Америка XXI век

— Мы ничего не видели.

— Все было тихо и спокойно? — Вадим нервничает.

— Полчаса назад стреляли, но недолго.

— Кто стрелял?

— Простите нас за настойчивость, но погибли наши товарищи, — подключаюсь я, — стреляли из соседней с вами квартиры. Кто там живет?

— Эта квартира уже год пустует. Но часа три назад туда кто-то пришел. Мы удивились, но не стали интересоваться.

— И вы больше ничего не можете добавить?

— Нет.

Мы уходим. Пищит телефон:

— Внимание, всем командирам отрядов! Говорит Данаэль. Приказываю привести отряды в боевую готовность и начинать усиленное патрулирование. Всех задерживать и обыскивать.

— Вильям, снимай оцепление, — говорю Симпсону на улице, — делимся на пять групп и прочесываем район. Старшие в группах Эйзенхауэр, Сой, Бриз и ты.

Моя группа перебегает по стеночке вдоль улицы и ждет свинцовый дождь на голову. Что-то произошло: опять ночной мертвый Нью-Йорк превращается в поле боя. Очень тихо и от этого еще тревожнее. Перед глазами развороченные трупы моих солдат. В этом районе Квинса не проходили уличные бои — здесь нет недобитых военных. Тогда, кто шалит? Мы крадемся, прислушиваясь к ватной тишине. Навстречу едет легковая машина. Молча показываю на нее рукой.

— Стоп! — один из солдат безрезультатно пытается ее остановить.

Сразу же почти вся группа начинает стрелять.

— Зачем! — кричу я.

У человека за рулем нет ни документов, ни оружия. Он уткнулся в баранку — пуля попала в затылок. У ребят сдают нервы. Так к утру мы сами себя перестреляем.

— Все, уходим в казарму, — приказываю я.

Уже в Буквэме принимаю по телефону приказ снимать патрулирование. Попыток нападения больше не было. Приходит Симпсон.

— Что это было, Эндрю?

— Не знаю. Давай выпьем. Можно достать русской водки?

— Попробую.

— И каких-нибудь консервов.

Замком возвращается с Эйзенхауэром. Вадим выставляет на стол 2 бутылки «Столичной» и банку мясного паштета.

— Последние мои запасы, — вздыхает он.

Спасибо, Вадим, присаживайся, — я достаю три стакана, — мы здесь все русские, выпьем по нашему.

— О`кей.

— Я, вообще-то, еврей, — улыбается Вадим.

— Русский еврей, — уточняет, смеясь Вильям.

— Сам — русский хохол — Вася Дегтярев, — отшучивается Вадим.

Я разливаю по пол стакана. Вадим вскрывает банку.

— Кто погиб сегодня? — спрашиваю замкома.

— Джон Андерсон, Гарри Майор, Уолт Инс, Уильям Вильсон, Фред Джонсон — все американцы.

Мы встаем и, не чокаясь, молча опрокидываем стаканы. Приятный жар разливается по телу. Сажусь, расстегиваю воротник, снова разливаю по пол стакана:

— А теперь — за Россию.

Напряжение спадает. Я улыбаюсь Василию и Вадиму. Не сегодня-завтра выловим остатки контры. Достаю сигареты и кидаю на стол. Дегтярев порядочно пьянеет и клюет носом. Вадим держится трезво, только играют желваки на скулах.

— Вася пропустит, давай с тобой, Вадим.

Мы чокаемся и пьем просто так, без тоста. Чиркаю зажигалкой. Взметается багровый сноп пламени. Дегтярев спит, обняв голову руками. Я забываю английский язык:

— Поговорим?

— Поговорим, Андрей…

Вызов с трудом поднимает Кэмола с дивана. Он протирает глаза, встряхивает головой. На него в упор смотрят вечно смеющиеся и поэтому суженные глаза Ли.

— Просыпайся быстрее, босс, вечно ты спишь не вовремя.

— Что случилось?

— У меня есть для тебя новости.

— Выкладывай.

— Полковник Хьюз. Слышал о нем?

— Это не Хэд Хьюз из внутренней разведки Пентагона?

— Он самый. Он в Нью-Йорке.

— Спасибо, Роб, только не пропадай. Продолжим работу?

— Нет уж! — смеется Ли, — я тебя знаю, босс, заставишь много работать. Ну, а если тебя надо будет спасать — ищи меня на Гавайях. И подкинь пару миллионов.

