Игры рядом

этого голоса мне, по замыслу его обладателя, следовало провалиться сквозь землю на месте, но что-то не получалось. — Давно ждешь?

— Часа три, — покорно ответил я. — По правде, я никуда не тороплюсь, но хотелось бы хоть поесть.

— Это мы устроим, — смягчился Саймек. Мое смирение с превратностями судьбы явно пришлось ему по душе, хотя он наверняка был уверен, что я по новому кругу ломаю ту же комедию. Я не счел нужным ставить его в известность, что только самонадеянные кретины вроде него используют дважды тот же метод.

Через четверть часа я впервые за последние два месяца поел по-человечески. Саймек, упиваясь ситуацией, отвел меня на кухню, где обедали прислуга и оруженосцы. Мне было плевать, где и с кем есть, — в замке маркиза Аннервиля я наобщался с высоким обществом на всю оставшуюся жизнь. Саймек ушел месте с Роландом, после появления своего патрона не перемолвившимся со мной ни единым словом. Я посвятил следующие полчаса общению с питательными степными каплунами и был этим вполне доволен. В это время на кухне топтались только повара, видимо, не осведомленные, что в их владения вторглась легендарная персона. Так что поел я в полном спокойствии, под мелодичный грохот кастрюль и сковородок. Когда пробегавший мимо поваренок споткнулся о мои вытянутые ноги и облил меня площадной бранью, я почувствовал себя почти счастливым.

Подниматься в жилые помещения вовсе не хотелось. Но пришлось. За мной прислали угрюмого мальчишку-оруженосца, то ли не знавшего, кто я, то ли настроенного агрессивно к чужакам. Я держался настороже, пока мы поднимались по шаткой винтовой лестнице, и старался не поворачиваться к нему спиной. У входа в зал он хотел отобрать у меня оружие, а за неимением такового разозлился еще сильнее и почти впихнул меня в высокую узкую дверь.

Там находилось трое людей. Тот, кто мог быть только Кайлом Урсоном, стоял над столом, уперевшись в него обеими руками. А на столе, сколько хватало взгляда, были расставлены игрушечные солдатики. И в этом на первый взгляд не было ничего удивительного. Потому что Кайлу Урсону на вид было не больше пятнадцати лет.

ГЛАВА 25

Косая ухмылка через все лицо: как шрам, как открытая рана. Должно быть страшно. Страшно.

— Тэк-с… Что тут у нас? Я вижу дивную леди — почему-то без свиты? Куда держите путь, сударыня? И как рискнули вы в сей опасный час двинуться в путешествие? Да еще без охраны?

Кривые ухмылки через все лица: всё, вдоль, одна на всех, дикая, злая, ярость в глазах, похоть и злость, стащить с коня, задрать юбку, разорвать пополам… Обветренная рука сжимает повод, тянет вниз, не давая сбежать. Испуганное всхрапывание кобылы, легкое покалывание в кончиках пальцев.

— С дороги, холоп.

— Миледи, как вы нелюбезны! А что, если вы спешитесь? Я бы доказал вам, что солдаты монсеньора герцога Шервальского способны ублажить… уважить и ублажить даму столь высокого рода ничуть не хуже королевских прихвостней…

— С дороги, я сказала!

Тонкий визг хлыста, по ухмылке, через лицо… через все лица,