Возвращение под небеса

Обычно, это происходило, когда Часовой или его люди сталкивались лбами в очередной перепалке с типами Майорана, или когда сам Майоран начинал качать права, ещё вариант – когда очередная девчонка попадалась ему в лапы. Последняя мысль каким-то особенным образом осталась в голове Вебера, но он не успел распробовать её получше, однако вдруг подумал о Маше и её кольнуло неприятное чувство.

- Так что, ты говоришь, случилось? - спросил он задумчиво, как только Кошка прекратила поток ругани, обращенной на Майорана.

Видимо, уж слишком задумчиво. Девушка удивленно уставилась на наёмника. Чуть приподняв бровь, она сложила руки на груди.

- Ты странный, - совершенно спокойно заверила Вебера Кошка. - Только что я орала о том случилось, а ты меня не слышал, что ли? - Торговка раздраженно фыркнула. - Сегодня утром ко мне приходила девушка... Маша. Из Адвеги. Она хорошая. И она мне понравилась. Я хотела ей помочь, а в результате самолично загнала в капкан к этому ублюдку. Тьфу ты, да если б....

- Так, а ну стой, тихо! - резко прикрикнул Вебер, пытаясь прервать очередной поток ругани. Кошка опешила от такой наглости, но замолчала. Вебер изменился в лице, и она это хорошо заметила. - Ещё раз, без крика и истерики, объясни мне подробно, что именно произошло.

- А тебя-то чего это так трогает? - возмущенно спросила Кошка, поведя плечом.

Её всегда бесила всякая недосказанность. Как и самого Вебера, кстати.

Атмосфера вокруг словно бы накалилась. Вебер поймал себя на мысли, что обычно светлый и уютный магазин Кошки вдруг показался ему зловещей клеткой. Нервы были напряжены, злость едва ли не искрилась в воздухе. Вокруг даже как-то потемнело, и тени, казалось, нехорошо вытянулись. Вот-вот заунывно завоют.

Едва заметно встряхнувшись, Вебер сбросил с себя неприятное ощущение. Дурь какая-то.

- Она моя клиентка, - сказал Вебер мрачно. Теперь мысли о Маше не давали ему даже намёка на покой. - Вернее, должна была ей стать. Я весь день протирал джинсы на заднице в грёбаном «Флакончике» после того, как она самолично заявила, что найдёт меня к пяти часам, когда у неё будут деньги.

Кошка ошалело уставилась на наёмника, забыв о всякой ярости. Задумчиво покусав губы, она побегала взглядом по полу своего магазина. Её необычное лицо казалось непривычно грустным, растерянным. И взгляд потух.

- Так... значит, она нашла тебя, а после отправилась к Майорану и...

Вебер кивнул.

- И всё – ни девчонки, ни денег. И я бы плевал, но я собой не буду, если теперь не вытащу её. К тому же, считаю себя отчасти виноватым в том, что так легко отпустил её. Она же из Адвеги. Чего она знает про мёртвые земли? Куда она одна-то?... Честное слово, и без жетонов уже готов её до самой Москвы вести.

- Это я виновата…

Кошка с досадой поджала губы, покачала головой. Мучается виной, без сомнения. Как и он сам. Тьфу ты. Эх, Маша, Маша…

- Вина и на мне лежит, - отозвался Вебер.

Он посмотрел на гладкие гильзы, рассыпанные на куске ткани. Пламя свечей сверкало на них, изворачиваясь в причудливом танце. Кошка растерянно взмахнула руками и, покачав головой, снова сложила их на груди.

- В том-то и дело, что я тоже знала, что она из Адвеги. И, зная это, отправила её к Майорану. У неё ценность, которую только скупщика коллекционеров и заинтересует, куда бы я её ещё отправила?... - Кошка резко пожала плечами. - А она говорит, мне деньги нужны на наёмника. Я её, конечно, предупредила, и так, и сяк... Но это же Майоран. Если он заядлых путешественников с вольных земель уже не раз обманывал, что говорить о несчастной из Адвеги.

Вебера словно обожгло изнутри. Вот, блин, ведь скрутило… Вина, она такая – горит и жжёт, не утолишь. Наёмник тяжело вздохнул.

- Короче, раз так, на нашей совести вытащить её.

Кошка насупилась и понуро уставилась куда-то в сторону.

- Без Часового здесь не обойтись. Иди к нему. Я не пойду. Я с ним не разговариваю – уже упрашивала помочь, он говорит, что дело тамошнее не разрулить. А он, мол, и так сделал всё, что мог, но девчонка «будь здоров» попала, не вытащить ему её. Так-то.

