Война в небесах

– Какой-то кошмар, черт побери! – бормотал он. – Эта штуковина чуть меня не проглотила. Честное слово, Эргли у меня еще попляшет! Я еще добьюсь, чтобы его шлюха сбежала со мной. Нет, для ученого-наблюдателя это – смерть. Найти бы кого-нибудь, чтобы взялся за них обоих хорошенько. А ведь, пожалуй, и искать не надо! – воскликнул он. – Есть такой тип.

Я же сам предложил Белсмеру натравить на них персов!

Чем больше он думал, тем больше ему нравился такой план. Принц Али ищет камень? Прекрасно. Если по ходу поисков ему придется убрать этих двоих – тем лучше. Даже если он просто отнимет у них камни – это будет уже хорошо. Ну а если персы погорят на этом деле, ему, Джайлсу, ни холодно, ни жарко.

– Вот будет потеха, если эта чертова кукла начнет царапаться с принцем, – бормотал он, отыскивая номер иранского посольства. Как бы ни был удивлен принц Али, узнав, что его просит к телефону сэр Джайлс Тамалти, он решил подойти.

Сэр Джайлс разговаривал подчеркнуто грубо. Он сразу поставил условие: его оставляют в покое, а за это он дает принцу возможность вернуть кое-что. Ну, оставят его в покое?

Принц так же грубо пообещал ему это. Тогда, если принц все еще интересуется камнями, он может найти парочку у Ланкастерских ворот, в доме Верховного судьи, или еще лучше у содержанки судьи, скрывающейся под видом секретарши.

– Интересно, почему вы мне об этом сообщаете? – спросил принц.

– Да какое вам дело, черт побери! – взбеленился Джайлс, но тут же остыл. – После того как вы пошарили у меня в спальне, я дал камень судье, просто чтобы заставить ваших финикоедов немного подумать. Но в последнее время судья стал меня раздражать, вот я и хочу вернуть вам должок.

Принц подумал, что Министерство иностранных дел вряд ли придет в восторг от такой сделки, но промолчал. Сэр Джайлс тоже подумал об этом, но он был так зол на судью, что все министерства всей Европы и Азии в придачу могли катиться к дьяволу. – – Ну как? – не удержался он от вопроса. – Найдется у вас кто-нибудь для этой работы?

– Посмотрим, – равнодушно ответил принц. – Если вы не соврали, то благодарить вас я все равно не собираюсь.

Плевать я на вас хотел.

– Что?! – взвизгнул сэр Джайлс, но в трубке уже звучали короткие гудки. – Ладно, – проворчал он, – надеюсь, они доберутся до этой девчонки, а заодно и Эргли прикончат. – Он еще походил по кабинету, успокаиваясь, и примялся собираться в Вендсворт. Мы не знаем, какие именно действия предпринял принц Али, но к тому времени, как Хлоя вернулась домой после удивительно спокойного дня, действия эти возымели определенные результаты. Его друг ехал в Брайтон к Реджинальду Монтегю, а сам принц Али готовился к ночной вылазке.

Лорд Эргли уже обсуждал с Хлоей возможность собрать вместе все камни и попробовать покинуть с ними Англию. Но ни судья, ни тем более Хлоя пока еще не были готовы к таким отчаянным действиям.

Оба они все больше приходили к выводу, что пользоваться камнем стоит только в совершенно исключительных случаях. «Нельзя указывать Ему, что делать», – как сказала Хлоя. У лорда Эргли вызывала сомнение законность конфискации камня Шилдрейка. В конце концов, американец заплатил за него деньги, и немалые.

Звонил мэр Рича и просил Верховного судью составить петицию от имени всех больных и убогих. Лорд Эргли даже прикинул пару вариантов, но они ему не понравились.

В Риче, по сообщениям газет, все еще продолжалось брожение умов, которое пока удавалось сдерживать.

Звонил Донкастер. Он был настолько не уверен, примут ли его в доме, где бывает мисс Барнет, что судья пожалел его и пригласил на чай. Никто не вспоминал о вчерашнем инциденте, но Оливер так ничего и не выяснил для себя. Лорд Эргли не выходил из комнаты, а при нем совершенно невозможно было понять, насколько правильно он оценил вчера прощальные авансы мисс Барнет. В итоге, когда он собрался уходить, вид у него был несчастнее некуда.

Лорд Эргли, проводив его, заметил Хлое:

– Вряд ли наш Дон Кихот питает добрые чувства к Джайлсу.

