Люди в красном. Сборник

— Мистер Полсон, возможно, вам следует позвонить на площадку и спросить, там ли Марк Кори, — примирительно предложил Даль.

Продюсер воззрился на него, словно впервые увидел:

— Мы, кажется, прежде встречались. Вы кто?

— Я Эндрю Даль, — ответил энсин, отодвигая стул и садясь, жестом указывая Дюваль сделать то же самое. — А это Майя Дюваль. Мы служим на «Интрепиде».

— Тогда и вы должны быть на съемках!

— Мистер Полсон, рекомендую вам позвонить на студию и спросить, там ли Марк Кори, — повторил энсин, уже настойчивее.

— Он здесь! — воскликнул продюсер, указав пальцем на Керенского.

— Нет, он не здесь. Именно потому мы и пришли говорить с вами.

Полсон прищурился:

— Похоже, вы просто зря тратите мое время.

— Господи боже! — воскликнул в отчаянии Керенский. — Да позвонишь ты на чертову студию?! Марк там!

Полсон замер на секунду, пристально глядя на Керенского, затем снял трубку телефона и нажал кнопку.

— Привет, Джуди! Ты на съемках? Да, в порядке. Марк Кори в студии?

Полсон снова замер, глядя на лейтенанта.

— Хорошо. Как давно он там?.. Да нет, нормально. Он сегодня странно себя ведет? На себя не похож? Нет?.. Да, все в порядке. Нет, я не хочу поговорить с ним. Спасибо, Джуди.

Он повесил трубку.

— Это мой распорядитель на шоу, Джуди Мелендез, — пояснил он. — Сказала, Марк на съемках с самого грима, с половины седьмого.

— Благодарю! — воскликнул Керенский.

— Ладно, понял, — отозвался Полсон. — И кто тогда, черт возьми, ты? Конечно, Марк тебя знает, иначе бы не устроил встречу. Ты не его близнец — у него нет братьев. Так кто ты? Дядя? Племянник? Хочешь попасть в шоу? Все из-за этого?

— А вы берете родственников на шоу? — спросил Даль.

— Не то чтобы мы об этом усиленно распространялись… хм, берем. В прошлом сезоне я взял своего дядю. Он мог потерять страховку от Гильдии киноактеров, потому я дал ему роль адмирала, пытавшегося подвести Абернати под трибунал. Я и сыну дал небольшую роль…

Он внезапно смолк.

— Мы слышали о вашем сыне, — сказал Дать тихо. — Нам очень жаль.

— Спасибо, — сказал Полсон, и его будто подменили — вместо напористого продюсера за большим столом оказался маленький усталый человек.

— Простите, — выговорил он наконец. — Это нелегко перенести.

— Я и представить не могу, как вам тяжело, — посочувствовал Даль.

— Ваше счастье!

Полсон взял со стола фотографию в рамке.

— Глупый мальчишка! Я же говорил ему: осторожнее с мотоциклом в дождь!

Он повернул на секунду фото к гостям — в камеру улыбался парень в байкерской кожаной одежде.

— Никогда он меня не слушал…

— Это ваш сын? — спросила Дюваль, протягивая руку.

— Да. Мой Мэттью, — ответил продюсер, вручая фото. — Только получил магистерскую степень по антропологии, а потом вдруг ему захотел попробовать себя в актерском деле. Я ему и говорю: «Если ты хотел актером стать, зачем я платил за твою учебу в колледже?» Но все-таки я устроил его на шоу. Дал пару эпизодических ролей. А потом…

— Энди, — произнесла тихо Дюваль и передала фото Далю.

Подошел Керенский и глянул на фото.

— Вы шутите?

— Что? — спросил Полсон, глядя в недоумении на гостей. — Вы его знаете? Вы знакомы с Мэттью?

Все трое посмотрели на продюсера.

— МЭТТЬЮ!!! — истошно завопила женщина в холле.

— О черт! — охнула Майя, вскочила из-за стола и бросилась вон.

За ней кинулись лейтенант с энсином.

В приемной секретарша вцепилась в Хестера, рыдая от счастья. Хестер стоял в глубоком смятении, облапленный и стиснутый.

Хэнсон, завидев троих товарищей, немедленно устремился к ним.

— Мы просто зашли. Зашли, и все! А она завизжала и чуть не перепрыгнула через стол. Что происходит?

— Кажется, мы нашли актера, играющего Хестера, — сообщил Даль.

— Хорошо. И кто он?

— Мэттью? — спросил вышедший в приемную продюсер.

Он последовал за визитерами посмотреть, в чем дело.

