Бог из глины

(Нужно встать на ноги, если ты не хочешь, чтобы существо вскочило тебе прямо на спину. И если ты думаешь, что сможешь вот так, запросто, удрать от него, отставив зад, отталкиваясь от скользкой травы, то ты глубоко заблуждаешься детка. Оно догонит тебя, даже если ты будешь бежать, не оглядываясь, потому что у него есть цель. И эта цель — ты!)

Она привстала, замирая от ужаса, и тут же чуть не грохнулась снова, споткнувшись об выступающий из земли бордюр.

Дорожка!

Надежда перескочила через бордюр и бросилась бежать по дорожке, с трудом высматривая в ночной мгле направление пути. Она пробежала мимо фонтана, чуть не врезавшись в холодный кирпичный бортик.

Кусок цемента отлетел от бортика и упал в воду. Существо услышало тихий всплеск, и плотоядно заурчало. Чуть позже оно обогнуло фонтан, повторяя путь жертвы. Тьма не была помехой для него. Существо-страшило отлично видело в темноте, освещая путь фонариками глаз.

Ночь — волшебное время снов, его время. И это время казалось вечным.

(Это место вечных снов, и утро не спешит знать ночь из его пределов…)

Дом остался позади. Луна освещала его громадину, придавая странный потусторонний вид.

Словно в нем водились привидения…

Хотя кто знает, может быть, так и было на самом деле. Надежде некогда было раздумывать над этим. Холодная боль в спине растеклась по телу ледяными иглами, они чуть покалывали, напоминая о себе, словно предупреждая, что в любой момент, холод может смениться нестерпимым жаром, от которого будет очень неприятно.

(Совсем неприятно, милая, куда хуже, чем сейчас…)

Она бежала прочь от дома, задыхаясь от страха, понимая, что ей никуда не деться от существа, и что очень скоро оно догонит ее и тогда… о тогда все случится очень быстро, (а может быть и нет, — иногда так хочется растянуть удовольствие, не так ли?), и острые когти вонзятся в ее трепещущее тело, и располосуют дряблую кожу. Мокрые от росы, кусты тянулись к ней ветвями, пытаясь хоть не намного задержать. Волосы цеплялись за ветви, похожие на тонкие ручонки зеленых человечков. Она бежала, слыша, как деревья шепчут проклятия, хватаясь за развевающиеся полы халата. Босые ноги чувствовали каждый камешек, каждый прутик, что в несметном количестве оказались, разбросаны у нее на пути.

Это был не ее мир. И она понимала это, но несмотря ни на что бежала, задыхаясь, роняя слезы, с ужасом ощущая, как немеет спина, и ноги, становятся тяжелее и тяжелее.

Внутри нее, шевельнулся ребенок.

Надежда не сбавляя бега, ухватилась за живот.

— Потерпи немножко, милая — прошептала она, надеясь, что ее не услышит существо.

Впереди запахло тиной.

(Пруд!)

Она бросилась к воде. Это был то же самый пруд, что и в ее снах. Похоже, сон и явь сбились в одну кровавую кашу, и не разобрать где скучная реальность, а где ледяной кошмар, от которого не спрятаться, не скрыться.

Существо догоняло. Оно шло по следу, улавливая флюиды страха. Ему не нужно было видеть или слышать ее. Ему не было нужды втягивать воздух широкими ноздрями — оно чувствовало страх, что исходил от убегающей жертвы. Хотя оно и так отлично ориентировалось в зловещей тьме этого мира, поскольку само было частью всего этого.

(И чудовище из шкафа, и существа в толще стен, и глиняное божество — они всего лишь образы, рожденные воспаленным мозгом твоего свихнувшегося муженька, так же как и этот странный мир, в котором день не всегда сменяет ночь, а бронзовая рыба способна обрести новую жизнь на дне старого, глубокого, заросшего ряской и тиной пруда…)

Надежда и сама не могла понять, что так влекло ее к темной, зловонной воде (это был не сон — на этот раз точно не сон, и здесь, наяву, все оказалось немного не таким, как во снах), ей некогда было раздумывать над всем этим, особенно теперь, когда существо почти касалось ее длинными, когтистыми лапами.

