Короткая счастливая жизнь коричневого тапка (Сборник) (ЛП)

— Сейчас.

Дорл и Нэша осторожно спустились к Тэнсу. Дорл примерился к двери — сидит намертво. На ее поверхности имелась какая-то надпись, однако ее было никак не прочесть.

— Что теперь? — спросила Нэша.

Достав пистолет, Дорл сказал:

— Все назад. Другого способа открыть дверь я не вижу.

Он прицелился и активировал оружие. Низ двери покраснел, раскалившись, и постепенно вся дверь начала разваливаться.

— Ну, по-моему, достаточно, — прикинул Дорл, выключив оружие. — Открываем.

Дверь легко отошла от косяка. По кусочкам ее перенесли к первой ступеньке лестницы и пошли внутрь, освещая себе путь фонариком.

Всюду, под дюймовым слоем пыли, стояли коробы, огромные ящики и коробки, пакеты и контейнеры. Тэнс оглядел хранилище горящими глазами.

— Что же здесь прятали? — бормотал он. — Наверное, что-нибудь очень ценное…

Тэнс подобрал с пола круглый барабан и открыл его. Наружу выпала катушка и покатилась по полу. Следом за ней тянулась черная лента, которую Тэнс подобрал и попробовал разглядеть на свет.

— Взгляните! — позвал он.

— Картинки, — сказала Нэша, подойдя и присмотревшись. — Крохотные картинки.

— Какие-то записи. — Тэнс убрал катушку обратно в барабан. — Вы только посмотрите, здесь таких сотни.

Он посветил фонариком в каждый угол.

— А вон те ящики… Что в них, интересно?

Дорл уже примерился к ящикам. Дерево, из которого они были изготовлены, оказалось сухое и ломкое, и Дорл без труда сорвал крышку с одного.

Внутри лежала картина. С нее на троих пришельцев взирал мальчик в голубой пижаме. Совсем юный и прелестный, он казался живым, готовым сойти с полотна в свет фонарика. Это был один из них, один из погибшей расы.

Трое долгое время не могли оторвать глаз от картины. Наконец Дорл отложил ее в сторону.

— В остальных ящиках, — сказала Нэша, — еще больше картин. Вон там остальные барабаны… коробки…

— Тут сокровищница, — пробормотал Тэнс, обращаясь больше к самому себе. — Картины, записи погибшей расы. Здесь, должно быть, хранится даже литература: проза, мифы, идеи об устройстве вселенной.

— И история, — закончила Нэша. — Благодаря ей нам удастся выяснить, как этот народ развивался, как достиг вершины эволюции.

Дорл тем временем обошел углы подвала.

— Странно. Даже в конце, даже когда они начали сражаться сами с собой, где-то глубоко у них в сознании оставалась идея, что настоящее сокровище — вот оно: книги, картины, мифы… Даже когда пропали их большие города и здания и вся промышленность сгинула, они надеялись вернуться сюда и отыскать схрон. Отыскать его, утратив все.

— Когда возвратимся домой, организуем миссию на эту планету, — предложил Тэнс. — Все это погрузим на корабль и увезем. Мы полетим назад…

Он осекся.

— Да, — сухо подсказал Дорл. — Мы улетим отсюда в течение трех дней. Починим корабль — и в космос. Очень скоро окажемся дома, если ничто не помешает. Например, выстрел из этой…

— Прекрати, — нетерпеливо перебила его Нэша. — Не дразни Тэнса. Он прав: все это рано или поздно увезти придется. А проблему с пушкой решить надо. Иного выбора у нас нет.

Дорл кивнул.

— Что ты предлагаешь? Стоит взлететь, как нас мигом собьют. — Его лицо исказила гримаса горечи. — Уж больно хорошо они защитили свое сокровище. Которое тут не сохранится, сгниет. Поделом же им…

— То есть?

— Сами не видите? Туземцы не умели жить иначе: построили пушку, установили ее защищать клад от любого врага. Они были так уверены, что любой чужак — агрессор, который хочет забрать у них ценности. Вот, дозащищались.

Нэша глубоко погрузилась в размышления. Мысленно унеслась куда-то далеко отсюда, пока вдруг не ахнула.

— Дорл. Да что это с нами! Нет никакой проблемы. Пушка вовсе не страшна.

Двое мужчин недоуменно уставились на нее.

