Круговорот

Морской берег покрылся липким туманом, из которого, будто из преисподней, появились три шкафообразных амбала. Вернее, они даже не появились, а просто стояли и смотрели на Саню. А тот тер спросонья глаза и никак не мог определить спит он или не спит? Уж больно странного вида показались Сане эти бородатые, давно соскучившиеся по парикмахерской здоровяки. Правда, некое подобие прически у них на головах все же имелось. Каждый носил пару косиц, которые висели по бокам угрюмых физий. Один, что постарше, даже усы в косицы заплел. Одежда верзил тоже была нелепа с точки зрения современной моды и напоминала древние кожаные доспехи, местами усиленные металлическими пластинами. Из-за спин торчали толстые рукояти то ли секир, то ли больших топоров. На поясах висели длинные ножи. На ногах — сапоги из грубой кожи по типу кирзовых, только без подошв. «И чего это они так вырядились?» — Саня все еще не мог отойти ото сна. — «Никак в войнушку решили поиграться. Наверное, эти парни из какого-нибудь местного историко-патриотического общества.

Восстанавливают битву древних галлов с римлянами.»

— Бонжур, комрады! — Саня, наконец, поднялся и обратился к галлам на их родном языке. — А ля гер, ком а ля герро. Мордовороты никак не отреагировали. Они продолжали молча стоять в своих идиотских нарядах и буравили Саню недобрыми взглядами. Даже не столько Саню, сколько его одежду и обувь. Зашнурованные рабочие ботинки механика вызывали особый интерес. Складывалось такое впечатление, что во Франции таких ботинок с роду не носили. Пряхин даже немного смутился. Французским языком он не владел априори. Но, дабы наладить контакт, нужно было что-то сказать, и он ляпнул первое, что пришло на ум:

— Же не ма шпа сис жюр. Ноль реакции.

— Живу а ште бон марше вуа тюр. Тоже — по нолям…На этом Саня исчерпал свой французский, а люди, переодетые в древних галлов все никак не хотели идти на контакт.

Тогда моряк, имеющий многолетний опыт плавания в интернациональных экипажах, перешел на английский язык. Им он владел довольно сносно.

— Вы по-английски разговариваете? — спросил Саня, которого игра в молчанку стала немного выводить из себя. Некое подобие здравого смысла промелькнуло на угрюмых лицах великовозрастных геймеров.

— Мы разговариваем на языке нашего народа, — ответил битюг с заплетенными усами. Он стоял в середине и, видимо, считался основным в этой компании. Его произношение оставляло желать лучшего, английская лексика тоже хромала. Впрочем, не Сане с его русским прононсом было об этом судить.

— Все мы на языке своего народа разговариваем, — сказал он. — Только, хотелось бы еще узнать, что вы за народ такой?

— Мы — арийши. — Верховод гордо вскинул свою уже начавшую сидеть голову. — А вот, кто ты есть, малек голощекий? «Это типа — чьих холоп будешь?». — Саня почесал покрытый трехдневной щетиной подбородок. — «Еще и оскорбляет. Видать, совсем заигрался дядя — конунгом себя почувствовал, или кто там, у тех непонятных арийшей? "

— Я русский моряк и зовут меня Алекс, — представился Саня.

— Что это за моряк такой — русский? И где твоя лодка, если ты моряк? — продолжал допрашивать усач.

— Из России я. Потому и русский. А судно мое утонуло. — Саня старался держать себя в руках и как мог, сохранял спокойствие. Хотя, на самом деле, был просто поражен непроходимой тупостью нечесаных кретинов, которые, почему-то, решили назвать себя воинами выдуманного племени.

— Я не слышал о России. Имя Алекс мне тоже ни о чем не говорит. Саня просто негодовал — главный арийш или прикидывается дебилом, или на самом деле им является… Может его спутники более вменяемые?

— Ты тоже о России не слышал? — обратился Пряхин к стоявшему справа от вожака здоровяку с черной, как смоль шевелюрой. Тот лишь молча мотнул головой. Саня понуро перевел взгляд на стоявшего по левую руку неандертальца, отличающегося от остальных огненно-рыжей растительностью. Но ничего спрашивать не стал. И так было все понятно — о России местный Чубайс тоже ничего не слышал. Смутные сомнения стали терзать обескураженного русского моряка.

