Девяносто девять (СИ)

Не раз за эти годы им приходилось сражаться, но сражались они только с мертвыми. Не раз за эти годы они находили новые военные объекты и уничтожали их, оставляя только обломки и пепел. Не раз за эти годы они вспоминали последнюю войну между живыми, войну, в которой они вначале заняли лагерь Бекки, а затем — побережье, а после — Сан-Франциско, принимая в свои ряды тех, кто готов был жить в мире, и изгоняя тех, кто продолжал лелеять мечты о войнах.

И сегодня, сидя на ревущем от скорости мотоцикле, двигающемся по шоссе на север, они обе знали, что смогли сделать самое главное. Смогли исправить ошибки, допущенные в прошлой жизни, смогли подарить людям надежду на лучшее будущее.

На будущее, в котором живые сражаются только с мертвыми.

========== Эпилог ==========

Кларк увидела Беллами и пошла к нему, обходя горящие костры и веселящихся людей.

— Связь все еще не работает, — сказала она.

Беллами пожал плечами.

— Все равно это лучший День Единства.

Они засмеялись. И впрямь, этот день был лучшим праздником за всю их жизнь. Они были на Земле, были живы, и даже слегка пьяны, судя по крикам, доносящимся из гуляющей толпы.

— Думаешь, у нас есть время праздновать? — спросила Кларк. — Землянин где-то рядом.

— Земляне, — поправил Беллами, делая ударение на последний слог. — Он наверняка все рассказал остальным. Но волноваться не о чем, правда. Все под контролем. Лучше сходи, выпей. Кружка пойла Джаспера тебе явно не повредит.

— Одной тут явно мало, — усмехнулась Кларк.

— Тогда выпей несколько.

Она кивнула и послушно отошла туда, где из бочонка разливали самогон. Залпом выпила полстакана, и вдруг… замерла. Алкоголь мгновенно растекся по венам, но вместе с ним в тело пришло что-то еще. Голова закружилась, все вокруг расплылось, стало нечетким, размазанным.

И полезли в голову странные слова и видения:

«Так это ты убила четыре десятка моих воинов, а еще больше вывела из строя?»

«Ты должна понять одно, Элайза из Небесных людей: кровь за кровь — единственный принцип, который может сработать в новорожденном мире».

«Меня зовут Линкольн. Я хочу, чтобы ты запомнила это имя».

«Я люблю тебя. Мне кажется, я любила тебя всегда, еще до того, как встретила, еще до того, как вообще родилась на свет».

«Я, Анимигабовиквэ из племени Индепенденс, сегодня скрепляю ваш союз. Хэнтэйви и Викэхэйда отныне единое целое, и да благословит вас Великий Дух на долгую и счастливую жизнь».

— Кларк! Кларк, что с тобой? Кларк!

Она открыла глаза и поняла, что лежит на земле, а рядом с ней на коленях стоит встревоженный Финн.

— Ты в порядке?

— Да, — прошептала она. — Кажется, да…

Господи, неужели все это и правда было? Бункер «Сотни», и зараженный Лос-Анджелес, и миллионы ходячих мертвецов, и война, и боль, и…

— Алисия, — Кларк вскочила на ноги и огляделась вокруг, будто сумасшедшая. — Лекса. Господи, Лекса!

— Кларк, ты о чем? — Финн встревожился еще больше. — Какая Алисия? Какая Лекса? Что с тобой?

Память врывалась в голову обрывками, странными кусками, которые наслаивались друг на друга, перемешивались и не давали связно мыслить. Кларк задыхалась: она не могла понять, что ей делать, но каким-то шестым чувством знала: делать нужно, и очень быстро, иначе все снова закончится плохо.

— Я должна встретиться с землянами, — сказала она, хватая Финна за плечи. — Немедленно. Прямо сейчас.

Финн вытаращил глаза.

— Это Октавия сказала тебе, что я организовал встречу?

— Что? — Кларк попыталась сфокусировать взгляд. — А… Нет. Не Октавия. Но это неважно, Финн. Идем скорее! У нас совсем мало времени.

Он взял ее за руку и повел за собой, а она на мгновение оглянулась, чтобы увидеть Беллами, весело смеющегося в компании Джаспера и Монти. Они все были живы — господи, они все были живы!

Дорога через лес заняла совсем немного времени. Когда впереди показался мост, Кларк вырвала руку из хватки Финна и побежала вперед. Навстречу ей бежал Линкольн.

