G.O.G.R. (СИ)

Наконец, небольшая экспедиция достигла непреодолимой преграды – двери, не поддающейся даже автогену. А след автопротектора предательски нырял прямо под эту дверь и надёжно скрывался за ней ото всех любопытных.

- Всё, Славик, конец путешествия, – сказал Сидоров Хлебоедову, кивнув на дверь. – Она даже автогеном не открывается – никак не проникнешь.

- Да? – не поверил Хлебоедов и принялся ладонями ощупывать прохладный и гладкий, как зеркало, металл двери.

- Да, – кивнул Сидоров, чувствуя, как на него по непонятной причине медленно наползает непонятный страх перед… Перед чем – сержант пока не понимал. – Пошли, Славик, – сказал он. – Ты всё равно не откроешь её.

Но Хлебоедов никуда не пошёл, а зачем-то приложил к блестящей двери своё левое ухо.

- Слушайте… – прошептал он, замерев около двери.

Хомякович и Кошко «отставили» разговоры о рыбалке, Сидоров застыл, вперив в Хлебоедова изумлённый взгляд.

- Что там, Славик? – осведомился он.

- Будто едет что-то… – Страшным для Сидорова шёпотом ответил Хлебоедов. – Приближается… Прячемся! – внезапно скомандовал он и шмыгнул в ближайший боковой ход.

Кошко с ловкостью кошки последовал примеру Хлебоедова, а вот на Сидорова напало предательское оцепенение и он застопорился посередине подземного хода, не двигаясь с места.

- Комон! – это Хомякович схватил сержанта за шиворот и отволок вслед за собою в боковой ход.

Милиционеры притаились в темноте узкой пещерки и на всякий случай выключили фонарики. Да, сюда явно едет некий транспорт – даже Сидоров сквозь шипение и рык своего чудовищного страха расслышал шум мотора.

И тут прямо на глазах створки «инопланетной» двери мягко и бесшумно разъехались в стороны, и из-за них вырвался ослепительный свет фар. Сидоров зажмурился.

- Вау! – выдохнул Хомякович за его спиной.

Вскоре из неизвестности показалась некая странная машина – вроде гибрида обычного джипа с бронетранспортёром. По размеру и форме механический «монстр» напоминал простой внедорожник, вот только вместо окон у него впереди торчали какие-то узкие амбразуры. Странный «автомобиль» с рёвом пронёсся мимо затихших в укрытии ненастоящих «спелеологов» и направился в ту сторону, где был выход на поверхность. Милиционеры видели, как стремительно удаляется по стенам пещеры круг яркого света восьми его прямоугольных фар. А потом – свет внезапно пропал, словно его источник провалился под землю.

- Что за чертовщина?? – изумился Кошко, глазея в ту сторону, где бесследно растворился «джип-землекоп».

Хлебоедов только плечами пожал – проработав милицейским экспертом-механиком целых семь с половиной лет, он ни разу не видел подобного «геджета».

- Пойдёмте, что ли, посмотрим, куда он задевался… – достаточно робко предложил он и выпростался из бокового хода в широкую пещеру.

Чем ближе они приближались к тому месту, где канул странный «автомобиль», тем больше не по себе становилось Сидорову. Хлебоедов был настроен на следы шин «техночудища», Хомякович и Кошко снова трепались про лещей, которые водятся в озере Лазурном, а вот Сидоров – тащился на автопилоте и машинально освещал фонариком неровные и сырые стенки пещеры. Он сам не понимал, чего так боится, однако боялся всё сильнее.

И вот, наконец, милиционеры достигли того места, где исчезла непонятная машина – оказалось, что она въехала в одно из ответвлений, а там – в полу зияла огромная чёрная дыра, и в неё, куда-то ещё глубже, уходил широкий, забетонированный пологий пандус.

- Идёмте! – решительно скомандовал Хлебоедов, сделал первый шаг и ступил на этот пандус, который казался идеально ровным.

Кошко и Хомякович бесстрашно пошли за Хлебоедовым, а Сидоров – робко потянулся самым последним. Хлебоедов сделал не больше десятка шагов вперёд, когда его фонарик вдруг начал тухнуть, а спустя минуту – совсем потух.

- Магнитное поле, что ли?.. – пробормотал Хлебоедов, пару раз бесполезно клацнув тумблером.

- Призрак… – вырвалось из Сидорова.

