старому домику егеря в чаще леса.

***

С момента той аварии в лесу пролетело чуть больше полугода. Лазурная "шестерка" осталась на прежнем месте, лишившись, стараниями местной шпаны, колес и всей более-менее жизнеспособной требухи. В остальном, все осталось, как прежде. Лишь декорации природы претерпели соответствующие смене сезонов метаморфозы.

А вот Николай Пименов изменился. Как и имя, которым его теперь ласково величал весь народ в Потемках. И даже вояки. Как и его скромное жилище, преображенное силами благодарных жителей. Как и пес, тоже обретший звучное прозвище.

Сытый Джек радовался первому дню лета, валяясь на залитой утренним солнцем лужайке перед домиком. Чуткий нос уловил тонкий сладковатый привкус в ветерке. Так пахла только та девочка, которую два ее гораздо менее ароматных друга и хозяин называли Мэри. Красивая и веселая. Пес вскочил и, принюхиваясь, повернулся к узкому проему между соснами. Хвойные великаны окружали домик насыщенного фиолетового цвета и небольшой, огороженный аккуратным штакетником, участок. Что-то замелькало между стволов, а потом из за поворота показались двое на велосипеде. Пес радостно гавкнул и побежал к ним навстречу, перемахнув через низкий забор.