Сапфик (ЛП)

— Нам необходима полная ясность, сударь. Обвиняете ли вы королеву в вашем похищении? И в отправке вас в заключение?

Финн даже не посмотрел на него. Он попался в расставленную ловушку, и за такую глупость, конечно, заслужит презрение Клодии. Но он всё равно произнёс эти слова, мрачно и сдержанно:

— Да. Я обвиняю королеву.

— Посмотри туда, — Ро стояла на виадуке и показывала вдаль. Напрягая зрение, Аттия вгляделась в полумрак, заливший огромный зал. В их сторону летели птицы —полчища чёрных птиц. В мгновение ока они налетели на девушек — оглушающий треск крыльев, облако из перьев и острых клювов — и так же стремительно унеслись дальше, на восток.

— Птицы, летучие мыши, люди. — Ро обернулась, сверкнул золотой глаз. — Мы стараемся выжить, Аттия, во что бы то ни стало, как и все остальные. Но мы не крадём и не убиваем. Мы трудимся для достижения высшей цели. Когда Антисапиенту что-то нужно, мы делаем это для него. За последние три месяца мы отправили ему…

— Как?

— Что «как»?

— Как?! — Аттия схватила собеседницу за руку. — Как это происходит… как Антисапиент сообщает вам о том, что ему нужно?

Ро отшатнулась и уставилась на Аттию.

— Он говорит с нами.

И тут мир содрогнулся. Издалека, откуда-то снизу долетел вопль ужаса. Аттия мгновенно упала, вцепившись пальцами в ржавые балки виадука. Волна дрожи прошла сквозь её тело, достигла кончиков пальцев. Совсем рядом шлёпнулась отлетевшая металлическая заклёпка, побеги плюща заскользили по краю моста.

Обе они — задыхающаяся от страха Аттия и Ро на четвереньках рядом с нею — дождались пока закончится тюрьмотрясение. Снова обретя дар речи, Аттия выпалила:

— Скорее спустимся вниз! Пожалуйста!

Сквозь дыру виднелась громада Гнезда, совершенно не повреждённая.

— Тюрьмотрясения становятся всё сильнее, — отметила Ро.

— Как он с вами говорит? — не отступала Аттия. — Пожалуйста, Ро, мне правда нужно знать!

— Спускайся, я покажу тебе.

Они быстро миновали зал, усыпанный перьями. Тут три женщины готовили что-то в большом котле и теперь наводили порядок, вытирая разлитое во время тряски. В воздухе витал аромат мяса, и Аттия сглотнула набежавшую слюну. Ро нырнула в проход, ведущий в небольшую круглую комнату. Внутри не было ничего, кроме Ока. Аттия встала как вкопанная.

Маленький красный огонёк развернулся, чтобы посмотреть на неё. Она мгновенно вспомнила рассказ Финна о том, как он проснулся в клетке, где был только этот молчаливый, любопытный пристальный взгляд Инкарцерона.

Аттия медленно подошла и встала прямо под Оком.

— Мне показалось, ты говорила про Антисапиента.

— Так он себя называет. Весь план Тюрьмы основан на нём.

— В самом деле? — Аттия набрала в грудь воздуха, скрестила руки на груди и крикнула: — Смотритель, вы слышите меня?

Клодия мерила шагами коридор. Когда открылась дверь и выскочил лакей с пустым кубком на подносе, Клодия вцепилась в слугу.

— Ну, что там, как?

— Принц Джайлз… он… — Лакей посмотрел на кого-то за её плечом, поклонился и быстро ретировался.

— Не пугай слуг, Клодия, — пробурчал Каспар, стоявший у ведущих в сад дверей.

Разозлившись, она повернулась к нему и увидела телохранителя Факса, державшего в мускулистой руке лук для стрельбы. Каспар был в ярко-зелёном камзоле и треуголке, увенчанной пышным белым пером.

— Они проболтают ещё несколько часов. Пошли, подстрелим пару ворон.

— Я подожду здесь. — Она плюхнулась на стул у стены, нервно пнула пяткой его ножку.

Час спустя она всё ещё была там же.

— И вы спланировали всё это сами?

— Королева ни о чём не догадывалась, если вы об этом. — Претендент вернулся на стул, уселся свободно и расслабленно. Он был спокоен и открыт для беседы. — План был мой — раствориться бесследно. Я бы никогда не обременил Её величество такого рода заговором.

