На осколках цивилизации (СИ)

— Ты самый настоящий говнюк, Чес… — прошептал, но не с укоризной — корил он почему-то себя, — а с усмешкой. После приподнял виновника аварии и чьих-то смертей и, закинув его руку себе за шею, а своей подхватив его тело, понёс до автобусной остановки. Нужно было ехать домой. Подальше отсюда. Их так и не заметили, и неизвестно, чем закончиться разбирательство этого дела: номера машины наверняка сгорели, а если здесь стояли видеокамеры, но навряд ли отыщут виновника так быстро. Ну, даже если и отыщут, Джон им ни за что не отдаст своего упрямого засранца.

Константин сел в автобус, идущий как раз до их района; правда, там придётся немного пройти до дома, но это ничего; в салоне почти что не было людей, поэтому слишком пристального внимания и ужаса удалось избежать; только лишь какая-то инициативная дамочка предложила салфетку, чтобы вытереть пугающую кровь. Джон поблагодарил и стёр её самостоятельно с лица своего отключённого соседа. Доехали без происшествий; после десяти минут ходьбы по пустынной улочке в обнимку с бездыханным телом Константин наконец оказался дома. Да, именно дома.

Когда Джон сгрузил пыльное, малость грязное тело горе-водителя на кровать (благо, что та была застелена каким-то покрывалом, иначе бы не отмыть потом), то сам рухнул рядом на пол, закинув голову на постель: да, отвык он от такого. Ну, по крайней мере, вспомнил былые навыки и… спас. Спас его, тем самым искупив прошлую вину, но не до конца. Ещё была тяжесть на душе, тянувшаяся из прошлого и остающаяся неизменной: кто-то помог Чесу тогда, кто-то поддержал. Кто-то, а не он, когда-то взявший над парнем ответственность, пусть и в далёком прошлом. Константин откинул эти мысли и выдохнул: они ему уже надоели, надоело прошлое. Нужно строить настоящее. Только не такое… мужчина усмехнулся. Он сходил с ума, поэтому такой бред был вполне уместен.

Не успел Джон встать, как позади него послышались едва различимые слабые слова; мужчина резко вскочил и развернулся: Чес приоткрывал глаза, шевеля губами.

— Вот видишь, что вышло… — смог услыхать Константин; его взяла злость, и он не слишком дружелюбно ответил:

— Говоришь, будто я виноват! Знаешь, что случилось из-за твоей упрямости?

— Кажется, много нехорошего… — парень грустно усмехнулся, с трудом поворачивая голову в сторону. Джон хотел сказать ещё что-то ядовитое, но промолчал, покачав головой из стороны в сторону.

— Что я делал, скажи… надеюсь, ты не пострадал? — спросил менее уверенно, будто чувствуя свою вину. Мужчина тяжко выдохнул и, стараясь на парня не смотреть, начал:

— Ну, ты стал убегать от меня и дико чему-то смеяться. Потом завёл машину, и я, к сожалению, не успел тебя остановить. Далее ты выехал на главную дорогу на зелёный свет… пострадало машин пять или шесть, точно не помню. Ты едва не сгорел — через пять секунд машина, в которой ты лежал без отключки, взорвалась. Многие пешеходы оказались ранены… кто-то, быть может, и смертельно, я не знаю, у меня не было времени. Ты и правда не помнишь себя тогда? — спросил Джон, в упор глядя на вмиг побледневшего парнишку: его взгляд стал стеклянным, отчаянным.

— Нет… нет, — прохрипел он, усиленно мотая головой в стороны. — Ничего не помню! — почти взвыл и резко присел на кровати, обхватив затылок руками. — Ничего, Джон… И я вновь погубил многие жизни. Но, послушай, ты же мне веришь? — Креймер соскочил с постели и приблизился к мужчине вплотную, каким-то убитым и жалким взглядом смотря на него; Константин опасался, что его бывший водитель ещё не обрёл здравый рассудок, поэтому поспешно закивал. Чес выдохнул, опустил голову и горько усмехнулся — на смену вспыльчивости пришла апатия.

— Знаешь, это был не я… точнее, я, но словно в каком образе монстра. Да, я был монстром, точнее, он был во мне… Это ужасно, — сдавленно прохрипел, губы дрогнули. — Теперь ты увидел доказательство моим словам воочию. Этого примера тебе достаточно, чтобы поверить в то, что Ад не дремлет?..