— Не страшна? — спросил Дорл. — Она уже раз стреляла по нам. Когда оторвемся от поверхности…

— Как ты не видишь! — рассмеялась Нэша. — Бедная глупая пушка — она совершенно безвредна. Я в одиночку сумею с ней справиться.

— Каким образом?

Глаза у Нэши загорелись.

— При помощи лома, молотка или хотя бы деревяшки. Давайте вернемся на корабль и начнем грузиться. Да, когда мы в воздухе, то целиком во власти пушки — так она устроена. Бьет по всему, что летает. Но и все. Цель на поверхности ей недоступна. Разве я не права?

Дорл медленно кивнул.

— Мы нашли мягкое брюшко дракона. По легенде, оно не закрыто броней. — Он рассмеялся. — Все верно. Все совершенно верно!

— Идем же, — позвала Нэша. — Возвращаемся на корабль. Но прежде закончим одно дело здесь.

К кораблю они вернулись утром следующего дня. Ночью умер капитан, и его тело по традиции сожгли. Команда стояла вокруг кострища, пока не погас последний уголек. А когда все уже хотели вернуться к работе, появились женщина и двое мужчин — грязные, уставшие, но довольные.

И вот от корабля потянулась длинная вереница людей. Они шли по бесконечной серой пустыне шлака и оплавленного металла, а добравшись до пушки, всем скопом набросились на нее с гвоздодерами и прочими инструментами — кто что успел прихватить.

Телескопические прицелы разбили в крошку, провода вырвали с корнем, шестеренки погнули и раскололи.

Наконец от пушки оттащили снаряды и сняли с них детонаторы. Металлический страж умер — бояться стало нечего.

Пришельцы спустились в подвал и принялись изучать картины, пленки, книги, драгоценные короны, кубки и статуэтки.

Когда солнце уже тонуло в серой дымке, кочующей над выжженными просторами планеты, люди поднялись наверх. Какое-то время они еще смотрели на недвижные обломки пушки, затем отправились в обратный путь.

Оставалось еще много работы — выстрелами судно повредило довольно сильно, и какое-то оборудование пришлось устанавливать заново. Важно было починить корабль как можно скорее и сняться с места.

Прошло пять дней, и звездолет вновь поднялся в небо.

Нэша стояла в рубке. Сложив руки на груди и присев на краешек стола, она смотрела в иллюминатор, как усыхает внизу шарик планеты.

— О чем думаешь? — спросил Дорл.

— Я? Да ни о чем.

— Точно?

— Ну, пыталась представить время, когда на этой планете было все иначе. Когда на ней кипела жизнь.

— Да. Когда-то все было иначе. Жаль, что никто из наших не забирался так далеко прежде. Мы и представить не смели, будто в этой части вселенной есть разумная жизнь, пока не увидели взрыв.

— И тогда уже стало поздно с ней связываться.

— Ну, не так уж и поздно. В конце концов, мы спасли имущество этой цивилизации: музыку, книги, картины. Привезем сокровище домой и тщательно изучим. Изменимся сами и не пойдем по пути исчезнувшей расы. Особенно мне глянулись скульптуры. Ты видела ту, что с крыльями, но без головы и рук? Их отломали, видимо, но вот крылья… Статуя очень древняя, ее образ так вдохновляет.

— Когда мы сюда вернемся, нас уже не будет поджидать пушка. В следующий раз корабль никто не собьет. Сядем на поверхности и спокойно заберем остатки клада, как мы его окрестили. — Нэша улыбнулась Дорлу. — Поведешь нас ты, как и положено доброму капитану.

— Капитану? — усмехнулся Дорл. — Значит, ты все решила?

Нэша пожала плечами.

— Фомар уж больно часто спорит со мной. Так что ты подходишь.

— Тогда летим. Курс — домой.

Взревев двигателями, корабль пролетел по широкой дуге над руинами города и, прибавив ходу, умчался за горизонт. В небо и дальше — в открытый космос.

А внизу, прямо в центре разрушенного города, уловив рев корабля, вздрогнул детектор-флюгер. Бетонная плита-основание болезненно заскрежетала, силясь развернуться в сторону шума. Через какое-то время среди обломков пушки загорелся красный огонек.

Вдалеке, за сотни миль от города загорелся в ответ другой огонек — глубоко под землей. Ожили автоматические реле, завращались шестеренки. На поверхности отъехал в сторону, открываясь, участок оплавленного металлического шлака. Появился пандус.