— Ты пришла, Кларк из Небесных людей? — удивленно спросил он. — Я рад этому.

— Ты не представляешь, как сильно я рада, — Кларк на секунду обняла его, пораженного, за шею, и побежала дальше — туда, где уже спешивалась одетая в доспехи, суровая и грозная Аня.

Они остановились друг напротив друга, и Кларк тщетно пыталась скрыть в глубине груди нарастающую радость и счастье. А вот Аня, похоже, счастлива вовсе не была.

— Тебя зовут Кларк? — резко спросила она. — Я Аня.

— Наше знакомство прошло не лучшим образом, — сказала Кларк. — Но мы хотим найти способ жить рядом с вами в мире.

Аня долго смотрела на нее, и на лице ее ясно читалось презрение.

— Я понимаю, — сказала она. — Вы начали войну и не знаете, как ее закончить.

Кларк прикусила губу.

— Я знаю, — согласилась она. — Все так. Мы пришли с неба, не зная, что это ваша земля. Наши ракеты сожгли вашу деревню, и пусть мы не знали об этом, но это не снимает с нас вины. Я здесь для того, чтобы признать эту вину, Анимигабовиквэ.

Что-то на ее лице дрогнуло, в глазах появился странный блеск, и губы сжались в узкую полоску.

— Откуда ты знаешь это имя, небесная девочка? — тихо и настороженно спросила Аня.

— Я знаю еще одно, — медленно ответила Кларк. — Лекса. Она здесь? Ты можешь отвести меня к ней?

Аня растерянно смотрела на нее. Похоже, она обдумывала услышанное, но никак не могла понять, откуда Кларк могла знать имя командующей, и ее собственное — старое, из прошлой жизни.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Я отведу тебя к Лексе. Но учти: твоя судьба окажется в ее руках.

Кларк не смогла спрятать улыбку.

— Моя судьба в ее руках. О большем я и не прошу.

Конечно, Финн пытался ее остановить. Но Кларк велела ему возвращаться в лагерь и передать Беллами, что ее не нужно спасать, что она скоро вернется — живая и невредимая. Он не поверил ей, но все же выполнил приказ: Кларк просто не оставила ему выбора.

А потом была долгая дорога верхом, и седло, натирающее бедра, и настороженные взгляды воинов, на всякий случай окруживших ее. Сердце Кларк билось, будто чокнутое. Она думала только о том, что совсем скоро увидит ее, снова увидит ту, ради которой всегда была готова отдать что угодно, ради которой готова была умереть и воскреснуть снова, ради которой всегда билось ее сердце.

Они спешились у походного шатра, и Кларк улыбнулась стоящим рядом Индре и Густусу. Те не поняли этой улыбки, и переглянулись, удивленные.

— Если ты хотя бы косо посмотришь на нее…

— То ты убьешь меня. Да, я знаю.

Кларк отстранила его и вошла в шатер. В грудь ударило потоком счастья и нежности, и голова снова принялась кружиться, и ноги стали ватными и тяжелыми. Это была она: молодая, красивая, сидящая на троне в своем кожаном облачении и играющая острым кинжалом. Это была она: зеленоглазая, нахмуренная, с тонкими пальцами, и — господь всемогущий! — пухлыми губами.

— Так это ты сожгла одну из моих деревень?

Кларк засмеялась, не смогла удержаться. Все-таки что-то в мире и впрямь всегда оставалось таким же, как и в прошлой жизни, и в будущей, и — она смела надеяться — в текущей.

— Я пришла для того, чтобы искупить вину, командующая, — сказала она смело. — Мы явились сюда, на ваши земли, непрошенными захватчиками, и мы признаем, что виноваты. Но мне есть что предложить тебе в качестве искупления.

— И что же это? — подозрительно спросила Лекса.

— Я предлагаю тебе помощь в войне с горными людьми. Я знаю, что сотни твоих воинов все еще там, и живы. Их кровь используют для того, чтобы выживать, но их все еще можно спасти.

Индра, до сих пор стоящая в стороне, сделала шаг вперед и воскликнула:

— Откуда ты можешь все это знать, небесная девчонка? Ты просто не можешь!

Кларк смотрела только на Лексу.

— Я могу и знаю, — улыбнулась она. — Прислушайся к себе, и ты поймешь, что я говорю правду.

— Оставьте нас, — велела Лекса после долгого молчания.