– Но что он обо мне-то подумал? – с отчаянием спросила Хлоя.

– Даже представить не могу, – улыбнулся лорд Эргли. – Думаю, что и он тоже не представляет. Кроме вас, этого вообще никто не представляет, но сейчас, по-моему, и вас это не очень должно интересовать. Намного интересней то, что Остин ^[58]никогда не писал: «Attribuat igitur rex legi…» Неужели вы не узнали голос Брэктона? Ведь это именно его слова: «Пусть король пользуется тем, что дает ему закон – властью и силой. Там, где правит не закон, а воля, нет королей».

Вы не удосужились проверить ссылки, дитя мое, и в результате все цитаты оказались перевраны.

Хлоя закусила губу, отложила проект петиции и погрузилась в историю законодательства.

Этот несчастный ляпсус, тем более досадный, что отыскался на странице, написанной недели две назад, задолго до событий, отвлекших ее внимание, мучил Хлою даже после возвращения домой. Она гордилась своими талантами секретаря, а тут ей, хоть и деликатно, устроили выволочку, и, надо сказать, за дело. Но это даже хорошо, думала она, снимая шляпу, хуже, если бы лорд Эргли, раз они теперь друзья, начал спускать ей ее ошибки. Как он это сказал: «Наверное, это было предвестие ваших волнений по поводу грядущих событий. Давайте не будем волновать давно умерших законодателей, ладно? Или, по крайней мере, давайте четко определим, что когда происходит». Хлоя опять покраснела и пошла варить кофе.

Этот незначительный случай еще больше подорвал ее уверенность в себе. Лежа в постели, она сыпала соль на свои раны. Френк разозлился на нее из-за камня (она и сейчас не знала, правильно ли поступила, отказав ему), судья раскритиковал ее работу (и здесь-то она была совершенно уверена в своей не правоте), а в итоге получалось, что другую такую бездарную девицу еще поискать надо. Ей в общем-то было наплевать, злится Френк или нет, да и недовольство лорда Эргли можно пережить. Дело в другом. Если таков результат ее душевной и умственной деятельности, то он оставляет желать лучшего. Она встала, поглядела на себя в зеркало и вновь, в который раз, задумалась, что имел в виду Хаджи, когда говорил о знаках Имени на ее челе? Было ли это имя Бога, в которого они с лордом Эргли решили верить? А что надо делать, когда решаешь верить в Бога? Из детства она вынесла убеждение, что в этом случае следует отдать Богу свою волю, потому что «там, где правит воля, нет короля». Но Брэктон – как же она, дура, могла забыть? – говорил о феодальном праве… Хлоя достала из сумочки узелок с камнем, чтобы переложить его под подушку. Предел Стремлений… Камень между мной и тобой… Отдать свою волю, значит? Но если воле дать волю, результаты получаются не очень хорошие. «Пусть король пользуется тем, что дает ему закон…» Но как найти этот закон? «Путь к камню лежит в самом камне». Камень, лорд Эргли, Бог, Предел Стремлений… Может быть, об этом были ее детские молитвы? «Отче наш, Сущий на Небесах, – вспомнила она. – Да святится имя Твое, да придет царствие Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе…» Что это значило?

Конечно, если это вообще хоть что-нибудь значит, то тогда проще всего сказать себе: «Не понимаешь, мала еще», – но она все равно хотела понять это всеми фибрами души, изо всех сил стремилась достичь Предела Стремлений.

Так, думая об этом, без конца повторяя про себя слова великой молитвы, она легла в постель, пристроила камень под подушкой и собралась заснуть.

Или подумать. Однако постель – не самое лучшее место для того, чтобы совмещать два этих дела. Когда она решила, что надумалась уже достаточно и можно бы перейти ко сну, иначе на следующий день одной перепутанной цитатой не обойдется, было уже слишком поздно. В голове роились какие-то обрывки мыслей, ни одну из них уже невозможно было узнать, но сон из-за них не шел. Наверное, надо бы встать и взять почитать что-нибудь, но из тех книг, что стояли в комнате на полке, ни одна не вызывала особого интереса.

Даже повести Мэдока Форда не привлекали, не говоря уж о жизнеописании Маршалл-холла. А ведь еще недавно ей казалось, что этим двум авторам удалось невероятное – в занимательной форме писать о законе (это было ее старое убеждение – необходимость читать на досуге что-нибудь, связанное с работой). И все же…