— Черт знает, что тут у вас творится, — вспылил Саня. — В войну играете… О России ничего не слышали… Только война-то давно закончилась, а вы все еще поезда под откос пускаете… Вы хоть знаете, какой сейчас год?

— Год Лунного Зверя, — раздраженно ответил верховод.

— А почему именно Лунного Зверя? А не Солнечного Зайца, к примеру?

— Название года нам объявляет жрец. — Главный арийш, по всему видать, разозлился. Он выдернул из-за спины секиру и с силой воткнул ее перед собой. — Прекращай задавать глупые вопросы, малек. Мы Воины и не обижаем безоружных чужаков, но и нашему терпению тоже может прийти конец. Саня посмотрел на примитивное оружие аборигена и как-то сразу поверил, что конец терпению больных шизофренией людей может действительно наступить. И достаточно скоро. Он больше не стал ничего спрашивать. Пусть будет год Лунного Зверя, пусть будут арийши и пусть всегда будет солнце.

Глава 2

Большая одномачтовая лодка напоминала то ли древнюю ладью, то ли дракару. Она скользила по широкой водной глади, обходя стороной редко встречающиеся острова. Сделанный из дубленой кожи парус плохо ловил ветер. Посему его за ненадобностью скатали и вооружили весла — десять здоровенных лопат. По пять с каждого борта. Сане весло почему-то не доверили. Видимо посчитали, что не сдюжит. И в этом была некая доля истины: по сравнению с гребцами русский моряк несколько отставал в физическом развитии. Он пристроился на баке и украдкой наблюдал за экипажем ладьи, на борт которой его привели аборигены. Команда лодки состояла из двенадцати человек. Распоряжался всеми тот самый верзила с заплетенными в косы усами. Большой и важный, он стоял, облокотившись о резной, выгнутый бушприт, многозначительно озирал даль и лишь изредка подавал команды сидящему за рулевым веслом уже знакомому Сане рыжему воину, которого на самом деле звали Рэд. Имя «рыжего» Саня узнал из обмена репликами. Кличка рулевого, учитывая его окрас, звучала довольно банально, чего не скажешь о его «чернявом» собрате, что носил имя Равен. Тот находился в первом ряду гребцов и задавал темп, выкрикивая в такт гребли непонятные команды. Прозвище вожака Саня тоже просек. Усача величали не иначе, как Буглар. Имена остальных девятерых парней пока еще не были доподлинно известны, ибо сидящие спинами к Сане гребцы слов на ветер не бросали и все больше отмалчивались, стараясь скрыть свое любопытство к странному безбородому человеку и к его диковинным ботинкам. Гребли дружно, споро работая тяжелыми веслами. Тем не менее, ладья двигалась медленно, и было не понятно, когда она достигнет своего пункта назначения и где вообще тот пункт находится? Саня чувствовал себя этаким попаданцем. Только вот куда он попал?

Ответить было, прямо скажем, нелегко. В голове творился полный сумбур, сотканный из самых фантастических предположений. Лезли всякие мысли о параллельных мирах. На память даже пришла теория старика Эверета. Снова захотелось курить. Саня достал сигарету и щелкнул зажигалкой, при этом заметил, как вытянулась конопатая физиономия сидящего на кормовой банке Рэда, а его обалдевшие глаза покинули свои орбиты и готовы были упасть на палубу. Гребцы, завидев произошедшую с их рулевым метаморфозу, сбились с такта и повернули свои косматые головы в сторону пассажира. Буглар тоже почувствовал неладное.

— Ты что это делаешь, малек? — спросил усач, сморщив свой картофелеобразный нос.

— Курю я… Не видишь, что ли? — огрызнулся Саня

— Огонь, — промычал Рэд, который все еще не мог вставить на место свои шары. — У него был огонь.

— Покажи огонь, — приказал Буглар. Саня нехотя достал пьезо-зажигалку и мягко нажал ее клавишу. Когда появилось пламя, убавил подачу газа: что-то подсказывало — в его условиях газ стоит поберечь. Это простое действие возымело на аборигенов сильное впечатление.

Изумление, непонимание и даже страх читался в глазах дикарей. Первым в себя пришел Буглар.