Экран гаснет. Кэмол встает с дивана и идет к пульту. «Хэдли Рокуэлл Хьюз, полковник АА, Пентагон» — выпечатывается на экране. Нажатие клавиши — рядом появляется список Джошуа — 40 влиятельных финансистов, военных, политиков, журналистов. Хьюзу среди них места не нашлось. Кэмол тянется за сигаретами, другая его рука скользит по клавиатуре: на дисплее начинает непрерывно двигаться колонка фамилий. Кэмол не следит за ними, курит, пуская дым в потолок. Решает сходить в душ. При возвращении видит на экране только два имени. Это люди из списка Джошуа, лично знающие Хьюза. Внимание Кэмола привлекает генерал Хайдеггер — член бывшей Объединенной группы начальников штабов АА. Через три часа напряженной работы Кэмол получает полное досье на Людвига Кэрола Хайдеггера, начиная с рождения и заканчивая его местонахождением в данный момент. Он в Нью-Йорке. Кэмол удовлетворен. Берет телефон, набирает номер:

— Адам? Я тебя жду.

Через полчаса:

— Твоя задача, Адам, как можно быстрее найти Хайдеггера. Завтра ты должен стать членом подполья. На связь выходи раз в сутки.

Адам молча кивает головой и исчезает…

Поздний вечер. Маленький, мало кому известный ночной бар в районе Флашинга. Кэмол и Ибсон сидят в отдельном номере, смотрят видео, неторопливо беседуют.

— Сейчас уже ясно: Данаэль с Бонзом держатся особняком, — говорит Ибсон, — они осуществляют дуумвират. Правда, здесь еще замешан некто Франк Салливан.

— Бывший шеф полиции Нью-Йорка.

— Ясно…

— Так, что же Данаэль?

— Мне кажется: некоторые распоряжения правительства саботируются. Да и руку на финансы Данаэль положил.

— В штабе есть недовольные?

— Минитмен везде трезвонит о коррупции. Он давно знает Данаэля, а с Бонзом у него были личные стычки еще до Переворота.

— Тебе надо поближе сойтись с Минитменом. И запомни имя: Лэмфорд Брайан. Если он появится рядом с Бонзом, Данаэлем или Салливаном — я должен узнать об этом немедленно.

— Извини, кто он?

— Пресс-секретарь бывшего президента. Завтра позвони в Эдуард, в Военный комитет правительства Роберту Мейрелю. Передай ему привет от меня. Роберт будет твоим прикрытием в столице.

— Спасибо. Хочешь еще коньяку?

— Пока все идет хорошо. Мы выиграем, Фредди. Как Джейн?

— Все в порядке.

— Отправил бы ты ее в Европу. Линда будет очень рада.

Ибсон молчит и не смотрит на Кэмола.

— Мы обязательно выиграем, Фредди, но вот время… — Кэмол неопределенно хмыкает.

4

Смена подходит к концу. Небо чуть-чуть сереет, но здесь, внизу темно. Наш патрульный микроавтобус движется медленно, надолго застывая у пустынных перекрестков. Я начинаю дремать, когда из окна ближайшего дома страшно и надрывно кричит женщина. Солдаты быстро и бесшумно выпрыгивают из машины, рассыпаются. Отделение Вадима берет на себя контроль улицы. Эндрю Бриз со своей группой бежит на крышу. Я с четырьмя бойцами останавливаюсь на четвертом этаже у приоткрытой двери. Заходим. В большой комнате полный разгром, в центре на крючке от люстры висит женщина. В туалете лежит мужчина с разбитой об унитаз головой. Крик из соседней квартиры. Первым на площадку выскакивает Боб Грин и получает очередь в живот. Я закрываю дверь, валюсь на пол: дерево лопается от пуль. Террористы бегут на верх. Там их встретит Бриз. Мое отделение лежит, пока Эндрю сам не приходит к нам:

— Они ушли вниз на лифте.

— Будем надеяться на Вадима.

Осторожно спускаемся, навстречу бежит возбужденный Вадим:

— Взяли одного!

— Живой?! — удивленно пялюсь на сержанта.

— Да!

Мы впервые берем в плен террориста. Живыми они еще никому не давались.

— Где!

— В машине, завязанный.

Бегу вниз к патрульному микроавтобусу.

— Симпсон, — говорю по телефону, — мы поймали террориста, приготовь все необходимое.

Оборачиваюсь. В салоне четверо: два солдата наставили оружие на замотанного ремнями пленника, из-за их спин многозначительно улыбается Эндрю Бриз. Рассматриваю террориста: красивый семнадцатилетний парень с нежной кожей и с длинными волосами, одет в форму АА, смотрит зверенышем. Отворачиваюсь. Рассветает. Подъезжаем к Буквэму. Василий ждет у дверей. Проходим в командирскую комнатушку. Развязываем пацана и садим к столу. Я располагаюсь напротив. Замком спрятался в углу. Выдвигаю ящик стола — там магнитофон. Кладу руку поближе к клавише записи, начинаю допрос: