Книжные дети (СИ)

  Вот и вся причина - я устал играть в игры. Я не хочу играть в Проходчика, набирать уровни и прокачивать навыки, чтобы вернуть себе свободу. Я не хочу играть в героя, сражаясь с безумными эмиссарами моего отца, чтобы сдержать это проклятое обещание. Я не хочу играть в бога, единолично решая судьбу мира.

  Как-то незабвенный Майлз сказал: "Если не можешь победить, измени правила игры". Я бы и рад, но только правила здесь устанавливаю не я. Вся моя сила - лишь следствие законов этого мира, которые установил мой отец. А я больше не играю по его правилам.

  Но как не играть по правилам Творца, находясь в его собственном мире?

  Единственный ответ, который пришел в мою голову - эта клетка, являющаяся собственностью Полуденной Стражи и которая, по сути, является микро-вселенной со своими собственными правилами.

  Когда игрок получает в собственность недвижимость, будь-то арендуемая комната в таверне или купленный в личное пользование дом, Система дает ему довольно широкие полномочия по управлению этим крохотным кусочком реальности.

  Большинство из этих возможностей не стоят и выеденного яйца, как то: изменение цвета стен, свободная перепланировка помещений и прочие декор-извращения.

  В подвалах особняка на "Малой Центральной" улице в Грандуме, выкупившая это здание Стража установила свои правила. Любой попавший сюда игрок, исключая отмеченных лично главой гильдии, терял возможность отправлять и получать личные сообщения, у него блокировалось чувство голода и право отправлять и принимать вызов на дуэль.

  Вздохнув, я развалился на кровати, по неизжитой привычке пытаясь потянуться, но увы, - виртуальная реальность делала подобные телодвижения бессмысленными.

  Кому-то мое поведение может показаться бегством и я даже не стану с этим спорить - в какой-то мере так и было. Я бежал от всего, что было мне дорого, отрубая все контакты с внешним миром с одной единственной целью - помешать Каябе мной манипулировать. Сама концепция шантажа и манипуляции теряет всякий смысл, если их объект не может получить необходимую для них информацию.

  Хотя, конечно, если мой отец действительно захочет еще раз поиграть с людскими жизнями (напоследок, так сказать), он это сделает и ничто не сможет ему помешать. Но мое заключение - не столько реальный способ защититься, сколько обыкновенная просьба.

  - Оставь меня в покое, отец, - прошептал я, нисколько не сомневаясь, что меня услышат.

  Пускай Проходчики проходят игру, преступники нарушают закон, а Стража их ловит. Пускай все идет своим чередом, вертятся шестеренки Системы, а я... я посижу здесь, взаперти. Так будет лучше для всех.

  - Эй, новенький?! - неожиданно раздавшийся из соседней камеры голос заставил меня вздрогнуть и судорожно зашарить по поясу в поисках отсутствующего клинка. - За что сидим?

  - За нападение на армейца, - ответил я. - Не понял, здесь что, сняли звукоизоляцию комнат?

  - А иначе мы бы тут вообще с ума все посходили, - проворчал голос. - Здесь, парень, скука смертная, скажу я тебе, - остается только с товарищами по несчастью и трепаться.

  - Ну зашибись... - проворчал я себе под нос, тихо, так, чтобы не услышал сосед. - Какая уж тут, нахрен, изоляция?

  - А чего ты тогда здесь делаешь? У Армии что, камеры кончились?

  - Долгая история...

  Голос заржал.

  - Да и ты здесь надолго, мужик!.. Две недели, насколько я понимаю?

  - Нет, до конца игры.

  - О!.. - голос замолк. - Прирезал, что ли?

  Я вздохнул. Ну неужели реальности так трудно хоть раз мне подыграть и начать соответствовать моим ожиданиям? Ну, хотя бы просто для разнообразия?!

  - Слушай, отвали, а? - я решил действовать в лоб. Как, собственно, и всегда. - Я просто хочу тихо досидеть здесь до конца игры и все, окей? Собеседник мне не нужен.

  - Кому-то сильно наступили на хвост, да? - хмыкнул голос. - Ну, как хочешь, все равно рано или поздно тебе это надоест. Тогда и поговорим.

  Камера погрузилась в тишину. Она обрушилась на меня мутным, удушающим потоком, заполняя до краев ту пустоту, что образовалась во мне на площади главного города тридцатого этажа. В попытке хоть как-то защититься от надвигающейся темной волны я подтянул колени к груди, принимая позу эмбриона, и изо всех сил стиснул зубы, давя рвущийся наружу крик.

  Помню, когда-то давно, еще на Той Стороне, моя учительница по истории сказала, что эпоха рыцарства закончилась в тот момент, когда один писатель в одном романе написал о благородном рыцаре, сделавшем свой выбор между долгом и любовью в пользу последней. Что именно в тот момент, когда этот роман был обласкан публикой, канули в Лету времена, когда Честь и Слово были важнее всего.

  Совсем недавно я сделал свой выбор: "Свободу, всем, даром, и пусть никто не уйдет обиженным!". Я приглушенно рассмеялся в подушку, стараясь делать это потише. Самое смешное, что я не верил в то, что в реальности нам, узникам SAO, будет лучше. Скорее всего - совсем наоборот.

  Мы слишком вросли в этот мир Меча. В мир, в котором сила, воля и мастерство решают все. В мир, где есть четко очерченная и простая как топор цель - убить сто боссов, пройти игру, вернуться в реальность. Убивай врагов, набирай уровни и навыки, накопи столько силы, сколько сможешь - и все это ради того, чтобы мгновенно ее потерять, превратившись в неспособного передвигаться инвалида.

  Новый взрыв смеха уже не получилось замаскировать и я засмеялся в полный голос, где-то в глубине души удивляясь звучащим в нем истерическим ноткам.

  Этот мир безумен в той же мере, в какой безумен его создатель.

  И, кажется, вместе с ним... и я.

  "Я все сделал правильно. Но, черт возьми..."

  Как же это больно...

  Медленно выдохнуть, перенося вес тела на выставленную влево ногу... Пригнуться и, не прерывая движения, развернуться на девяносто градусов, с резким выдохом выбрасывая перед собой раскрытую ладонь правой руки.

  В голове, как и полагается, пусто, ведь все мое существо нацелено на правильное выполнение комплекса, которому в свое время научил меня мастер Ким. Он не был частью какого-либо боевого стиля, не носил гордое звание "ката" - скорее был просто набором действий, который мастер называл "медитация на движение". Его требовалось выполнять даже с большей отдачей, чем остальные комплексы, не оставляя в своем сознании ничего, кроме последовательности действий. Я пытался освоить его вот уже с месяц, но каких-либо серьезных результатов достиг только здесь, в добровольном заключении.

  Я находился в тюрьме собственной гильдии уже две недели и только сейчас начал осознавать, НАСКОЛЬКО мне было необходимо что-то в этом роде. Где-то там, за толстыми гранитными стенами моей камеры сражались с монстрами Переднего Края Проходчики, армейцы патрулировали свою территорию, Стража гонялась за преступниками, а я... просыпался, засыпал и просыпался снова, выпав из этого цикла. Секунды сливались в минуты, минуты спрессовывались часы, из которых, в свою очередь, складывались дни, пустые и... такие мне необходимые.

  Я больше никому и ничего не должен. Я не должен сражаться за свою и чужую свободу, рискуя своей жизнью и жизнями своих близких каждый миг и час. Я не должен гоняться за смертельно опасными убийцами, прекрасно осознавая тот факт, что каждое мгновение промедления может стоить кому-то жизни. Я не должен больше решать судьбу мира в безумных схватках, пользуясь силами, которые нельзя давать человеку в руки. Я сделал все, что было в человеческих силах и... может быть, даже немножко больше.

  Этот мир прекрасно проживет и без меня. Глупый уставший мальчик по имени Эльдар не является атлантом, на плечах которого лежит вся тяжесть стальной крепости. И теперь я могу с чистой совестью прошептать:

  - Идите вы все к чертовой матери...

  Я замер посредине комплекса, услышав приглушенное лязганье замка.

  - Привыкай, красотка, это твой новый дом до конца игры, - прогрохотал знакомый голос Олафа.