- Ты чего, Донецк, всфонарел? – достаточно шумно изумился Кошко, покрутив указательным пальцем у виска. И тут же фонарик, который Кошко держал в правой руке, пару раз мигнул и тоже потух.

- Э? – не понял Кошко. – Ты чего? – осведомился он у «уснувшего» фонарика.

- Призрак… – снова вырвалось из Сидорова.

Хлебоедов же просто молча стоял на месте и размышлял… неизвестно о чём.

- Выходим наверх! – первым из всей компании командирские качества проявил Хомякович. Отдав команду, он решительно повернул назад, спасаясь сам, спасая товарищей, а так же – свой пока что не потухший фонарик от неведомой опасности, что поджидала их в дыре.

Кошко потрусил за Хомяковичем, а вслед за ними потащился и Хлебоедов, досадуя на то, что нельзя продолжить исследование пещеры. Застрял один только Сидоров. На сержанта навалился некий ступор, пригвоздив его к месту – вот он и стоял, словно приклеился.

- Топай, Донецк! – это Кошко совершил разворот и сгрёб Сидорова в охапку, потащив прочь из подземелья.

====== Глава 19. Испытания Вавёркина. ======

Гипнотизёр Вавёркин привёз с собою в Верхние Лягуши свой «волшебный» ноутбук. Он решил применить научный метод и к Семиручко тоже. Ну и к Клавдии Макаровне заодно, в качестве бонуса.

Узрев Верхнелягушинский сельсовет, гипнотизёр Вавёркин сморщился и достаточно брезгливо заметил:

- Гулаг какой-то… Приказная изба…

- У них ещё и света нету, – добавил Пётр Иванович, поднимаясь по раритетным ступенькам «греческого» портика и направляясь к входной двери.

- Ухь! – фыркнул Вавёркин.

На пути к кабинету Семиручко как всегда, попалась Клавдия Макаровна, в своём неизменном коричневом платье и в комплекте с бронзовым подсвечником.

- Константин Никанорович не принимает! – изрекла она свою любимую фразу и пошагала куда-то в сыроватые сумерки коридора.

Вавёркин от неожиданности попятился, столкнул жестяное ведёрко и разлил по полу мутноватую воду, которая в него накапала. Ведёрко загрохотало и укатилось куда-то в пустую нишу для радиатора, а Вавёркин злобно чертыхнулся, разглядывая заляпанный ботинок.

Пётр Иванович ринулся наперерез Клавдии Макаровне и, игнорируя её отчаянное сопротивление, завернул её в кабинет Семиручко.

- Я не принимаю! – фальцетом воскликнул председатель сельсовета, но, разобравшись, что к нему вновь пожаловал Серёгин – стушевался и затих.

Из коридора молча, вдвинулся Вавёркин и водрузил на стол Семиручко – прямо на бумагу, которую тот тщательно исписывал кругленькими буквами – свой «чудо-ноутбук».

- Что вы делаете? – воскликнула Клавдия Макаровна, топчась со своим подсвечником у кресла Семиручко.

- В рамках следствия мы вынуждены подвергнуть вас обоих гипнозу, – спокойно объяснил Пётр Иванович. – Вашего согласия на проведение сеанса не требуется. Почему – я уже сказал: сеанс проводится в рамках следствия.

- Какого ещё следствия?! – Клавдия Макаровна сопротивлялась с такой отчаянностью, будто бы защищала Севастополь от фашистов. – Сегодня неприёмный день, приходите завтра!

Семиручко же просто вжался в кресло и мягкотело молчал, подкатив глазки под потолок.

- Да у вас тут каждый день – неприёмный! – проворчал Серёгин и, усевшись на свободный стул для посетителей, достал из папки бланк протокола и отдал команду Вавёркину:

- Вавёркин, начинайте.

Узрев страшные присоски, которые Вавёркин нацелился прицепить к его голове, Семиручко выпал из состояния студня. Председатель сельсовета подпрыгнул с кресла, отбежал подальше и забился за спину Клавдии Макаровны.

Клавдия Макаровна пыталась выбросить Семиручко из-за своей спины, сердито бухтела:

- Чего вы ко мне пристали?!

Но, устрашённый присосками, Семиручко ничего не желал слушать, а продолжал прятаться и пищать по-мышиному. Пётр Иванович только тогда смог навести порядок, когда припугнул Семиручко тем, что пожалуется в Краснянский исполком на ту волокиту, которую они здесь развели.

- А вы – присядьте! – велел Серёгин Клавдии Макаровне.