Она подбежала к берегу. До мостика оставались считанные метры. Вот только преодолеть их оказалось совсем не просто. Корни и острые стрелы камыша больно впивались в ступни, раня, заставляя кричать. Надежда рванулась вперед, заставив себя не думать о боли…

(Потом детка, все потом, потерпи немного, у тебя еще будет время заново пережить все это, только не останавливайся сейчас…)

Надя забежала на мостик, чуть не поскользнувшись на отсыревших бревнах. И тут же зацепилась халатом за перила. Она дернулась, что есть силы, даже не пытаясь отцепиться, и халат разошелся на теле, с противным треском разрываемой ткани.

Существо вскочило на мостик парой секунд спустя. Оно довольно зарычало.

(Так даже лучше, не придется тратить драгоценное время на то, чтобы извлечь долгожданную плоть из ненужных оберток!)

Надежда успела добежать до середины моста. Как раз до того места, где отсутствовала часть перил.

Существо сбило ее с ног, обхватило невероятно сильными лапами, и Надежда закричала, чувствуя, как острые когти располосовали кожу выше талии.

(Сейчас детка, тебе не будет больно, я обещаю… На самом деле будет очень больно, невероятно больно, ты даже не представляешь этого, малышка, но потерпи еще чуток — я постараюсь, чтобы ты не упустила ничего из этой встречи. Ты же будешь послушной девочкой, не так ли? Хе-хе…)

Они рухнули с моста. Легкие Надежды словно парализовало, и она не успела набрать воздуха в грудь, перед тем, как они упали в черную, ледяную воду.

Существо продолжало сжимать ее в объятиях. Призрачный свет луны становился все слабее, по мере того, как они погружались. Существо даже и не думало отпускать ее…

(Дай только опуститься до самого дна, и там мы наверняка что-нибудь придумаем крошка. Я оттолкнусь обеими ногами и выберусь из этого гребаного дерьма, залезу на мостик и буду наблюдать, как на черной глади расплывается кровавое пятно…)

Надежда замерла. Она все еще видела, как вверху становится все прозрачнее и тоньше маленький белый кружок света. Адский холод проник в душу, и хотелось отдаться ему, закрыть глаза, позабыв обо всем.

(Вот так вот, детка, ты сделала все, что смогла, и теперь самое время завершить свой путь. Пусть даже совсем не так, как хотелось бы тебе…)

Что-то мелькнуло в воде, и огромная тень на миг закрыла расплывающийся, призрачный лунный свет. Надежда успела заметить, как тускло блеснула во тьме бронзовая чешуйка.

(Это Жданов-Рыба, она не сделает тебе ничего плохого. Раньше она была плохой, а сейчас нет…)

Надежда замерла от простой и ясной мысли, что пришла в голову — это твой единственный шанс, подруга, упустить который нельзя!

Она схватила существо за лапы. С таким же успехом можно было продолжать погружение в бездну, даже не делая попыток вырваться из его смертельных объятий. Существо, словно прочитав мысли, сжало ее с удвоенной силой так, что изо рта Надежды вырвалась стайка мелких пузырьков. Сразу же зазвенело в ушах, а во рту появился отчетливый вкус крови. Надя поняла, что если не вдохнет сейчас, то ее просто вывернет наизнанку, на радость существу.

(Только не вздумай сделать это на самом деле. Это будет последнее, что ты сможешь сделать — вода заполнит легкие так быстро, что ты даже не поймешь что произошло. Вот только от этого не станет легче, поверь…)

Она из последних сил попыталась согнуть ноги в коленах. Существо поняло ее намерения и попыталось сжать ее еще сильнее. Вот только оно так же не могло дышать, и на этот раз Надежда ощутило, что хватка существа ослабла.

С трудом Надежда все же сумела чуть оторвать его от себя и тут же просунула между ними согнутую ногу. Существо взвилось. Оно пыталось заверещать, но только выпустило остатки воздуха из широкой, покрытой шерстью груди. Воспользовавшись его замешательством, Надежда просунула вторую ногу. Существо тут же пришло в себя, и освободило одну руку, пытаясь нащупать ее горло.

(Я разорву тебе глотку, и вырву лживый язык. Пусть он останется кровавым трофеем, единственным напоминанием о тебе, толстая дурочка!)

Надежда с силой разогнула ноги и сумела оторвать от себя существо-страшило. Она оттолкнула его и рванулась вверх, отчаянно работая руками и ногами. Последнее, что она сумела разглядеть, перед тем как вынырнула на поверхность — темный рыбий силуэт метнулся к обезумевшему от ярости существу.