Теперь Вебер покрутил в руках те самые гильзы, которые отчего-то так привлекли его внимание.

- Ну, что ж, раз ему не вытащить, тогда на сцену выйду я. Буду вытаскивать майорановскими методами, коли так.

Кошка удивленно уставилась на наёмника, не без радостных огоньков в оливковых глазах.

- А ты вытащишь?

Вебер хмыкнул. И как-то очень тепло, обнадеживающе улыбнулся девушке.

- Куда я денусь-то?

***

- Я уже говорил Кошке: дело закрыто. - Часовой прищурил глаза. Его суровый вид, заставил Вебера замереть в напряжении. - Я был там. Был на суде: доказательства у Майорана на руках. Как и всегда, впрочем. Свидетелей – целая туча. Вплоть до поимки с поличным.

Мрак в маленькой комнате двушки на третьем этаже полуразрушенной пятиэтажки, казалось бы, сгустился. Вебер скользнул взглядом из стороны в сторону: всё ветхое, пыльное, удивительно, что целое. Стол – дешевый, хлипкий, тот самый, за которым сидел Часовой, был завален всяким барахлом и бумагами. Преимущественно, оружием. Шкафы по стенам стояли вплотную друг другу, половина из них закрыта на огромные висячие замки. Где ключи: кто знает, то ли у Часового, то ли в преисподней, не иначе.

Старая люстра в виде трёх бутонов над их с Часовым головами рабочая, но Часовой её не включал. Куда там, Зест-генераторы Тверского и так на ладан дышат в старой части города, чтобы энергию просто так тратить. А, собственно, и всё: мятый диван, слишком длинный и неудобный, у окна, к счастью, не заколоченного, но закрытого плотными занавесками, круглый журнальный столик с посудой, стеллаж с книгами и припасами.

«Чего всё скрываются? Кошка ж хозяйничает, - подумал Вебер. - Её рука, сразу видно».

- Ты же понимаешь, что это липа.

- Понимаю. Дело, ясен пень, шито белыми нитками, на этом у Майорана рука набита. У него треть девчонок отрабатывают за наивность. - Часовой вздохнул, устало потер глаза и дотянулся до сигареты. - Ведь я ж её сразу предупреждал – к Майорану не суйся. Я, конечно, понимаю, что она тоже не из праздного интереса туда побежала..… Кошка мне всё по пальцам разъяснила с этой всей авантюрой. Вот только говорила она с кем-то из них, зацепилась за кого-то вниманием. С кем говорила – тот её и подставил. Мне мальчонка мой говорит, мол, кричала она, что нищий подставил. Слух ходит, она ему бутылку с водой дала, а он ей браслет пришпандорил к куртке. Свидетелей нет, доказательств тоже. А вот майорановских шестерок, готовых подтвердить, что она вытащила украшение у их босса – не меньше десятки. Короче, не вытащить её, Саш. Законно уж точно. Я бы сам, будь у меня возможность, хоть сейчас пошёл бы и достал её оттуда, но ты-то понимаешь. - Часовой размял шею, прикрыл глаза. - Тут и так город на грани войны… Если я там с таким подвигом засвечусь, худо будет.

Вебер откинулся на спинку старого кресла. Потрескавшаяся кожа скрипнула, деревянный подлокотник, некогда добротно покрытый лаком, дрогнул, пошатываясь.

Наёмник провел пальцем по высохшим губам и задумался. Ситуация, конечно, хреновая, тут ничего не скажешь. Но как ни крути – козырь у него всё-таки есть. Без помощи Часового этот козырь, конечно, и яйца выеденного не стоит. В общем, если решено, что реализовать придется последний план, то решено. Пусть он даже и положит конец всем деловым и якобы дружеским отношениям с Майораном. Не то, что бы Вебер был из-за этого расстроен, напротив, даже рад. Работать с такой подлюкой как Майоран, конечно, выгодно – денег приносит, но себе дороже, и даже дело не в том, что опасность какая или что, а гаденький осадочек остается. Как в грязи купаешься, а отмыться никак не можешь потом. Душа-то болит.

Вебер давно сожалел о том, что вообще с Майораном периодически связывался. Пусть он даже всего лишь сопровождал эти ценные грузы для коллекционеров, а всё равно. Любая работа в помощь Майорану, это значит работа в помощь его грязным делам. Пусть исполнение его плана и спасение девчонки будет искуплением за всё это. Дай-то Бог, что будет.