— Мэттью? МЭТТЬЮ?!

Полсон прыгнул к Хестеру, яростно стиснул его и принялся целовать в щеку.

— Этот актер — сын Чарльза Полсона, — договорил Даль.

— Который в коме? — уточнил Хэнсон.

— Он самый.

— Ох! Боже ж ты мой!

Все посмотрели на Хестера, прошептавшего беззвучно: «Помогите».

— Кто-нибудь, наконец, скажет им, кто такой Хестер на самом деле? — осведомился Керенский.

Он, Хэнсон и Дюваль посмотрели на Даля.

Тот вздохнул и шагнул к Хестеру.

— Ты в порядке? — спросил Даль у Хестера.

Оба сидели в палате частной больницы, где лежал Мэттью Полсон, утыканный трубками. Хестер молча глядел на своего двойника в коме.

— Да, я верный смертничек, — ответил Хестер.

— Хестер! — предупредил сурово Даль и встал посмотреть, близко ли к двери Чарльз Полсон.

К счастью, тот был далеко. Он ждал в холле вместе с Дюваль, Хэнсоном и Керенским. К Мэттью гостей пускали лишь по двое.

— Прости, — извинился Хестер. — Я не хотел выставлять себя засранцем. Просто… ну, ты знаешь, все теперь стало на свои места. Так ведь?

— О чем ты?

— Да обо мне. Ты, Дюваль, Хэнсон, Финн — вы интересные. У вас биографии. Занятное прошлое. Вас можно вписать в контекст и убить интересно. Финна ведь убил его давний знакомый? И тебя интересно убьют, когда вернешься на Форшан. Но во мне-то ничего занятного. Я обычный паренек из Де-Мойна со средним баллом «Б с минусом» в средней школе, решивший уйти во флот Вселенского союза, чтобы повидать Вселенную перед тем, как вернуться домой и остепениться. До «Интрепида» я был одним из множества одиночек-неудачников. А сейчас все становится на места, поскольку мне и не назначено быть кем-то особенным. Я и в самом деле статист. Добавление к сюжету, каким можно занять продюсерского отпрыска, пока тому не наскучит играться в актера и не захочется вернуться за докторской степенью. Даже единственное, что я могу делать — пилотировать шаттл, — и то ко мне пришло само собой, потому что в сцене нужен был тип, сидящий в пилотском кресле. Почему бы не посадить туда сынка? Пусть почувствует себя особенным!

— Мне кажется, это неправильно.

— А как иначе? Мое предназначение в жизни — заполнить место, ничего больше.

— Это вовсе не так!

— В самом деле? Кстати, не скажешь ли, как меня зовут?

— То есть?

— Как меня звать по имени? Ты — Энди Даль. Дюваль — Майя. Хэнсон — Джимми. Даже Керенский — Анатолий, черт возьми! А меня как по имени? Ты знаешь мое имя?

— Но у тебя оно есть! Я могу посмотреть в телефоне.

— Но ты ведь не знаешь его! Никогда не звал меня по имени. Мы — друзья, а ты даже не знаешь моего имени.

— Прости. Мне и в голову не приходило звать тебя не Хестер, а как-нибудь иначе.

— Я о том и твержу! Даже друзья не задумываются, как меня звать по имени. И это очень точно определяет мое место во вселенной. Точнее некуда.

Он снова уставился на Мэттью Полсона, лежащего в коме.

— И как твое имя? — спросил Даль осторожно.

— Джаспер.

— Джаспер…

— Родовое имя. Джаспер Аллен Хестер.

— Ты хочешь, чтобы я теперь звал тебя Джаспером?

— Черт возьми, нет! Кому понравится, когда его зовут Джаспер? Гребаное нелепое имя.

Даль попытался подавить смешок, но не смог. Хестер улыбнулся.

— Я буду звать тебя Хестером. Но знай: про себя я буду в это время говорить «Джаспер», — пообещал Даль.

— Ну если тебе так хочется, пожалуйста.

— Джаспер, Джаспер, Джаспер!

— Ну ладно. Хватит. Ненавижу убивать людей прямо в больнице.

Оба посмотрели на Мэттью Полсона.

— Бедный парнишка, — вздохнул Хестер.

— Твой ровесник.

— Но я, наверное, его переживу. Так что у нас по-разному.

— Наверное, да.

— Проблема в том, что мы сейчас в двадцать первом веке. Если бы подобное случилось в нашем мире, мы бы его мигом подлатали. Энди, я к тому, что с тобой произошло столько всякого ужасного, а ты жив!