— Понимаю, — глубокомысленно кивнул лорд Солнце. — Но был и мёртвый мальчик, не так ли? Тот, кого все приняли за Джайлза, чьё мёртвое тело пролежало в Главном зале три дня. Вы позаботились и об этом?

— Да. — Джайлз пожал плечами. — Один из крестьянских детей погиб в Лесу — медведь заломал. Надо признать, удачное совпадение. Помогло замести следы.

Финн нахмурился. Вот это вполне могло оказаться правдой. Внезапно он подумал о старом Томе. Кажется, тот что-то говорил о своём сыне? Но тут лорд Солнце мягко спросил:

— Итак, вы — действительно принц Джайлз?

— Ну, конечно, дружище!

— Если я предположу, что вы самозванец, что вы…

— Надеюсь, — медленно выпрямился Претендент, — надеюсь, сэр, вы не предполагаете, что Её величество каким-то образом внушила мне мысль сыграть эту… роль и подготовила меня? — Его ясные карие глаза в упор посмотрели на инквизитора. — Вы не посмеете подозревать её в подобном преступлении.

Финн выругался про себя. Он заметил, как уголок рта королевы дёрнулся в еле заметной улыбке.

— Конечно нет, — поклонившись, сказал Лорд Солнце. — Конечно, нет, сэр.

Итак, это конец. Обвинив Претендента, тем самым они обвинят и королеву. Финн понимал, что такого никогда не произойдёт. Он проклинал сообразительность соперника, его убедительность, его небрежную элегантность. И точно так же он проклинал свою неотёсанность, свою неуместную прямоту.

Претендент наблюдал, как Лорд Солнце сел, а Лорд Тень поднялся ему на смену. Если мнимого принца что-то и беспокоило, вида он не подал.

Самозванец небрежно откинулся на спинку стула, жестом попросил воды. Тёмный лорд подождал, пока он выпьет. Как только кубок вернулся на поднос, инквизитор продолжил:

— В возрасте одиннадцати лет вы покинули Академию.

— Мне было девять, как вам всем хорошо известно. По мнению моего отца, наследному принцу подобало учиться приватно, отдельно от остальных.

— У вас было несколько наставников, выдающиеся сапиенты.

— Да. К несчастью, все уже мертвы.

— А ваш камердинер, Бартли…

— Бартлетт.

— А, да, Бартлетт. Он тоже мёртв.

— Я слышал. Его убили Стальные волки. Они расправились бы и со мной, останься я здесь. — Его лицо при этих словах смягчилось. — Дорогой Бартлетт. Я так любил его.

Финн стиснул зубы. Члены совета переглянулись.

— Вы в совершенстве владеете семью языками.

— Да.

Следующий вопрос был задан на незнакомом языке, Финн даже не смог распознать, на каком. Ответ же Претендента прозвучал тихо и насмешливо.

«Неужели я забыл все языки? — подумал Финн. — Такое вообще возможно?»

Он потёр глаза, пытаясь избавиться от усиливающегося покалывания за веками.

— И вы искусный музыкант, не так ли?

— Где у вас тут виола или клавесин? Я бы сыграл, — скучающе протянул Претендент. — Или я мог бы спеть. Спеть ли мне, господа? — Он улыбнулся и вдруг красивым звучным тенором выдал какую-то арию. Члены тайного совета возбуждённо зашевелились. Королева захихикала.

— Прекрати! — Финн вскочил.

Претендент умолк, встретившись с ним взглядом, мягко проговорил:

— Тогда соизвольте спеть для нас, сударь. Сыграйте для нас. Скажите что-нибудь на иностранном языке. Прочтите нам стихи Алисина или Кастра. Уверен, акцент, который вы приобрели в сточной канаве, придаст им особое очарование.

Финн не пошевелился.

— Не это делает принца принцем, — прошептал он.

— Тут я бы поспорил, — поднявшись, сказал Претендент. — Но ведь на культурные споры ты не способен, не так ли? Какие у тебя есть доводы, кроме злобы и насилия, Узник?

— Сэр, — попросил лорд Тень, — сядьте, пожалуйста.

Финн оглядел наблюдавших за ним членов Совета. Они судьи. Их приговор обречёт его на муки и смерть или вернёт ему трон. По их лицам было трудно что-то прочесть, но он распознал и враждебность, и некоторое замешательство. Если бы только Клодия была здесь! Или Джаред. Но больше всего ему сейчас не хватало Кейро, его грубого, дерзкого юмора.

— Мой вызов всё ещё в силе, — сказал Финн.

Претендент посмотрел на королеву.