— Почему ты так уверен, что это Ад, а не что-нибудь… кхм… другое? — перебил его Константин, окидывая пристальным взглядом.

— Что-нибудь другое например что? — язвительно спросил парень, уперев руки в бока — тут проявилась одна занимательная черта его характера: он не любил, когда идеи, по его версии, совершенные, оспаривали. Впрочем, в следующую секунду Джон понял, что действительно ляпнул нечто лишнее: иного и быть не может.

— Просто пойми, я ведь тоже без дела не сидел все эти года… — Чес отвернулся, склонив голову. — Я прорабатывал все возможные варианты. Но — увы — ничего иного…

— Либо у тебя с фантазией туго, — вставил бывший повелитель тьмы, пожав плечами и усаживаясь на ближайший стул; Креймер стрельнул в него гневным взглядом, а после хмыкнул.

— Джон, здесь дело не в фантазии, а в правдоподобности, в возможности такого события. Предполагать можно что угодно, но вот сопоставлять это с реальностью… ты должен меня понять.

— Понимаю-понимаю, Чес, не думай… Просто всё это как-то странно, — наконец уступил мужчина, соединив ладони и не мигая смотря вперёд. — Сам пойми: сегодня я видел слишком мало, чтобы делать какие-то выводы…

— Что на третьем этаже? — вдруг перебил Креймер, развернувшись и сузив глаза.

— Ничего интересного. Хотя мне показалось, что в конце коридора, в последней, не исследованной мною комнате что-то есть, но я не успел проверить: ты уже мчался от меня по лестнице. И вот нужно было тебе переться за мной, упёртый ты баран? — спросил не раздражённо, но строго; парень по привычке потупил глаза, но не более.

— Я думал, что смогу в этот раз вытерпеть… прости… — добавил шёпотом, нехотя; Константин поморщился и отмахнулся: мол, только не это.

— Передо мной ты не виноват, — покачал головой и более не добавил ни слова; Креймер сам додумал продолжение: он был виноват перед семьями погибших. Джон просто не хотел напоминать, хотя увидел, как помрачнело лицо парня.

— А ты сам… как? Что-нибудь с тобой было? Я оказался прав, думая, что ты имеешь сильную психику? — угрюмо спросил он, вновь устало усаживаясь на кровать.

— Да, прав. Лишь немного голова болела. Но… знаешь, я теперь до умопомрачения хочу съездить туда снова и проверить все остальные этажи плюс ту комнату на третьем. Может, информации станет больше…

— А вообще, что на всём третьем этаже? Комнаты, развалины или нечто ещё? Расскажи всё, что видел! — Чес вскинул своё разгоревшееся лицо на Джона — кажется, его вновь начинала охватывать лихорадка. Мужчина с сомнением посмотрел на него, но проговорил:

— Там нет ничего особенного, я же говорил… Похоже на рабочие места, даже на офисы, правда, в каждом стоял какой-то странный аппарат или станок — уж не знаю…

— Джон! — внезапно перебил Креймер, взглянув на него. — Джон, ты помнишь что-нибудь из экзорцизма? Какие-нибудь заклинания, изгоняющие нечистую силу? Лично я напрочь позабыл…

— Зачем это? — недоверчиво спросил Константин, поморщившись — только не прошлое.

— Понимаешь, я чувствую, что сегодня… сегодня было финалом… — говорил парень, согнувшись в три погибели и обхватив голову; его знатно потряхивало. — Теперь я полностью под влиянием тёмных сил, самого дьявола!.. Я ещё чувствую, Джон, что это во мне… — тараторил, едва не скатываясь в истерику — был на грани, голос дрожал. — Во мне… я думал, что прошло, но нет… будто влияние того места достигает и досюда… — последнее прошептал, а после без сил рухнул на кровать; Константин бросился к нему, боясь, что тот потерял сознание: оказалось, нет, но состояние было такое, что потеря сознания могла наступить в любой момент. Мужчина обеспокоился не на шутку, только сейчас вспомнив, что Чес мог сильно удариться в аварии и потому обезуметь. Впрочем, это было бы не так страшно: Джон забыл поблагодарить Бога за то, что парень вообще остался жив и цел. Случилось это только чудом, не иначе.

— Чес, что с тобой? Кажется, тебя вновь начинает лихорадить… ну конечно, после такого бега-то! — Константин стаскивал куртку с Креймера, чтобы помочь ему переодеться. Бывший водитель вдруг очнулся и, привстав на локтях, негромко произнёс: