Инвиктум (СИ)

его не любила, - твержу я себе. Никогда не полюблю. Он отвратительный человек, плюющий

на все. Пытаюсь думать о том, что стану делать теперь, когда Реми в тюрьме, Адриан сбежал, а я осталась совсем одна. Мать рано или поздно запрет меня в камере, точно так же, как

сестру. Хорошо бы, если так. Возможно, мне там самое место.

Возможно, это то, чего я заслуживаю.

- Ксана! – слышу я голос Себастьяна. Выбегаю на улицу, хлопая дверью клуба, и несусь

вперед по дороге. Не важно, куда. Лишь бы подальше отсюда, прочь из Акрополя. Прочь от

Себастьяна Нойра и собственной семьи. – Подожди! Ксана, остановись, черт возьми!

Небо гремит. Собирается дождь.

- Пожалуйста, подожди! – кричит он, а я лишь прибавляю ходу. Бегу, что есть сил, слезы

рвутся из глаз, крики – изо рта. Его голос режет уши, они почти кровоточат. Я не хочу

слышать его голос больше никогда. Как бы быстро я ни бежала, он все равно нагоняет меня.

Хватает за руку и останавливает. Разворачивает к себе. На мое лицо капает дождь, разгоняясь

24

3

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

все сильнее, почти как я пару минут назад. Себастьян берет мое лицо в ладони и целует его –

щеки, лоб, нос, губы.

- Прости меня, - шепчет он, - Пожалуйста, умоляю тебя, Ксана. Прости меня, я

настоящая сволочь, я знаю, но ты должна простить меня. Это был последний раз, клянусь, я…

- Не клянись, - рычу я, отпихивая его от себя, - Никогда не клянись, слышишь? Ты

мерзкий! Ты ужасный человек! Ты предал меня! А я…я становлюсь такой же, как ты! И от

этого меня тошнит, понимаешь? Тошнит от себя, от тебя, от всего, что произошло! Я сдала

собственную сестру матери, которая наверняка будет делать с ней что-то ужасное, несмотря

на то, что обещала. И я проклинаю себя за это! А ты лишь завершил всю эту чертову картину.

Разворачиваюсь и иду дальше. Волосы мокрые от дождя, одежда тоже. Себастьян бежит

следом.

- Прошу тебя, Ксана, выслушай меня, - говорит он. Язык уже не заплетается, словно он

протрезвел в какую-то долю секунды. – Остановись, пожалуйста!

- Не хочу. Я так устала, понимаешь? Я устала от тебя!

- Все из-за отца! - вопит он, снова хватая меня за руку и, тем самым, останавливая, -

Слышишь? Это не твоя вина, что я такой. Знаю, ты пыталась изменить меня к лучшему… но

я не могу быть таким! Я не хороший парень, Ксана! Я никогда не смогу быть таким.

- Тем лучше, - отрезаю я, утирая воду и слезы, перемешавшиеся в одно, - Значит, я

никогда больше не хочу видеть твое лицо, никогда не хочу слышать твой голос, и никогда

больше не хочу любить тебя.

Он замирает. Останавливается на месте, будто прирастая к земле. Я смотрю на него и не

могу больше сдерживать рыданий. Мне больно от того, что грудная клетка того и гляди

разорвется от напора чувств. Себастьян протирает рукой мокрое лицо. Его глаза бегают, будто ищут ответ в земле, в дожде, в воздухе. Но ответа нет. Он не знает, что сказать. Я

замечаю в его ауре сомнение. Наверняка это потому, что он не знает, нужна ли я ему еще, или

срок эксплуатации Ксаны Стоук завершен. Это ужасно злит меня. Так, что мне хочется

ударить его. Что я и делаю. Подхожу ближе и бью его по лицу. Себастьян уворачивается и

хватает мои руки, а затем приближает меня к себе. Мы стоим рядом, но в то же время я

чувствую, как сильно мы далеки друг от друга.

Нам никогда не быть вместе. Просто не судьба. И мне стоит с этим смириться.

- Тебя никогда не было рядом со мной, - шепчу я, а дождь почти заглушает мои слова. Я

стою в его объятьях, но не ощущаю себя в безопасности. – Когда умер отец, ты не поддержал

меня, хотя обещал, что такого больше не повторится. Сегодня, когда моя жизнь разрушилась, тебя со мной не было! Ты веселился в клубе, как обычно! Ты был просто…- пожимаю

плечами с горькой усмешкой на губах, - …Себастьяном. Ты сделал то, что было хорошо для

тебя. И помог отцу, как я полагаю, тоже с выгодой для себя. Ты молодец. Отлично сработано.

- Ксана, ты не понимаешь…

- Нет! – отмахиваюсь я, отпихивая его снова. На этот раз навсегда. – Нет. Я устала

слушать твое вранье. Прекрати, хорошо? Просто прекрати это. Я больше не хочу слушать

тебя.

24

4

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

- И ты так просто уйдешь? – спрашивает он. Его глаза щурятся, будто в них что-то

попало. Не хочу думать, что он может заплакать. Какой-то части меня жаль его, а другая

говорит – он никогда не изменится. И я знаю, какая из них права. Мне не стоит забывать обо

всех гадостях, которые он сделал. О боли, которую причинял мне не раз, и не два. Он такой.

И он не изменится.

- Грядет война, - отвечаю я, выдыхая. Едва сдерживаю себя, чтобы не разрыдаться

прямо перед ним. - Мне придется бежать. И я рада, что тебя со мной не будет.

Пытаюсь оторвать от него взгляд, но он будто магнитом притягивает меня. Возможно, так действует его новая способность. А может, это просто моя глупая натура. Себастьян

умоляюще смотрит на меня. Качает головой, будто не верит, что я говорю эти слова. Делает

шаг ко мне, но останавливается. Что-то будто держит его, словно он борется с неведомой

силой внутри себя.

- Ксана…пожалуйста, - шепчет он в тон дождю, а его лицо искажает гримаса боли, - Ты

все, что у меня осталось.

Сердце бьется на тысячи кусочков в один момент. Мне плохо, мне ужасно тяжело, но я

решаю его отпустить. Насовсем. Осколки битого сердца разлетаются по воздуху, взмывают

ввысь. Мне не собрать их. Больше никогда. Вздыхаю и говорю совсем тихо:

- Нет, Себастьян. Меня у тебя больше нет.

И ухожу.

(Д)

Рана на животе ноет. Ей нет покоя, как и мне самому. Камера холодная, неживая. Внутри

меня дикая ярость. Я не могу взять себя под контроль и бью стены кулаками, которые жутко

болят после этого. Не прошло и дня, с тех пор, как нас заперли, а мне уже кажется, что я

нахожусь здесь вечно.

Четыре стены вводят меня в состояние исступления.

Мне хочется разорвать Стоук в клочья. Хочется сделать так, чтобы все они умерли в

страшных муках, с именем Реми на своих мерзких устах. Я больше не слышу ее. Наверняка, ей вкололи большую дозу наркотика. Наверняка, ей больно.

Это знание мучает меня. Я не могу понять, как мать может мучить собственного

ребенка. Даже для меня это выглядит ужасным. Неужели Реми можно считать угрозой?

На мне темно-синяя роба, а лицо разукрашено синяками и ссадинами. Подарок от

сенатора Стоук. Мерзкая тварь. Как только в моей голове проявляется ее образ, мне хочется

орать во всю глотку, рвать на себе волосы, обдирать кулаки об стены до крови. Ненависть к

этой женщине почти физически ощутима.

Сижу на жесткой койке и смотрю на свои руки. Они также покрыты ссадинами, но эти

раны не имеют для меня ровно никакого значения. Впервые за всю свою жизнь я ощущаю

болезненное отчуждение, словно кроме одной единственной девушки меня ничего не

24

5

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

волнует. И это правда. Реми в считанные месяцы стала для меня тем светом, которого я так

тщательно избегал всю свою жизнь.

А затем этот свет у меня отобрали.

Щелкает кодовый замок на двери. Медленно поворачиваю голову и смотрю в проем. В

нем стоит ледяная женщина. За ее спиной санитар в белой форме. Я чуть наклоняю голову

вбок и усмехаюсь. Я мог бы убить их обоих сейчас же – лекарство не до конца сдерживает

меня. Наверное, для него я слишком силен. Однако те, кто охраняют этот коридор, тут же

приструнят меня выстрелом в голову. Умирать не хочется. Способность использовать я не

могу. Приходится смотреть в кристальные глаза женщины, которую я люто ненавижу, и

улыбаться.

- Добрый день, мистер Янг, - протягивает она с совершенно невинным видом. Желание